ПРОЩАЙ, ПЕТЕНЬКА
Новые записки врача
Тени прошлого
Приснился кошмар. Я снова в больнице. Дорабатываю месяц и вдруг вспоминаю, что не смотрел график дежурств. То есть раза три уже прикрывали точно. И молчат. В зубах у сослуживцев накапливается цианистый калий, и ничего не исправить.
Там все замечали и помалкивали. Был однажды новогодний корпоратив - точнее, дружественный вечер, как нынче стали выражаться для удобства бухгалтерии. Я проснулся в общежитии с медсестрой под боком. Ничего не помню, что было. Скорее всего, ничего. Она стонала, но от сушняка во рту. Но вечер же был дружественный! Я решил с ней дружить. Подошел через пару дней, дружески поздоровался. А она мне: "Будьте очень осторожны, за нами внимательно смотрят!"
Я ходил и озирался. Все было тихо. Никто не смотрел. Но я знал, что смотрят. Часовой механизм включился. Чья-то рука уже зависла, чтобы вписать меня в летопись местной коммуналки. Я содрогался, воображая следующий этап, потому что не знал, в чем он выразится.
Статус кво
Братан загремел в больницу.
С утра, сказал, ругалась старшая сестра:
- Да что же такое! Опять взломали ночью клизменную! Как медом намазано!
Ничего не меняется.
Страшная месть
Ездил в диагностический центр.
Там было тихо и безлюдно. Возле двери расположился КПП с колхозной женщиной в белом. Ее работа сводилась ко сну.
Над ней висела инструкция, в которой меня поразил один пункт:
"Не вмешиваться в работу КПП, если она не нарушает законы РФ".
Но как?...
Немного позже я понял, что у привратницы существуют некоторые поводы к недовольству и несогласию, которые могут вылиться.
К ней пришла товарка, они разговорились. Товарка, насколько я понял, намеревалась прилечь на койку.
- Ни в коем случае! - сказала ей стражница. - Ни в коем случае! Я лежала на урологии - такое отношение! Два дня не кормили, я стала выступать, так эта сестра-хозяйка, Ольга, горбатая, нажаловалась на меня в проктологию...
Дальше я не слышал.
Чуть позже уже меня самого немного огорчила жестокая молодость медицины.
Бремя прожитых лет
В тот центр, о котором сказано выше, я привез маменьку - все в порядке, ничего страшного; наконец, ее вывел доктор лет тридцати. Маменька моя выглядит на свои годы. Семьдесят пять. Палочка, малая скорость, все дела.
- Принимайте свою девушку, - подмигнул мне доктор.
Я напрягся. Маменька поджала губы.
- Это мой сын, - произнесла она сдержанно. - А вы что подумали?
- Ничего, - быстро ответил доктор и выставил руки, защищаясь.
Я знал, что дела мои плохи, но не осознавал, насколько.
Ветер перемен
Прокатился в загородную больничку. Ничего такого, все по плану.
Старые связи позволили проехаться на скорой по Дороге Жизни. В комплекте с ландшафтом получились незабываемые впечатления для патриотического ума - гроб на колесах при особенностях местного асфальтирования. Но все равно спасибо.
Больничная реальность уже подзабыта, и я внимательно высматривал новое. Кое-что заметил. Не в пожилой, конечно, сестре, которая напоминала выражением лица Третью Собаку из сказки "Огниво" и несла узелок с двумя контейнерами: свеколка и котлетки. Зато молодые сестры удивили. Наверное, я слишком отдалился от областной реальности, но не припомню такого неимоверного и повального расширения ниже талии.
На стене висели три фотографических пейзажа больничного микрорайона, вид сверху: день, ночь и сумерки. Красиво - не передать! Я бы туда эмигрировал или купил путевку, если бы получасом раньше не прогулялся по этому самому пятачку и не видел, какой это Пиздопропащинск.
Ну, и оборудования добавилось. Даже КТ. Но не МРТ. Постояльцы, однако, не изменились. Глядя на них, вспомнил старенькую соседку Марью Васильевну. Однажды она попала в больницу с инфарктом. Сбежала. Дома рассказывала: "Рядом женщина лежала, вся в проводах. Вот ее током и убило. И я, конечно, все провода-то с себя посрывала".
Где-то болит
Наткнулся в медицинском сообществе на новенький термин: "дорсопатия". Тетка пришла с радикулитом, и ей написали.
Да! Я гляжу, медицинская мысль у нас развивается.
Не буду скрывать, неврологом я был средним. Так себе. Ну, жалоб не было, да. Но и только. Мелких кожных веточек не знал, расположения глубоких мышц не помнил - мясо и мясо, положить на него электрическую лепешку, да впороть укол, а нутро само разберется.
Но диагноз "радикулит" был расхожим. Расплывчатость заканчивалась на термине, скажем, "люмбалгия" - боль в пояснице. Это довольно размытое понятие. Не отражает сути. Но тем не менее хоть поясница выделялась. Существовала в представлениях и диагностической мысли.
"Дорсопатия" - новое слово. В переводе это означает "что-то не так со спиной". А то и не со спиной, а просто "сзади". Так победим!
Что с этой теткой сделали, из-за чего был собственно пост в сообщество, рассказывать не стану.
Педики
В творческой поликлинике хорошо. Корнеплодов нет. Народу мало, люди культурные. Очередь состояла из пожилого дядечки. Он поздоровался со мной. Потом поздоровался с уборщицей, которая шла мимо. Она там, я видел, зовется "оператором уборки", и у нее есть "заказчик".
- Надо со всеми здороваться на всякий случай! - весело объяснил он.
Дядечка был словоохотлив.
- Никак не найду рентген, - пожаловался он, листая карточку. - Непостижимый почерк! Но друг друга они понимают...
- Позвольте мне, - предложил я и нашел ему рентген.
- Надо же! - просиял он. - Вот спасибо! Вы, наверное, врач.
- Было дело, - согласился я.
Беседа текла. Дядечка затрагивал самые разные темы. Потом потряс карточкой:
- Без этого рентгена меня не перевыберут в ученый совет!
- Да неужели?
- Представьте себе. В обязательном порядке. И в милицию погнали за бумагой, что мы не педики. Народу - битком!
- Что, простите?
- Ну, что не педики мы.
Я внимательно посмотрел на него. Он огорченно взмахнул руками:
- Что на учете не состоим, не педики!
- А разве уже состоят?
- Ну да! Что не убийцы мы, не привлекались, не судились...
- Так это не педики...
- Разве?..
Теперь удивился дядечка. Он приветливо смотрел на меня в очки, искренне желая разъяснить недопонимание.
За кулисами
Больница, субботний коридор. Благостное безмолвие.
Появляются три тертых доктора в больничной спецовке. Козырная масть, бывалые волки. Один, который пониже и пожилистее, явный пахан, не меньше зава хирургией.
Идут к служебному выходу. Отмыкают дверь.
Сколь многое можно понять об океане по капле воды!
Ловлю две реплики:
- Затишье...
- Затишье не затишье, а деградация. Дебилы. Неврологи...
Зной
Во дворе лежит одинокое тело. Не понимаю. Не постигаю. Не знаю ни одного человека, кого бы сейчас не клинило от жары. Недели полторы назад сам был грешен, накатил под плохое настроение. Немного. Пару дней попил понемножку и перестал. Ну потому что невозможно же, реально было плохо.
Идем вчера с Половинкой от Финского залива. Пропускаем скорую, которая раздраженно катит в родную мою больницу.
- Вот, - объясняю. - Ребята сейчас обрадуются. Мы ненавидели лето. Вот вся эта срань под вечер хлынет в больницу, - показываю на переполненный пляж, такую же подъехавшую электричку, да целый автопарк вокруг. - Утонутия, переломанные шеи, перегрев, обожратушки, проломленные черепа, инфаркты с инсультами. А больница одна на всю округу, как зимой. Плюс дачники. Да, эти прячутся, как клещи. Их не сразу видно.
Сансара
Очутившись в кардиологии, маменька постигает необычную медицинскую реальность. Она хоть и доктор, но проработала всю жизнь в роддоме, и многое ей в диковину.
В коридоре - тучная особа, состояние ближе к тяжелому. Вопрос к окружающим один: скажите, ради Бога - жива ли мать Мустафы?
Она не досмотрела сериал.
В конурке, забранной прутьями, беснуется дедушка. Он вцепился в решетку, как узник совести. Дедушка одинок, он много пил, и у него отстегнулась мозговая кора. Я вечно путаюсь в терминологии. Сперва нас учили говорить "кора больших полушарий головного мозга". Потом велели иначе: "кора полушарий большого мозга". Не знаю, как принято сейчас. Короче говоря, у маленького дедушки накрылась пиздой большая кора больших полушарий большого мозга.
Он трясет клетку и призывает на помощь воображаемых родственников, объясняя, как к нему пройти, и жалуясь на двух стерв, которые его изловили. Стервы - две миниатюрные сестрички. Проходя мимо, они всякий раз отвечают на его вопли: пить надо меньше.
Если вы живете анахоретом и питаетесь настойкой боярышника, то вас ждет следующее. Сперва вы попадете в реанимацию, потом вас переведут в кардиологию, где случится примерно то, что написано выше. Вас подержат в клетке и отправят на дурку. Там вы пробудете ровно сутки и снова поедете в реанимацию. Оттуда - на отделение. И так далее. Эта сансара будет длиться до самой нирваны.
Фуэте
Забирал маменьку из больницы. Сидим в приемном, ждем такси.
Сзади:
- Пригласите нейрохирурга в Шелковый Зал!
Надо же.
Кадриль и полька, па-де-де, две шаги налево.
Попадание
Из не вошедшего в хронику "Под крестом и полумесяцем".
- Патологоанатомы это бывшие врачи, - уверенно сказала заведующая.
- И занимаются бывшими пациентами, - буркнул я, не отрываясь от писанины и привычный к ее глупостям.
Как она хохотала!
Потаторы
Известно ли обществу старинное медицинское слово "потатор"? Если нет, то напрасно. Я давеча наткнулся и вспомнил. Оно означает "пьянь", но не ту пьянь, которая пришла на прием пьяной, а ту, которая прибыла трезвой и на что-то претендует. В нашей поликлинике это непонятное для населения слово писали на картах, в правом верхнем углу, предупреждая коллег. С больничным сразу возникали проблемы. Там же писали еще "ЧДБ" - "часто, длительно болеющий"; то есть откровенная сволочь, но за руку не поймана. Иногда, на особенно пухлых картах, это сочеталось.
Бывало, что я прописывал это отдельным гадам просто от фонаря. Пришла скотина необозначенной, а ушла потатором и ЧДБ. За всякое зло приходится расплачиваться.
В том числе и мне.
Однажды я угостился до положения риз и стоял на Лиговке. Мимо проезжала скорая, она спасла меня от кое-кого похуже. "Смотри, какой гнутый", - заметил доктору фельдшер. Доктором оказался мой старый товарищ, однокурсник. Такое везение. Меня подхватили, отвезли домой, кое-как поставили перед дверью, позвонили и убежали.
Только этим дело не кончилось, потому что моего друга-доктора осенило. В дальнейшем, доказывая, что он не ездит просто так, а занимается делом, доктор заполнял на меня фальшивые сигнальные талоны: подобран, дескать, там-то в невменяемом состоянии. Убежал из машины, не дождавшись больницы. Убежал из больницы, не дождавшись осмотра.
И пересылал уже в мою личную поликлинику, где это подшивали в мою карту.
Хорошо, что она давно потерялась.
Перед лицом общей беды
Прокатился по делу в пригородную больничку.
На входе прицелился монетой в щель автомата с бахилами.
- Стойте! Не делайте этого!
Ко мне метнулась молодая женщина с точеным, слоновой кости лицом, и гривой распущенных каштановых волос. Она собиралась выйти.
- Возьмите мои! Я почти не ходила!
Она говорила с пылом большим, чем если бы от меня зависела жизнь ее малютки, а сама она была готова на все. И даже без малютки готова.
Вот оно! Вот чего нет на Западе! Все там есть, а этого нет. Вот оно, истинное единение в условиях трудной жизни.
Потом я еще посмотрел объявление с вакансиями. Больнице нужны электрики, слесари, медсестры. "СРОЧНО - тракторист!"
Ночное
Темные ночные дела. Двор погрузился во мрак. Погасли огни в зубной поликлинике. Но вход освещен, и дверь распахнута. В вестибюле тоже светло.
Из тьмы выступает собака с палкой в зубах. Заходит внутрь. Дверь за ней закрывают. Час нетопыря, сатаны и тайной стоматологии.
В процессе славных дел
Если кто-то считает, что наука и техника идут на пользу нашей стране, то он жестоко ошибается. Это все равно что поставить факс в слабоумной есенинской избе, которая жует беззубой пастью набрякший хлебушек.
Хорошо ли доктору иметь в кабинете компьютер? Конечно!
На деле выходит так. Инвалид первой группы, перенесший инфаркт и две операции на тазобедренных суставах, не может записаться к кардиологу напрямую. Только через участкового терапевта. Ну и что сложного? Тот придет на дом и даст номерок.
Черта с два. Он должен сделать это через кабинетный компьютер!
А значит, инвалиду придется чесать к нему километр пешком, потому что до поликлиники не едет никакой транспорт.
На месте выясняется, что желательна кардиограмма, но на нее кончились номерки. Можно зайти через неделю. И лучше захватить с собой не только палку с сумкой, но и сменную обувь. В поликлинике нет бахил. "Они есть в аптеке, - сказали мне в гардеробе. - Но у нас и аптеки нет. Но люди все равно их где-то берут!" - добавили мне, поджав губы.
Ну, и я взял. Из помойки. Дал маменьке, потому что проблемы стали множиться головокружительно.
Докторов это тоже не радует. Намедни один доктор пожелал "вырвать матку" всему руководящему звену за такие порядки. Там была другая история, не стану уже вдаваться. Я ни секунды не сомневаюсь, что он имел в виду трансатлантического примата и наших распоясавшихся соседей.
Истоки
Говорят, что в столице уволят семь тысяч медиков.
Жду расцвета словесности! Изящной и не очень.
Я тут пытался ответить на старый вопрос о медиках в литературе, благо и сам отчасти такой. Мне кажется, что тема переворачивается вверх тормашками. У медиков, дескать, имеется уникальный опыт и знание какой-то там человеческой изнанки. Да, не без того. Но мне-то отлично известно, какая там открывается изнанка. Если на нее опираться, то не напишешь ни Гулливера, ни Ийона Тихого, ни Мастера с Маргаритой. Про нее бы одну и писали! Материала много, хватит на десять Игр Престолов.
Все совершенно наоборот: это литераторы первоначально идут в медицину. Ну, а чем им еще прокормиться? Литературой - крайне сомнительно. К машинам и точным наукам душа не лежит. К войне и торговле - тоже. Остаются дисциплины естественные, которые более или менее терпимы для творческой натуры. Нет, понятно, что найдутся и бизнесмены с полковниками - кем только потом не работают люди. Но если широко обобщить, то вроде правильно.
Да, забыл! Конечно, я желаю тем, кто этих медиков увольняет, обогатиться сложной гангреной репродуктивных органов и лечиться валерьянкой по рецепту.
Кросс-культурная пропасть
В зубоврачебном кресле вечно что-нибудь.
- Который зуб?
- Не знаю. Все болят.
После фотосессии:
- Ага, вот этот! А под ним еще зуб мудрости в кости, который вряд ли когда-нибудь прорежется.
Мне не очень понравились эти слова. И не по одной причине.
Я улегся и уставился на календарь. У зубного врача он обязательно есть. Этот был от строительной компании. Был нарисован кран, а под ним - далекие многоэтажки, вид сверху, стоявшие аккуратным полукругом. И надпись: "Недостаточно только желать, надо делать - И. Гёте".
- Скажите, - спросил я, - вам никогда не казалось, что эти дома на самом деле зубы, а кран, соответственно...?
- Нет! Никогда! Это у вас да... такая, знаете ли, мысль!
Визит дамы
Вызвал я доктора из поликлиники. Сто лет этого не делал. Ну, понадобилось, не суть. Застелил койку, спрятал трусы, вытряхнул пепельницу.
Пришла робкая особа за тридцать. Я настроил водичку мыть руки, потянулся клешнями снимать пальто. А она стоит и неуверенно топчется.
- Мне куда?...
Переодеть пастушкой и ко мне в опочивальню! Ей-богу. Вошла, как была. У нас, между прочим, газовщик по лестнице ходит в бахилах. Дальнейшее уже не интересно и далеко от эротики.
Открытие
Обсудил с доктором один лечебный спрей.
- Долго им пользоваться нельзя. В нем нашли гормоны.
- Так-таки и нашли?
- Да. Некоторые профессора считают, что они там есть.
Я склонился перед дерзостью науки, вскрывающей самые заповедные тайны природы.
Эндомотор и всякое прочее
В очередном походе к зубному случилось много драм. Даже рентгеновскую пластинку мне вогнали в пасть, будто железный лом. Рукой, толщиной с балку.
- Будем ли мы делать укол? - осведомился я.
- Нет! Там уже все умерло!
Кроме меня самого.
Докторша была сдобная, с добрым крестьянским лицом, домохозяйственного свойства, вполне уютная и участливая. В глазах у нее изредка сверкало сумасшествие.
Я взвыл очень быстро. За мои-то деньги.
- Скажите, - спросил я потом, - а велика ли разница между платной и бесплатной пломбировкой каналов?
- Конечно, она велика. Мы же обрабатываем их эндомотором, если платно!
Вникать дальше я не посмел. Наверное, этот эндомотор жрет очень много бензина, а электричества от него хватит на микрорайон.
- Пломбу сделаем платную?
- Да куда ж деваться.
Тон докторши стал заговорщицким.
- У меня есть за тысячу, - сообщила она негромко и доверительно. - Приходите в следующий четверг.
Я понял, что меня втягивают в какое-то нехорошее дело.
В регистратуре со мной долго возились.
- Ну долго там еще? - спросила огромная дама, стоявшая за мной.
Я медленно покосился на нее.
- Что за взгляд?
- Да так, посмотрел.
- Ну и как?
- Очень понравилось.
- Да вы шалун! Обманывать нельзя!
Сам знаю, но сильно захотелось.
Садисты
Вот еще одно воспоминание, которое можно применить к чему угодно на любой вкус.
Однажды, когда мы изучали психиатрию, нас повели в отделение посмотреть на больных. А то все была сплошная теория.
Идем мы толпой. Останавливаемся, заглядываем в палаты. Они, как водится, без дверей. Нам скоренько объясняют, кто там сидит и за что.
На первый взгляд, люди как люди. Довольно чистенько все, никаких пижам. Две накрашенные девицы расхаживали в домашних халатах и бигудях. Они повернулись к нам.
- Издеваются, - с ненавистью процедила одна.
Память, говори
Задача для среднего возраста: в зубном кабинете работают две докторши. Я уселся к своей, но тут подошла вторая. С кривой улыбкой. Узнала меня. Общие знакомые. Похоже, пили мы с ней. В остальном и вовсе не уверен.
Вопрос: вспомнил ли я? Ответ отрицательный. Дружно поахали, пожалели о молодости.
Потом первая поставила мне пломбу.
- Вам все равно куда платить, мне или в кассу?
- Помилуйте! - Я начал извлекать бумажки, как фокусник.
- Тише, осторожнее!
- Да разве здесь кто-то не знает?
- Знают! Но у нас камера стоит. А, ладно! Вон она. Досюда все равно не достанет!
У меня остался еще один нехороший зуб.
Докторша покосилась на мою старую, как выяснилось, знакомую.
- Ну что, ко мне запишетесь? Или... к ней?...
И голос ее дрогнул.
Нет покоя
Решил вздремнуть. Разбудил меня звонок товарища-доктора.
Лежит у него человек. Собака веко откусила. На Фалька похож. Коломбо.
Доктор не стал спрашивать, хочу ли я этого, и поднес телефон к пациенту.
В ухо мне крикнули:
- Блядь! Не мешайте работать!
Белочка у него, да. Привязан.
Щегол
Правильно я ушел из всякого коллектива. Одной докторше подарили щегла. И брошюрку к нему. Кого-то осенило. Мало того, что надо делать ему ножные ванны, так еще и промывать ежедневно клоаку.
Подарок не отдарок, но докторша нарушила это правило. Ей этого и без щегла хватает. Гинеколог она.
Прощай, Петенька
Медицинский эпизод, которым давеча поделился мой отчим. Для простоты будем именовать последнего просто доктором.
Давным-давно доктор работал на скорой помощи. В области. В Тихвине, что ли, или рядом.
И вот приехал он к мужичку. Ну, все нормально. То есть доктор все сделал правильно, хорошо. Посидели они - в хорошем смысле, побеседовали. Обстановка спокойная.
А через пару дней доктор снова ехал мимо. Никто его не звал, но он был молодой, горячий и правильный. Надо бы, думает, заглянуть к мужичку. Как выражаются в медицине, активно посетить.
Открывает доктору бабулька. Доктор: здравствуйте, а где мужичок?
- А уж лежит, лежит он. Проходите доктор, проходите.
Мужичок лежал. В гробу. Бабулька:
- Петенька, вот доктор к тебе приехал, проститься.
Бабулька не знала сарказма. Мир для нее был полон естественной гармонии.
Акушерский архив
Маменьку мою, она у меня акушер-гинеколог, редко пробивает на профессиональные воспоминания. Но вот пробило. Так что давайте за медицину.
1.
Роды. Пуповина перерезана, с временным набросом на живот, в пережатом виде. Пусть полежит, пока там с урожаем возятся.
Вопли:
- Кишку! Кишку выдернули...
2.
Он и она. Безопасный секс. Такой ли уж безопасный? Презерватив остается внутри! Что теперь делать?..
Паника. Вызвана скорая.
Это полбеды, но скорая не промах - везет обоих с этим делом в больницу. Приговаривая после в приемном: двести рублей! двести рублей с них возьмите!...
Молодые согласны на все, лишь бы спастись.
3.
В палате, клиентка:
- Скажите, а вот ребенок - он внутри матки находится или снаружи?
4.
Старая-старая история.
Горный институт. Студентка, не чуя беды, заходит в сортир, а там - уборщица. Студентка вешает сумочку на гвоздик, снаружи. Выходит - а стипендии-то в сумочке и нет. Уборщицу под белы руки, плюс юный милиционер откуда-то взялся - и строем в больницу.
Маменька добыла из уборщицы пригоршню окровавленных трехрублевок. Ну, критические были дни. Уборщица и ухом не повела, типа дело житейское и божья роса.
Маменьке потом устроили разнос: не имела права, юридический случай, протокол не соблюден, беззаконие.
Она потом долго не могла на трешки смотреть.
5.
Гинекологической пациентке назначены свечки. Засовывать в задний проход.
Свечки принимаются так: пациентка идет в сортир и справляет нужду. Сверху бросает в унитаз свечку.
Это, по ее смутному предположению, задний проход и есть, а если не он, то ничего страшного, ибо наверняка имеет какое-то отношение.
Ледяной дом
Скорбная картина из окна: стоматологи борются со снегом.
Это у нас во дворе такая маленькая зубная поликлиника, в три этажа, причем третий - надстроенный, в виде мансарды, с выходом окон на крышу. И вот из одного окошка неуверенно высовывается швабра и пихает снег. Одиноко.
Ей, как умеет, помогает ведро с кипятком из соседнего окна. Снег обливают, но он только улыбается. Дырки, в нем образующиеся, попросту оскорбительны.
Я бы подогнал к окнам кресла и попросил пациентов сплевывать.
Ёжик
Наркоман лежал и выкрикивал Олю. Медсестру.
- Оля! Оля! - призывал он.
Явился доктор.
- Зачем тебе Оля?
- Ежика поставить.
Доктор принял меры, успокоил человека. Дальше тот лежал тихо и пускал слюни.
Потом доктор все же спросил насчет ежика.
Выяснилось, что наркоман хотел капельницу с дексаметазоном. От нее легче. Дексаметазон это и есть ежик. Так его называют областные пациенты. Потом от него шерсть на мошонке встает дыбом, побочный эффект.
В очереди
Пошел лечить зуб.
Все было тихо и мирно. Я сидел в коридорчике, читал философскую книжку и слушал интересные разговоры. Старая бабушка домашнего изготовления, в брюках уютного дизайна, беседовала с регистратурой. Рассказывала о коврике, который она купила коту. Потом замолчала минут на двадцать.
Я думал, она ушла.
Но вдруг она, для всех неожиданно, затрубила на весь коридор:
- Ой, как долго! Ой, спать хочу! Открой рот, я вскочу!...
В зуболечебном контексте ее намерение звучало зловеще.
- Я не вам, не вам! - Бабушка, перехватив мой взгляд, округлила глаза.
...Дальше я сидел и прислушивался к производственному шуму. Мне пришло в голову вот что: а почему бы людям не заняться художественной резьбой по зубам? По дереву есть, и по льду есть, и по кости, а по зубам - нет. Можно было бы точить фигурки и башенки, соревноваться и побеждать.
Меня вызвали, когда я дошел в фантазиях до пирсинга мягкого нёба и надгортанника.
В кабинете мое творческое умонаклонение сошло на нет, и я сразу уменьшился в размерах. Во рту моем нашли много печального, как будто бабушка все-таки впрыгнула туда и сплясала цыганским медведем.
Секрет для двоих
Медицинский этюд.
Родильное отделение. Дама. Рожает. Схватки у нее.
Доктор подходит с трубочкой послушать, как там поживает плод. Тянет носом и ощущает кружение головы, улавливает запах не то что обычного табака, а какой-то, скажем откровенно, махры.
- Вы что, курили, что ли?
Дама воровато оглядывается, подносит палец к губам:
- Тсс!...
Фетишисты
Мой врачебный отчим хорошо излагает. Пропала у него кепка. Поставил на уши сестер в своей больничке:
- Спиздили, суки! фетишисты, что ли?
Сестры - известные мыслители.
- А что это такое?...
- Предметы мои разные хотите...
С оторопью, с просыпающимся вещевым интересом:
- А чево?...
Между прочим, кепку эту взял я, приняв за свою, и ходил в ней.
Скрипач Груша
Распахиваю дверь на улицу, а мне навстречу спешит медсестра, с подносиком под белой салфеткой: не закрывайте, дескать, спасибо. Укол.
И машина стоит простенькая, с красным крестиком.
Откровенно говоря, я удивился. Почему-то я думал, что на дому никто уже никому ничего не колет, кроме бизнес-ланча. Не те времена, но вот, ошибся.
Давным-давно меня, мне кажется, недолюбливали в коллективе за эту мою привычку: прописывать домашние уколы. А мне было наплевать, что кто-то поедет и кто-то повезет, расходуя топливо. Константиныч в моем лице, вообще говоря, славился некоторой свирепостью лечения, опиравшейся на обстоятельность. Если кто посетил Константиныча, то пропал. Константиныч, вызывая почтение в среде обитания, выписывал три-четыре наименования уколов - никотиночку по схеме, витаминки через день - на три недели, выходит; еще один, коварный и больной; еще он выписывал таблеточки, тоже три-четыре, да физиотерапию, плюс снимок и бонус: особую мазь, прописью, в аптеке изготавливаемую пестиком, так что посетители мои забирались на стену.
Помню, приходил ко мне старичок. Участник и все такое. Старичок был опасный, в перспективе и в случае чего. Такие пишут длинные жалобы за подписью совета ветеранов. Я симпатизировал старичку, он мне напоминал моего дедушку, но больше - Скрипача Грушу, потому что голова у него была совершенно как груша, и вдобавок того же цвета, то есть сильно спелого. Старичок носил подтяжки, так что послевоенные штаны доходили ему до груди. У него болела поясница. Я разбирался с ней дней за пять. Груша поджимал губы, качал головой и с серьезнейшим видом, лаконично, именовал это высочайшим профессионализмом. С особенной пожилой весомостью, так хвалят грузовик или автомат Калашникова.
Я-то знал, что высокий профессионализм не у меня, а у аппарата электролечения, а я не особенно представлял, как устроена поясница Груши, потому что это было ни к чему. Если я накрывал заботой, то все, что могло пройти, проходило, а что не могло, на то и суда нет.
Я пытался застенчиво возразить - мол, что вы, право, но в этом пункте Груша начинал свирепеть, и призрак жалобы от регионального общества пенсионеров нарисовывался отчетливо, так что я отбрасывал скромность и вел себя на манер полкового врача.
Между прочим, ко мне заходил не только Груша, но и другие сказочные персонажи; бывал Помидор, было много Тыкв, графини Вишни наведывались. Я им сочувствовал по мере отпущенных внутренних резервов.
Они исправно несли мне разные бутылки, чтобы доктор был человек, как все.
Невеста
Медицина - она навсегда, конечно, дело известное.
Дачная хозяйка повела меня на соседний участок, оценить парализованного дедушку.
В огороде на раскладушке кто-то лежал.
- Гляди, Лешка! - засмеялась хозяйка. - Какие тут у нас невесты пропадают! Прямо лежат! Только налетай!..
С раскладушки приподняло голову нечто свекольно-кормовое, распаренное и напоминающее медузу; оно внимательно посмотрело на меня одним глазом из-под панамы.
- Я запомню, - пробормотал я.
Мы вошли в прохладные сени, и я переместился в знакомую атмосферу недавнего инсульта. Соблазны непостоянны, зато изнанка стабильна.
Полставки
Мой родитель - матерый невропатолог и консультирует загородную больницу.
И ушел в отпуск.
Беседую с моим приятелем-информатором оттуда. Тот жалуется:
- Плохо без него... Ходит вместо него одна бабушка... Она не дальше десяти сантиметров видит...
- Небось, отменно оценивает зрачки.
- Ну да... Не, серьезно... Она из поликлиники... Ну, клиенты-то довольны... Они входят в дверь, она выскакивает из-за стола навстречу, подходит вплотную. Они-то думают, что это она их приветствует. А она их не видит... Хотя какая она бабушка... Мы думали, ей лет восемьдесят... А это алкоголизм... Ей слегка за пятьдесят...
Отсос
Понадобилось мне выяснить для одного дела, какое в реанимации оборудование. Я ведь там не был давным-давно - черт его знает, какая там стоит аппаратура.
- Отсос, - немедленно подсказал мой товарищ.
Точно. О нем-то я и забыл.
Две баночки. На одной крупными буквами написано ТРАХ, а на другой - РОТ. Для рта и трахеи, стало быть.
А мне все примешивалось в башку ведро с пищеблока с надписью ПЕРВОЕ.
Клевета
В известной желтой газете напечатали сенсационное сообщение. Инсультная бабка, лечившаяся в пригородной больнице, была изнасилована инсультным дедом.
Я позвонил информатору.
- Да ну, - засмеялся информатор. - Ты бы видел этого деда! Он сидеть не может... Поступила тетка, после третьего инсульта, положили в коридор... Дед вышел ночью поссать, не дошел до палаты, упал... завалился к ней на кровать... и вся сенсация...
- Камень с души, - обрадовался я.
- У нас интереснее есть, - вздохнул информатор. - Об этом в газетах не пишут...
...Дежурная терапевт пила с утра. Большая, толстая. Вечером санитарка бегала за пивком, прихватила водочки. Вскоре в приемное зарулил южный человек - никто в итоге так и не понял, с чем он приходил.
Вызвали терапевтиху. Она пришла: халат разодран, чулок спущен. И стала плясать перед южным человеком вприсядку. И еще петь:
- Приходи ко мне лечиться,
И жучок, и паучок!...
Спела и пошла прочь. Зато появился охранник. Воззрился на пациента, пихнул:
- Доктор пляшет перед тобой, а ты лежишь!..
Пришелец, столкнутый на пол с лежака, смекнул, что к чему, и тоже заплясал вприсядку. Потом, улучив момент, скрылся и больше не приходил.
Калабатоно
Побывал в больнице, навестил маменьку. Операция была. Нет, ничего ужасного, но лежит.
- Все сложно, - негромко сказала маменька, указывая глазами на соседнюю койку.
Там лежала молодая кавказская женщина, тоже прооперированная. Рядом сидел ее муж, разворачивался диалог:
- Ах-вахвахлаклак, блаблабла.
- И так много часов, - шепнула маменька.
Потом супруг ушел. Кавказская женщина приступила к рассказам. Она отличилась тем, что сняла на телефон удаление дренажа из личного сустава.
- Из меня трубы вытянули, уй!
Маменька, привыкшая за полвека работы в гинекологии к некоторым преувеличениям, возражала:
- Ну что же так уж, трубы! Маленькую резиновую трубочку...
- Бабушка, вам какой спорт нравится?...
Маменька поджимала губы. Она бабушка, да, но ей это обращение не очень нравилось. Перевела разговор на другое:
- Вот как у вас обращаются к женщине - батоно?
- Не! Батоно - мужик. Калабатоно!
- Полубатоно?..
- Калабатоно!..
Маменька морщила лоб:
- Вот еще есть ужасное обращение: женщина...
Калабатоно с энтузиазмом откликнулась:
- Да! Ужас просто! Я когда слышу женщина - так злюсь, что ударить могу! В нокаут! Да! Ха-ха. И все!
Калабатоно работает инструктором по каратэ. Попала на койку с повреждением сустава и связок.
Херня
Жил да был заведующий отделением, и вот вырос на нем жировик. В смысле липома, и прямо, страшно сказать, на боку.
Заведующий отнесся к этому свысока: "Херня!" И вообще наплевательски. Но походил так около года или трех и решил, что лучше ее вырезать.
Ну, в больнице все друзья. Пришел к хирургам, в ходе рабочего дня, то есть заглянул. Тут в отделении вырубился свет.
- Херня! - сказали хирурги. - Это же липома.
Развернули стол, начали резать. Оказалось, липома глубокая! Много крови. Но ничего страшного, что не было света, херня. Вырезали, зашили, велели заведующему полежать три часа под чем-нибудь холодным сверху.
Куда там!
- Херня, - сказал заведующий. Встал, надел халат и пошел на обход.
Увлекся, не замечая, что на халате расплывается кровавое пятно. Вошел в ординаторскую, там сидел доктор Никита, смертельно боявшийся крови.
- Что это, шеф? - доктор Никита стал медленно подниматься из-за стола и сразу же медленно заваливаться обратно.
- Где? А, это... - Заведующий не успел договорить слово, доктор Никита упал в обморок.
Тампон
Комедия Положений.
Лежала в гинекологии одна такая юридическая женщина по фамилии Маклина, что важно. Все у ней шло хорошо! Только она была недовольна, постоянно. Мало ее лечат! Где уколы, таблетки? Где капельницы? На выписку назначили через восемь дней - вообще уже ни в какие ворота...
Короче, ныла. Бессердечные люди вокруг.
А другая больная была довольно тяжелая, и вот понадобилось ей удалить откуда-то тампон. Все было плохо, понадобилась премедикация.
- Сделай ей промедол с седуксеном, - распорядилась докторша, обращаясь к анестезиологу. - Надо вынуть тампон, марлевый...
- Тампон? Маклиной?
- Ну да, марлевый...
И юридическая женщина удостоилась промедола с седуксеном. От такого внимания она вознеслась на седьмое небо, ибо добилась уважения. Ее унесло в космос, и жаловаться она передумала, да и расхотела.
Приемный час
На улице воцарилась некоторая стужа. Способная вцепиться в мужское достоинство так, что оно сокращалось и превращалось в дамское счастье.
Я летел по улице, размахивая нарезным батоном в пакете, но был остановлен горбатой бабонькой, старенькой. Из рода сумчатых, но без сумки.
Бабонька моргала и слезилась на меня снизу вверх, искательно.
- Миленький, а вот скажи мне, где тут мне можно померить давление?
Я прицелился батоном в светофор.
- Вон там аптека, бабушка. На углу.
- Как, как ты сказал? Где? Что? Я не понимаю!
- Аптека. Бабушка. Ночь и Фонарь. На углу.
- Ах, на этом углу! А-да-да-да!... Миленький, нет... они там не мерят давление...
Красные крокодильи глазки прикрывались и распахивались.
- Ну, я не знаю. Бабушка. Вон есть на той стороне еще...
- Как? как ты говоришь? Я не понимаю... Ааа, на той стороне! А как же она называется? Не, это на той стороне...
- Вон очки продают. Оптика. И написано: Врач. Может, там умеют...
- Ничего я не понимаю, что ты говоришь...
Я танцевал. Образовавшееся при мне дамское счастье, названное выше, уменьшилось до призрачной мечты.
- Бабушка, там глаза проверяют. Может, и давление. А иначе только в поликлинику.
- Да? А где поликлиника?
Бабушка оживилась.
- Остановка отсюда, вон там...
Та расстроилась.
- А-а, да... Миленький, вот я таблеточек пью - надо, да? Мне дома говорят пей, а я не хочу. - Бабушка скорбно качала головой. Память у нее оказалась завидная: - Верошпирон, кардиомагнил и гинкобил. Верошпирон, миленький, это от чего?
Черт возьми. На роже, что ли, написано у меня, кем я работал? Почему меня тормозят гуляющие бабушки?
- Это мочегонное... Писать будете, бабушка. Немножко.
- Немножко? А кардиомагнил, это от сердца?
- Да. А третье от головы. Бабушка, я спешу, мне бежать надо...
- Щас, постой, - бабушка протянула руку и придержала меня за рукав. С недетской силой. - Как ты сказал, от чего верошпирон?
- Чтобы пописать. Бабушка! Вы здоровее меня... Я не здешний!
- А я тоже не здешняя... я тут временно...
Я мелодично звенел гонадами и гаметами. На бабушку мороз ничуть не влиял.
- Бабушка, прощай...
Маменька, когда я принес батон, принялась меня упрекать: надо было, дескать, привести эту бабушку, померить давление. Я взлаивал в ответ, подпрыгивал и ударял по себе руками.
Объемы и полости
Навестил маменьку. Маменька варила картошку.
- Когда ее много, когда она не влезает, - поделилась со мной маменька, - я всегда вспоминаю биомеханику родов и череп новорожденного. До чего мудра природа! Не лезет - пожалуйста, косточка идет за косточку, все предусмотрено...
Мы разговорились о гинекологии вообще и в частности - о пиявках. Такая уж нынче у меня наметилась тема, профдеформация. Маменька рассказала о какой-то сотруднице своей, которая лечила этой пиявкой некий инфильтрат. И пиявка скрылась. В альковах и полостях. Ее не нашли днем с огнем.
- Пиявка способна месяца два прожить внутри организма, - успокоили сотрудницу.
У той округлились глаза.
Так ничем и закончилось. Я-то думал, что зараза не липнет к заразе, однако нет, абсолютно сродство, доходящее до взаимопоглощения и слияния.
Еще матушка очень ругалась, когда насосавшихся разной гинекологии пиявок так прямо и выбрасывали в туалет. Санитаркам доставалось на орехи, но они все равно бросали, вместо того, чтобы предварительно уморить в банке.
Раздувшиеся твари выползали из фановой системы и водоплавали, имитируя опасные выделения. Дамы паниковали, не разобравшись.
Мефистофель
Беседую с приятелем-доктором. Интересуюсь, как обычно, веселыми сумасшествиями. Я ведь человек не только циничный, но и вежливый: говорю на темы, интересные и приятные собеседнику. Ну, и классикой следствия то же самое рекомендуется.
- Да был тут один с делирием... Но это не передать... Не знаю, как... Он все смеялся так, демонически. Хохотал... Как Мефистофель... Зловеще так... По любому поводу...
- А знаешь, - отвечаю, - мы ведь в бригаде нашей капустной задумывали такой номер. КВН. Идиотский абсолютно. Приходит на прием Фантомас. Ему: на что жалуетесь? А он демонически: Ха! Ха! Ха!
- Ну да... Так и было... Теперь замолчал, на трубе лежит... Устал...
Регистратура
Консультативно-поликлиническое отделение института протезирования, куда мы приехали с маменькой, впечатляло принципиальной непритязательностью. Нас предупредили, что раздеваться не следует, ибо холодно. Добрые люди! Спасибо им.
В коридоре по раскуроченному деревянному полу змеились какие-то шланги. Плотная женщина административной наружности бушевала:
- Нет, я сейчас просто вызову милицию... пойду и вызову милицию!
Собеседница поддакивала. Мы удалились, и я сумел разобрать лишь, что некая сестра просыпала-пролила натронную известь, на которую до того глупо таращилась около получаса, и что это возымело неприятные последствия.
Мы прошли в Регистратуру, обнаружили ощетинившуюся костылями очередь и усвоили местное Правило.
Нам полагалось выстоять очередь в Регистратуру, чтобы получить карточку - сбегать в кассу и заплатить - выстоять очередь к Доктору - выстоять Вторую очередь в Регистратуру, чтобы отдать карточку и получить пригласительный билет. Ибо все это Процедура. В итоге каждый был вынужден занимать очередь в Регистратуру дважды, и нетрудно представить, к чему это привело.
А Регистратура ушла на обед.
И все.
Градус отчаяния возвысился до трансформации в повальное веселье.
В ходе дебатов мне пришлось произнести фразу следующего содержания: "Какая разница, мужчина я или женщина?" Я не стану расписывать полифонию - ради мелкой художественной недоговоренности.
От скуки изучил настенный рукотворный санбюллетень "На страже печени". Заголовки привлекали: "Предупрежден - значит, вооружен", "Немая битва". От скуки же нашалил: привычно заштриховал букву "д" в настольном лозунге "Время худеть".
Потом, после некоторого приема, образовалась Регистраторша.
- Извините, граждане дорогие, но нам компьютер тоже надо отключать. Я два часа перед ним сижу, и больше нельзя.
И направилась к выходу.
- А вы надолго?.. - понеслось ей вслед.
Регистраторша осведомилась через плечо:
- В туалет мне можно сходить?
- Пошустрее там ходите! Очереди создаете!
- Это если вы мне поможете!
- Помогу! Дубиной! Не делаете не хера!...
Так говорил человек с деформирующим артрозом всех крупных и мелких суставов.
...То есть классика отечественной выделки: придумать идиотство - это полдела. Дальше - тадададам! Выстрел дуплетом! Надо туда посадить самую ленивую и беспробудную дуру. Бинго! Тромбоэмболия существования.
Итальянец
Что такое итальянская забастовка?
Это когда на работу приходят, а работать не работают. Или работают строго по протоколу, от и до, без неформальных излишеств.
Итальянской забастовкой занимается доктор Апанасенко, если не давать ему денег. Если давать, то он сразу всех бесконечно любит. А если нет, то извините.
Я пришел к доктору Апанасенко в поликлинику, по мелкому процедурному поводу, да к тому же не для себя, а для маменьки, которая меня попросила. Ей было трудно доковылять самостоятельно. Ей надо было всего-то закрыть очередной больничный, то есть написать одну строчку.
В поликлинике, естественно, сидела очередь.
С очередью доктор Апанасенко борется следующим образом. Он, до поры до времени сокрытый, вдруг нарисовывается и обводит собравшихся взором.
- Так, ты зачем пришла? Тебе то-то, то-то и то-то, и не ходи сюда. А тебя чтобы я вообще больше здесь не видел!...
И очередь ощутимо сокращается.
Ну так вот, передо мной оказалась птичьего вида особа лет шестидесяти, с отросшими ухоженными ногтями, которые она проворачивала в носу, а после чистила один о другой; эта женщина была в придачу обута в угги. Мне предстояло обойти ее на повороте. Плевое дело! подумал я. Тоже мне, квесты и квейки. Начальный уровень.
Не вышло.
Не вышло и после. Доступы к доктору Апанасенко перекрывала непробиваемая медсестра, заранее знавшая всех и видевшая насквозь. В скором времени я устроил театр единичного актера и рассказывал, что сам занимаюсь лечением нервных болезней, и вот опаздываю на прием, потому что сам стою к доктору в очереди, а у меня между тем под дверью накапливается точно такая же. В итоге вся очередь была за меня.
Но не медсестра.
И не доктор Апанасенко.
...Старичок, сильно хворый ногами, отбросил сканворд и пришел в исступление. Он хотел никошпану, для ног, а в аптеке засел очередной доктор Апанасенко, считавший никошпан наркотическим веществом и не дававший его без рецепта. Старичок пришел выписать рецепт. Он был оснащен палкой и плохо передвигался дикими, подпрыгивающими шагами. Он имел несчастье сидеть в коридоре при собственной куртке, свернутой рядом.
- Отправьтесь в гардероб и оставьте там верхнюю одежду! - гаркнула медсестра. И скрылась за дверью, не слушая про рецепт.
Старичок заплясал по холлу.
Он проклинал ступеньки, которые вели в преисподнюю гардероба. Потом уставился на куртку:
- Затолкаю-ка я ее вот сюда, от греха подальше, а то и вправду...
Он принялся ожесточенно утрамбовывать куртку в какой-то урне, в каком-то дальнем углу. Очередь ругала доктора, говоря внутри себя, что он грубо хватает, гнет и мнет.
...Наконец, когда старичка обслужили, я проник в кабинет к доктору Апанасенко.
И доктор Апанасенко отказался мне помогать, желая видеть маменьку лично на костылях. Итальянская забастовка развернулась во всей красоте. Вся беда была в том, что маменька обычно платила доктору в начале курации, сводившейся к заполнению карточки, а ныне решила в конце. И я принес доктору Апанасенко бутылку. Но доктор Апанасенко разговаривал со мной в манере трамвайно-троллейбусного жлоба, и бутылку эту не получил.
Вообще, система алкогольного обращения в медицине - захватывающая вещь, напоминающая рулетку. Сколько раз бывало, что принесут мне бутылку, а я ее несу кому-то еще, в качестве подношения за какие-то другие услуги. А он ее дарит кому-то третьему. Конечно, на каком-то этапе выпадает черное или красное бинго, и бутылка опустошается, но гуляет, случается, довольно долго. Так и сейчас: бутылку, естественно, преподнесли моему родителю-неврологу, а дальше шарику полагалось угодить в лузу и там осесть. Или нет. Лузой мы наметили доктора Апанасенко.
Но он ею не стал.
Сволочь.
Бутылку я от него унес, и она продолжит круговорот, пока не достанется хорошему человеку.
Слово лечит
Родитель нынче передавал мне опыт неврологического приема. Мне-то уже ни к чему, но знания лишними не бывают, хотя как посмотреть.
Он восхищался какими-то своими коллегами: виртуозы! Приходят к ним, дескать, разные цефалгические истерички. Голова болит!
- Ну так есть люди, у которых всю жизнь голова болит! Что прикажете делать?
- Да, это у меня так...
- Ну вот видите!
За шахматную корону
В психиатрической больнице - не стану ее называть - работает санитар. Ветеран Великой Отечественной войны, полковник в отставке. Вполне себе в тонусе, и больше всего на свете любит брить больных налысо. Это у него хобби. Ему доверяют, учитывая заслуги. И бреет он их, и бреет, и очень ему хорошо.
Один пациент ложился в эту больницу даже отчасти целенаправленно. Дело в том, что волосы на нем росли с удивительной скоростью, и он их продавал. На шиньоны и парики. Три месяца - и вот они уже до поясницы. Полковник их состригал, сбривал; пациент выписывался, продавал, плюс получал пенсию; месяц пил, потом укладывался обратно с белой горячкой и снова растил волосы.
Однажды полковник что-то ему подпортил - обрезал не там или как-то еще навредил - короче, запорол товар. Пациент сел играть якобы в шахматы, немного поиграл, а потом взял доску и треснул полковника по голове. Доска развалилась надвое. За это полковник испинал пациента ботинками, очень старыми и прочными, тоже чуть ли не военных времен.
Аксессуары
Понадобилось мне освежить замшелую память, для творческого акта. Выяснить, с чем ходят доктора-кардиологи-реаниматологи-анестезиологи. Что они носят, скажем, в карманах, всякие трудовые мелочи.
Ну, вот у невропатолога, например, теоретически (!) в кармане может оказаться сантиметровая лента. Измерять окружность рук и ног на предмет похудания и атрофий. Никто, понятно, этот сантиметр не носит, однако поводы бывают.
У медсестры бинтик может лежать.
У санитарки - ключ от узельной.
Звоню приятелю-кардиологу:
- С чем вы ходите по больнице, что носите?
- Ничего! Ну, совсем охуевшие носят фонендоскоп или там маску... А так - ничего!
Записал себе слово в слово, так и будет звучать.
Творительный падеж
Выполняю медицинский перевод. "Аблятивные процедуры".
- А, блять, - сказал доктор и выключил аппарат ИВЛ. - Ничего не получится.
Жизнь играет красками
По ходу написания сценария медицинского сериала моему соавтору пришла в голову дикая мысль: пусть пациентка плачет цветными слезами! Возможно ли это?
Я позвонил для очистки совести товарищу из реанимации.
- Видел ли? - спрашиваю.
- Видел, да! От лекарства. Туберкулезник был один со смешной фамилией. Чудовище. Нет, это не фамилия...
- Плакал?
- Да! Но слез этих еще нужно было добиться...
Крючок
Мимо дачи случился проездом мой доктор-приятель, который работает в реанимации.
Пообщались.
Пошли на озеро, постояли у воды, покурили.
В воду вошел человек с огромной гулей, выраставшей из загривка. Здоровая такая штуковина, круглая, загорелая, от седьмого шейного позвонка - и до основания черепа.
Поплевывая и покуривая, я кивнул:
- Смотри, какая хуйня. Липома, небось?
- Липома, - согласился мой друг.
- И не мешает же она ему. Нормально так, есть - и ладно...
- Так он, наверно, редко галстуки носит...
- Ну да. Крестик вон зацепился, держится как-то - вот и хорошо...
Профилактика бешенства
Идем мы с товарищем моим доктором по тропинке, за городом, отдыхаем. И звонит у него телефон. Подружка звонит. Доктор расслаблен, протяжен, интонаций не меняет:
- Собака покусала? Где она? Ну, чего... Попробуй за ней проследить. Да. Проследи за ней. Два дня. Если через два дня не сдохнет - ничего страшного. Что? Ну, тогда придется колоть... Не, тридцать... Да... Что - охуел? Это ты охуела... Проследи, говорю, за собакой. Если не сдохнет - все в порядке... Походи за ней. Да. Два дня...
Групповая психотерапия
Наркология.
Психологический шабаш: терапевтическая группа. Великий бал у сатаны, за роялями - лично Берн, Адлер и Фредерик Перлз; когнитивисты разносят брошюры, бихевиористы исполняют канкан.
Психолог, лопающийся от нутряных соков, чертит схемы: круги, круги, сплошные круги. Все они пересекаются, все взаимосвязаны.
В кругах - пояснения. Ну, "воля", допустим, или "мать", или "детское Я", или "решение".
Очень сложная схема. Много безвыходных кругов.
Вдруг - мрачный голос из зала:
- А сто грамм-то где?
Шок. Паника.
- Что?.. что?...
- Ну, сто грамм-то где, я спрашиваю? На чертеже вашем?
Психолог заволновался, забегал, пока его не остановили жестом и тем же голосом не разъяснили, где находятся пресловутые граммы и зачем они нужны самому психологу - чтобы не лишиться, скажем, работы, ну и еще для ряда важных дел.
Святцы
Почему не производят имена от медицинских терминов? Они куда благозвучнее, чем революции с тракторами.
Интерстиций, Параметрий, Эпителий - по-моему, очень неплохо звучит, особенно в клерикальной среде.
Меконий Эпикондилит. Альвеола. Карцинома. Фистула. Писательница Рубия Сурфактант. Журналист Скротум Пиогенный, псевдоним - Варикоцеле.
Тревожный крест
Напомню избитую истину: поскребешь великолепие - и откроешь, что ничего не меняется.
Зашел я давеча по дельцу в одну богатую клинику. Платную. Там прижился заведующим отделением мой однокурсник.
Ну, все там блестит! Все сияет. Бахилы. Турникет. Консьержка в стеклянной клетке.
И сам мой товарищ заматерел, пополнел, седой весь, в очках дорогущих, начальственные нотки из него излетают. Короче говоря, любо-дорого посмотреть.
Привел он меня в сестринскую, где кухонный комбайн, пить чай.
Сидим так, беседуем.
И вдруг вползает нечто кубическое в халате, сестра или санитарка. Лебезит и заискивает, просит прощения за отвлекание князя на две минуты. Держит в руках белую бумажечку. Вытряхивает из нее красный клеенчатый крестик, вырезанный.
- Вот такой подойдет?
Товарищ мой переменился в лице. Он побагровел. Седина встала дыбом.
Я засмеялся.
- Кто это вырезал? - отрывисто спросил заведующий. - Фамилия? Отделение?
- Ира из приемного...
Мы переглянулись, тут согнуло и приятеля. Крестик был нужен наклеить в палату на кнопку вызова персонала, чтобы не путать ее с другими современными кнопками.
Крестик, судя по всему, вырезало существо, страдающее паркинсонизмом, дебильностью, криворукостью и зрительными галлюцинациями.
- Они не могут вырезать этот крестик два года, - сказал мой товарищ. Навис над санитаркой и затряс над ней пальцем, кивая на меня: - Сегодня же все это будет в книге! Сегодня же, клянусь!
Гештальты
Побеседовал со старым товарищем, хирургом-урологом К.
- Как дела? - спрашиваю. - Что нового говорит современная наука о стоянии фаллоса?
- Да вот не далее, как намедни, растащили нас с главным урологом по углам! Чуть не подрались! Я ему спинальника показываю, с анатомическим перерывом спинного мозга! При чем тут, говорю, психотерапия?
- Это ты зря. Утешить никогда не помешает.
Последний Император: гипотетический финал
Узнал прекрасное.
В годы моего студенчества лежали в одной психушке некто Император Советского Союза и Октябрь Брежнев. Оба были в состоянии глубокого распада личности и засели там, как мне казалось, навсегда. Может, и навсегда! Может, рассказ не о них, а ком-то третьем, но этот третий тоже пролежал там много, очень много лет.
Но потом наступил капитализм, и эту фигуру вычистили. Опять же не уверен в личности, но очень уж похоже все-таки на Императора. У Императора, напоминаю, был золотой императорский радиоприемник, а дома лежала на знаменах голая императорица Иза. А почему? А потому что "топор, ружье, бревно".
Так вот этот тип, был ли то Император или его сосед по койке, на улице не пропал.
Он страшно разбогател: стал застройщиком.
И часто навещает любимый дурдом. Он приезжает с полными денег карманами. Битком их там. Внутри же больницы он эти деньги рвет и осыпает ими персонал.
Самурай
На тему лирического акушерского боевика "Тест на беременность" скажу следующее. Методы родовспоможения в исполнении института им. Отто показаны убедительно. Но не то, не то показывают! И не так.
Был у нас один такой доцент Н. Загнали нас, студентов, в родилку; окружили мы без пяти минут мать. Толпа. Над ней колдуют. Уже и голова показалась! Доцент Н. мрачно похаживал в сторонке, за спинами всех. Иногда он косился на толпу. Вздергивал бородку. И вдруг не выдержал. Ничто не предвещало. Он ничего не видел, его никто не просил. Схватил ножницы, сорвался с места, растолкал всех, единым стригом разрезал промежность и отошел с улыбкой, премного довольный собой.
Между прочим, это был легендарный человек. Давным-давно он принял роды у женщины, которой на Садовой отрезало трамваем голову. Как Берлиозу. Я не шучу. Он мимо проходил.
Под колпаком
Снежочек поганый валит. Сижу и думаю: до чего хорошо, что я больше не в медицине!
Загородная больничка, я слинял пораньше. Скользко, мокро, и снежно. Лес, овраг, убогая речка, мостик. Магазин у железной дороги. Вокруг ни души. Берешь чекушку, залпом опрокидываешь, в поезде размягчаешься.
Через какое-то время беседа с начмедом:
- Я долго молчал... Вас часто видят с бутылкой!
- Что, на работе?
- Нет, еще не хватало. Но после!
"Еще не хватало" - это он плохо знал. "Часто видят" - кто?? До сих пор мучаюсь и не понимаю. Ведь не было никого на пушечный выстрел!
Страда
Карантин по гриппу - отрадная пора для больничных гардеробщиц. И без того важнее всех докторов на свете, они, зачем-то в халатах, приобретают дополнительные черты собак из сказки "Огниво".
- А вы куда? А зачем?
Да так, проходил мимо. Почему бы, думаю, не зайти? У меня очень кстати начался насморк. Есть ли у вас бахилы? Нет? Еще и лучше! Даже совсем хорошо.
Красное и белое
Сегодня день откровений. Наш профессор хирургии любил на кафедральных попойках швырять в потолок помидоры. Я знал об этом давно. Но только сейчас сообразил: красное! Кровь. Белое операционное поле. Врач от Бога.
Любой каприз
У дочкиной подруги мамаша работает в поликлинике.
- Пришла к ней тетя и говорит: "Найдите мне хорошего...." Давай, угадывай!
- Нервного патолога?
- Нет!
- Экстрасенса?
- Нет!
- Батюшку?
- Теплее! Но нет!
- Колдуна?
- Теплее! Не колдуна!
- Ну, я не знаю, кто круче колдуна.
- Экзорциста!
- А, - говорю. - Это нормально. У нас при поликлинике тоже был экзорцист. В отдельном желтом флигельке, во дворе. Очень отзывчивый специалист. Кликнешь его и не успеешь трубку положить, а он уже тут.
Брови
Маменька вспоминала профессию.
Гинекология, операция. Все готово к наркозу. Бригада обступила стол.
Клиентка манит пальцем, шепчет:
- Доктор! А можно мне заодно брови выщипать?
Да сбудутся все мечты.
Кремлевская таблетка
Иногда я попадал в совершенно патовые ситуации.
Пошел я однажды на вызов. Поехал, точнее, на машине. Меня попросил терапевт.
- А там чего? - спрашиваю.
- А там дед упал.
Смотрю в карточку: все сходится - упал, без сознания. Дед. А то всякое случалось. И вот, стало быть, приехал я в маленький домик, где жил старик со своею старухой. Деревянный домишко, огородик с редиской. За стеной дышит какая-то неустановленная скотина, помои для нее стоят в гигантском ведре, прямо на дороге. Обогнул помои, вошел. В сенях пошатнулся, в горнице взялся за косяк. Дедуля ходит в валенках, девяносто годков ему. Бабуля сидит на кровати, в исподнем, ей столько же. Видит меня и умиленно восклицает:
- Котинька!... Сладинький!...
А по полу куски дерьма раскиданы, их личного. Повсюду, с босыми и обувными отпечатками.
- Котинька!..
- Что случилось? - спрашиваю у деда. - Вы вроде как упали?
- Да я не больной, - машет дед. - Я старый... И пошел куда-то прочь, бормоча на ходу: я старый, я старый...
- Так, котинька! - взвилась бабонька, делая безуспешную попытку встать.
- До свидания, - быстро попятился я.
До чего же горестно живут люди! И экскременты свои они варварски разбросали только от сильной нужды и безграмотности, а были бы покультурнее и в достатке, купили бы, например, Кремлевскую Таблетку. И было бы аккуратно. Эта таблетка - совсем не таблетка, а маленький полуробот, который, словно заправский Радищев, путешествует из пищевода в прямую кишку, а потом обратно. По дороге, не меняя лошадей, питается шлаками. Я видел семью, в которой такая Кремлевская Таблетка была одна на всех. Всякий раз, после успешного круиза, ее отмывали под краном и ели опять, по очереди. Чтобы правильно есть Кремлевскую Таблетку, нужно быть кремлевским мечтателем.
Явное тайное
Из не вошедшего в хронику "Под крестом и полумесяцем".
Доктор М., косясь на кабинет старшей медсестры:
- Говорят, что она - Сара.
- Что?
- Сара. Вы что, не понимаете? За что купила, за то продаю.
Доктор М. была узбечкой и жила в семейном общежитии.
Опыты соучастия
Залег на больничку и я.
Немного об этом.
При поступлении меня сначала сунули во временную палату. И тут же ко мне заглянул человек, уже явно давно и праздно шатавшийся по коридору. Речь его была монотонна, взгляд - пуст, движения - беспокойны. Войдя ко мне, он уже что-то начал говорить, не вполне внятное и тревожное, как будто мы сейчас продолжим беседу. На человеке был вытянутый спортивный костюм. Отдельных зубов не хватало.
- Друг, дай мне твою сумку...
Но он уже взял ее сам, он присел над ней, он завис.
- Мне в Мурманск ехать, я на выписку, а сумки нет. Я вот тебе принес за это чипсов, пряников, чая, сигарет могу принести, а ты мне ее дай.
Сумка была кожаная, на ремне. И он ласкал ее интимным манером.
- Нет, - сказал я твердо.
Он повторил свои аргументы четыре раза. Я стоял насмерть.
Приговаривая про Мурманск, он начал уныло забирать обратно чипсы, пряники и чай. Огорченный ушел, бормоча о чем-то своем. Я полез проверять сумку и обнаружил, что обещанные сигареты он тоже унес, но уже мои.
Вскоре меня повели на постоянное место, где телевизор, носки и храповые рулады.
- Сигареты увели, - пожаловался я медбрату. - И что теперь делать?
- Это возможно, - уверенно кивнул он.
Я пригорюнился на моей коечке, и вдруг этот самый медбрат появился опять. Он обратился ко мне со следующей - не утрирую нисколько - официальной речью. Он отчеканил ее:
- Выяснено, что данные предметы были похищены у вас пациентом, который находится на стадии выписки. Ознакомьтесь.
Он вручил мне какой-то сумасшедший футляр. Там были сигареты. Мои. Но не только. Еще пачек семь. А также лосьоны, дезодоранты, мыло, зубная паста в коробке и прочие вещи, мне уже совсем непонятные.
- Сигареты мои, - промямлил я. - Остальное не знаю.
Медбрат пожал плечами, оставил мне футляр со всем награбленным добром и строевым шагом вышел. Хозяева не объявились. Теперь всей этой бесполезной хуйней владею я. Кем я считаюсь юридически?
Особенности госпитального флирта
Ну чем порадовать? Тут дамы из соседней палаты спросили у меня бритву. Подмышки побрить. Не дал, теперь жалею. Жизнь грозила заиграть новыми красками.
В круге первом
Видел двух свирепых реаниматологов. Один был вылитый шахид. Страшный. Пациенты их тоже не радовали. Дедушка с белой горячкой утверждал, что спешит на совещание и везет людям деньги. Развяжите ноги, бляди! Бабушка просто материлась, но: была наркоманкой. Ежедневно вводила себе полкуба чего-то.
Ну их на хуй, подумал я, и объявил себя здоровым. Давление, спасибо, подыграло. Я вот думаю, что бабушка-то сядет потом на лавочке, да начнет всех клеймить наркоманами. Вот как бывает. Ну, если выживет, а то сомнительно.
Телевизор
И самое ужасное в стационаре, конечно, телевизор. Выключить нельзя. Ты не один. Круглые сутки. "Камеди Клаб" и сериал "Офицеры".
Бульдог Харламов крупным планом принимает пиццу. "Что? сосать куницу?" "Нет, вы пиццу заказывали..." "Что? Шприц мне показываете?" "Нет, я вам пиццу принес..." "Что? Побрить мой утес?" И так весь день. Из сериала про офицеров я не запомнил ни единого кадра, хотя тоже смотрел до позднего вечера.
Импортозамещение
Заглянул по дельцу в одну поликлинику строения доисторического. Поискал автомат с бахилами. Не видать.
- Где он? - спрашиваю.
- А нету! В носочках, в носочках!
Материя, данная в ощущениях
Наркология.
Чья-то гражданская героиновая жена улеглась в холле полежать на героиновом диване и с героиновым гражданским мужем. Им не хватило подушки, и она пошла за второй. А вторую не разрешили.
Буря, разразившаяся после этого, напомнила все эпические киноленты советской поры. "На хуй", - прошипела гражданская жена. Главврач остановился. Это был тоненький колокольный звон, выбитый из змеиной меди.
- У меня тонкий слух, - сказал он звонко. - Собирайте вещи.
И началось, и наступило. Аксинья! какая чернобровая, волоокая Аксинья!...
Этиология и патогенез
Платоновский диалог в палате.
- Вот как это один выпьет и болеет, а другой - как огурчик?
- Такой организм. Вот у меня человек литр выпьет, а на другой день - ну, до обеда чуть-чуть поболеет. А потом как и не пил. Фамилия Булюбаш.
- А, ну это да.
Опыты госпитального терроризма
Медбрат Сережа в ярости.
Молодой человек заперся в служебном сортире и требует, чтобы ему сделали четыре витамина А. В ампулах разного срока годности и с разными серийными номерами. Немедленно, иначе он начнет убивать заложников - швабры, ведро...
...Все побежали соглашаться с требованиями террориста.
Опыты массовой диагностики
Батя рассказал о психиатре, с которым когда-то заседал в призывной комиссии. Хороший был доктор. Вопросов было два: кто такой Пушкин и что написал. После этого он всем подряд невозмутимо выводил: "олигофрения".
Опыты профессиональных наставлений
Тоже опыт личного лечения. Оперативного.
Я попросился в отдельную палату, и мое желание было исполнено за скромную мзду. Ухаживал за мной маленький телевизор, да голая лежанка на колесиках, на которую я косился подозрительно, опасаясь соседа. Удобства находились в сенях, а общий свет зажигался, как требовала старая школа, из коридора, причем не только в моей, но и в соседней палате.
Постучались три студенточки, третий курс, писать учебную историю болезни обо мне. Я растрогался. Когда-то и я так ходил! Продиктовал им все; показал, где у меня сердце.
Усердные девочки расспрашивали меня строго по схеме:
- Какие у вас условия жизни? На каком вы живете этаже? Какое питание?
- Девчата, - ответил я. - Я же вам сказал, что разведенный литератор, живу один. Тренируйте клиническое мышление! Ну какое питание?
Предоперационная подготовка
Пока население нашей страны радовалось началу космической эры, мимо меня провезли два бачка с надписями "Первое" и "Второе". Я погнался, но ведьма, правившая тележкой, отказалась меня питать по причине отсутствия меня в списке. Я воззвал к начальству, и меня приказали покормить. Но у меня не было миски. Я пригляделся и заподозрил, что все тут лежат со своими.
- Я вам дам тарелку, - проскрежетала ведьма из-за тележки. - Возьмите там внизу и сполосните.
Я посмотрел вниз: там, в нижнем ярусе тележки, и в самом деле стояли две тарелки, мелкая и глубокая, и в них плавало что-то желтое. Из чистого интереса я сполоснул, и мне налили того же цвета; я вылил это сразу же на обратном ходу, не меняя курса.
Тут пришла женщина-анестезиолог.
Миниатюрная, неторопливая, недосягаемая, в змеиных очках.
Она навела на меня ужас. Она иногда улыбалась, но - сочувственно.
Она зачем-то сообщила мне, что не собирается работать завтра на двух столах - "вам это не интересно, но все же". Еще она сказала, что мой доктор полчаса назад заболел гриппом и ушел домой.
Я вышел в коридор, увидел доктора и спросил, как он себя чувствует. Тот на бегу крикнул, что все у него хорошо.
К звездам, товарищи!
Нательная живопись
Операция будет завтра.
Незачем тянуть.
Какого хера я сам побрил себе ногу? Такого, что доктор велел, потому что придет и будет на ней рисовать. С меня сошло семь потов, как будто я мешки ворочал. Израсходовал четыре бритвы и ножницы.
А потом подошла сестра и захотела изучить степень моей заросшести. Чтобы побрить. Все запретные мечтания пошли насмарку, да глупо-то как и обидно до слез.
Доктор тем временем подлечился, чем Бог послал, и явился ко мне с баночкой зеленки. Он поставил меня вертикально и принялся намечать направления главных и второстепенных ударов. Я радовался, потому что знал случай, когда об этом забыли - оперировали, кстати сказать, тоже доктора, только не бывшего, а действующего; доктора наполовину ввели в наркоз, а потом спохватились, потому что лежа рисовать такое не полагается; его подняли на ноги, привалили к стене и разрисовывали наспех, пока он витал в облаках. Холстина была не чета моей, тот доктор весил килограммов на сотню больше меня, Царствие ему Небесное.
Нет, не подумайте, он сам по себе скончался потом, без медицинского пособия.
Плясун
Родитель вспоминает больницу. Было торжество, к ночи стали расползаться по домам. Один доктор нетвердо спустился первым, остальные задержались. Новый, неосведомленный охранник потребовал пропуск, доктор начал буянить. Вскоре сошли его товарищи: где Лева? Охранник, довольный и гордый: вон, хулигана поймал! Доктор лежал связанный в изоляторе.
Он был афганец. Там его научили танцевать, как драться, а драться - как танцевать. Чем он и занимался. Маменька:
- Это который?
- Ну как же! Плясун!
- Какой плясун?
- Да патологоанатом!
Побежденный недуг
Помните народную памятку - как распознать инсульт? Больше не нужна. Телевизор в кои веки порадовал.
В Башкирии придумали диагностические полоски, которыми вооружат ДАЖЕ врачей скорой помощи. Они реагируют на повреждение особых рецепторов. Первыми придумали американцы, но башкиры сумели их опередить и запатентовать.
Выступил академик Скоромец, мой наставник. Яркая личность. Старый уже, с ума сойти во всех смыслах. Начал рассказывать телеаудитории про рецепторы - ну, на то он и академик, сильно оторванный от жизни.
А дальше показали палату с бессознательным дядей и дали высказаться его жене. Она немного обнадежена, теперь все наладится. Ведь с дядей-то что случилось? Парализовало, перестал говорить. Но его сначала долго обследовали, а уж потом, очень поздно, начали лечить инсульт.
Силу этого интервью способны оценить не все. Не начинать лечить от инсульта гражданина, внезапно утратившего движения и речь - это круто. Это по-башкирски. И докторам со скорой инсульт без полоски, конечно, ни за что не угадать.
Я бы раздал эти полоски не докторам, а населению, но оно же их к жопе приложит.
Изменщик
Из матушкиных воспоминаний.
Родила цыганка. Научное исследование обнаружило гонококка.
- Вы знаете, что у вас гонорея?
- А что это такое?
Цыганка жгучая такая, имеет впереди себя две толстые косы.
- Это триппер.
- Триппер я знаю!..
Пауза.
- Штоб он лопнул! Штоб он треснул! Все. Я его похоронила!
Ничего. На другой день под окно пришел счастливый отец. Цирюльник. С ним заворковали, свесив косы через подоконник.
Дистанции огромного размера
Моя приятельница - врач-лаборант. Только что сообщила, что кал везут в Питер из Петрозаводска. И не только. Не знает только, самолетом или поездом. А я еще удивлялся, почему всех тяжелых переправляют в Москву. Так победим!
Медитативные практики
Прочел: "Разглядывание сисек по 10 минут в день равносильно 30 минутам в спортзале, говорит доктор Карен Визербай".
Вот была у нас одна такая Ира, методист лечебной физкультуры. В спортзале все и происходило. Говорит клиенту:
- Поднимите руки к груди!
А он:
- К чьей?
Лечился от инсульта, между прочим. Так что и правда чудеса. Еще и гангстер был.
Из глубины веков
Секунда санитарно-исторического просвещения.
"Стакан воды" - это ведь Коллонтай провела параллель? Дескать, совокупиться не труднее, чем выпить его.
Я подумал, что с этим стаканом не все так просто. Мой друг и коллега уролог весело советовал:
- Выпить стакан воды! Сразу после. И помочиться. Все промоется. Никаких вензаболеваний. Возможно, Коллонтай была в курсе еще раньше, чем он.
Закат
- А как же кусать? - спросил я у доктора.
- А вам кусать теперь уже сами понимаете, - ответил он.
Да и верно, что хватит.
Птица счастья завтрашнего дня
На магазине объявление: поликлиника приглашает на диспансеризацию. Фигурируют годы рождения 1916, 1919, 1922...
1917, 1918, 1920 и1921 не фигурируют. Нужно немножко подождать очереди.
1915, полагаю, в пролете. Не надо было щелкать клювом. Теперь запись только через интернет. Терапевт в отпуске, хирург на учебе, остальные принимают по их направлениям.
Последняя глава "Улисса"
В пустой зубной поликлинике мало что всем коллективом искали регистраторшу, так она еще вернулась с перекура при вострых ногтях, которыми очень медленно набивала меня в компутер, а компутер в зубной поликлинике продублирован рукописной амбарной книгой, потому что требуется еще все написать от руки; в компутере можно сделать фотошоп моего рота и уклониться от налогов, вылетел в бешенстве.
Кросс-культурное
Наследница по мелкой медицинской надобности побывала в лечебном учреждении города Гента. Созвонилась с ним нынче заново.
- Такие вежливые! Сразу соединяют! Почему у нас не берут трубку, когда звонишь с трех телефонов?
- Ну, как почему. Я вот работал в поликлинике. У нас в квартирной помощи сидела жаба. Снимет телефонную трубку, положит и сидит.
- Там все такие старые ходят! Идет с ходунками, капельницы с двух сторон едут, и папироса в зубах. И рок-концерт передают. Песня про рак. Сначала он забрал сестру, потом брата...
Рождение сверхновой
Подруга моя, врач-лаборант, нашла в ходе исследования бычьего цепня. Такая редкость! Такой красивый! Все любовалась!
- Подчеркни красным, - посоветовал я. - Поставь восклицательный знак. Напиши поздравительную открытку.
Естественный отбор
Лаборатория. Срочно! Спермограмма! Едет в Питер из Петрозаводска!
Анализ занимает два-три часа. Никому не хочется возиться.
Надо!
Подруга моя жалуется:
- Что же это будет за результат? Из Петрозаводска! Там же не останется ничего живого... Может, просто норму написать?
- Рассуждай логически. Если из Петрозаводска доедет хоть что-то живое, то там реальный бык-производитель. Пиши сверхнорму! Миллиарды! Прыгают с предметного стекла, метят в рот!
Изнанка врачебной профессии
Разговор с батей:
- Выпейте винпоцетин. (Он отчим мне, мы на вы по давней традиции).
- Да ну на хер!
- Блядь!
- Не блядь, а голубчик.
Как распознать инсульт
Помните народную памятку - как распознать инсульт? Больше не нужна. Телевизор в кои веки порадовал. В Башкирии придумали диагностические полоски, которыми вооружат ДАЖЕ врачей скорой помощи. Они реагируют на повреждение особых рецепторов. Первыми придумали американцы, но башкиры сумели их опередить и запатентовать.
Выступил академик Скоромец, мой наставник. Яркая личность. Старый уже, с ума сойти во всех смыслах. Начал рассказывать телеаудитории про рецепторы - ну, на то он и академик, сильно оторванный от жизни.
А дальше показали палату с бессознательным дядей и дали высказаться его жене. Она немного обнадежена, теперь все наладится. Ведь с дядей-то что случилось? Парализовало, перестал говорить. Но его сначала долго обследовали, а уж потом, очень поздно, начали лечить инсульт.
Силу этого интервью способны оценить не все. Не начинать лечить от инсульта гражданина, внезапно утратившего движения и речь - это круто. Это по-башкирски. И докторам со скорой инсульт без полоски, конечно, ни за что не угадать.
Я бы раздал эти полоски не докторам, а населению, но оно же их к жопе приложит.
Пока горит свеча с выходом в миллион терзаний
Бывают дни, когда опустишь руки. Вырубился инет. Попробуй, дозвонись! Масса полезной информации и переключений под музыку.
Далее:
- Назовите, пожалуйста, номер договора.
Назвал.
- Фамилию, пожалуйста.
Тоже назвал.
- Имя-отчество?
Блядь! Ну какую я могу задумать аферу, жалуясь на отсутствие чужого инета? Назвал имя-отчество.
- Как вас удобнее называть?
- Как вам угодно - хоть Леша, хоть ваше величество...
Кто их этому учит, кто это сочиняет?
Потом я сломал зуб.
Принял меня молодой доктор. Я тоже таким был. Усадил меня сначала к столу, а не сразу в кресло. Начал задавать вопросы. Зуб сломал, говорю.
- Зачем же вы его вставили обратно?
- Ну а что он сдвинулся остро так, словно у Дракулы? Я его пальцем и тово, на место...
Доктор рассмеялся.
Ладно-ладно, подумал я. Ко мне тоже ходило всякое мудачье.
Легкий цитологический флирт
Лаборатория. Экспедитор везет и везет семенную жидкость. Много денег дают за ее изучение.
- На это время нужно! И нам надо учиться! Вот, бери журнальчик и дрочи где хочешь, а мы будем тренироваться!
В ужасе:
- Нет-нет-нет!...
Что происходит с людьми, где полет фантазии и веселье? "Нет-нет". Меня там не было, я бы устроил платоновский диалог с неожиданными поворотами.
Квест, который лопнул
Маменька захворала не самой страшной, но неприятной онкологией. Нужно направление. Поликлинический квест обернулся неожиданностью.
Мы с маменькой томились в очереди, не имея ни карточки, ни номерка. Я рассматривал уши соседки. Фантастические уши! Огромные, заостренные, эльфийские! В остальном - кувшинное рыло.
Мы ждали заведующую, а принимал пока доктор. Между тем очередь дружно давала понять, что недолюбливает его. Судя по ее словам, доктор прозевал много опасных заболеваний и совершенно по этому поводу не расстраивался.
В какой-то момент мне это надоело. Какого хера, подумал я. Взял и вошел без спроса и стука.
При взгляде на доктора я понял, что очередь, пожалуй права. Он не стал смотреть ни на какие бумаги, не пожелал видеть даже маменьку, хотя я несколько раз предложил. Кивнул шепелявой сестре, и та, храни ее господь, выписала направление. В кои веки раз человек оказался на своем месте.
Стояние парадигмы
Загрузил маменьку в стационар. Просто удивительно, в какое днище может превратиться бывшая чистенькая медсанчасть Кировского завода.
Пообщался с заведующим. Задача - не остаться вообще без штанов. Поэтому я включил харизму, задушевность и обаяние на полную мощность. Легенда - "мы же свои люди". Вскользь коснулись моей бывшей больнички, которая неописуемо приподнялась. Оказалось, что дело в левых, внебюджетных миллиардах, которые на нее откуда-то свалились.
Ну, слава богу. Я уж испугался, что пришло мудрое руководство и поломало мне картину мира.
Все хорошо
Революция в медицине докатилась и до Творческой Поликлиники. Записался к неврологу аж на следующий четверг. Я понимаю, что много вообще не знают, кто такой невролог. Вон, в Новгородской области, в райцентре Марево, не стало даже рентгена, а раньше была больница. Но тем не менее. Пожалуйте через неделю. При том, что я сам невролог, мне просто нужна бумажка на физиотерапию. К терапевту не пойду. Они там полоумные. В прошлый раз меня чуть не снесли в носилках, заподозрив инфаркт, хотя я клялся, божился и хохотал, что левая рука болит не поэтому.
Вдогонку скандалу
Про белгородского доктора, убившего алкогольного пациента: человек сам поднял себе с пола срок. И полюбуйтесь, как - на ютубе есть. Это же смерч, несоразмерный ураган. Вменяемый человек такого не сделает. Конечно же, сядет.
Но вот я скажу. Как бы в сторону. Заезжал я сегодня в одну больницу, как уже написал. Там два доктора, лет по тридцать. Здороваются.
- Ты с нами сегодня?
- Да, первые сутки.
- Везет! А я уже третьи.
Это так, на секунду подумать, третьи сутки, да в праздники, когда дедушка мороз приволок в приемник целый мешок абсолютно волшебных подарков. Я-то дежурил, я в курсе.
Аль-Каида
Лабораторные новости: взорвалась банка с говном.
Теракт. Предупреждали же. Все видели объявление: "В связи с угрозой теракта кал принимать только в прозрачной таре".
По счастливой случайности никто не пострадал. Ведется проверка.
Благослови зверей и детей
Подруга моя, в лаборатории работает, сидела и ждала курьера с материалом. Долго ждала.
Наконец, приехал. Привез одну баночку. Кал вороны. Немножко. На анализ.
Обама
Заглянул в маменькину поликлиническую карточку. Записана на кардиомонитор. 15 мая прошлого года. Сейчас январь. Очередь еще не подошла. Это, конечно, Обама записал вперед всю свою администрацию.
Хорошо забытое старое
Не понимаю, почему общество так возбудилось трехлетним закрепощением выпускников-медиков. Это же было давно и долго, я повторю, недавно писал в комментах. Называлось распределением. Все мы через это прошли, абсолютно ничего нового, да и особо страшного тоже, просто паскудно. Была у нас студенческая песня. Ненавижу все это бардство, но процитирую:
Вот ты закончишь институт,
Тебя на север отошлют,
На юг, на запад, на восток,
Но ты не будешь одинок:
В лесу, в таежном лазаре-е-е-е-ете
Ты вспомнишь курс веселый свой
Первый, второй и третий,
Четвертый, пятый, шестой.
Мною лично затыкали дыру в петергофской поликлинике. Я брыкался: далеко. И в больницу хотел.
Воевал два месяца, мне грозили прокуратурой. Толстый чин в горздраве строго сказал, что надо отдать долг Родине. Не помню, послал ли я его на хуй с этой Родиной. Но дверью точно шваркнул.
Короче говоря, в итоге долгов перед Родиной у меня нет. Да и не было при такой жизни.
Бегущий по лезвию бритвы
Рассказали про хирурга с досадной фобией. Боится острых предметов.
- Никто ни разу не видел, чтобы он что-то резал, колол!
- Не, ну а как же он оперирует?
- А вот перепоручает ассистентам - якобы учит их чему-то...
О театрах и вешалках
Пришел в больницу, там карантин. Охранник молча развернул ко мне стойку с запрещающим объявлением.
- Мне врач велел явиться. На беседу. Сегодня.
- Вот пусть он позвонит мне и скажет, что Пупкин или Тютькин пусть пройдет...
- Я вам не Пупкин. И не Тютькин.
Рисую себе заграницу. Первый иск на мульон зарубежных рублей за Пупкина, второй - за Тютькина. Можно и здесь, но проще рыло начистить. На первый раз сдержался, а там поглядим.
Опыты врачебной этики
Доктора-онкологи это пестня. Понятно, что вырабатывается похуистический барьер, иначе никак. Но если его строить из кирпичей мудачества, то получается хоть и прочно, но непрезентабельно.
Мне нынче много от кого прилетело, напоследок - от завотделением. Выговор за то, что звоню справиться об операции, а не сижу перед кабинетом лично. Дословно: вычеркнут из списка хороших сыновей.
- Хороший сын не попрется в онкологию с гриппом, - заметил я.
- Ах, извините. Поправляйтесь!
То, что второй родственник, сильно не молодой и тоже онкологический, просидел там три часа, пока доктор пил кофий и не говорил, что ожидаемый заведующий на новой, срочной операции - это хуйня. Насчет кофия претензий нет, это важно. Но можно было выйти и сказать.
По ходу беседы заведующий понял, что кое-что про операцию мне все же известно.
- Сверяете показания?!
О, там будет буря. Лечащий доктор отказывался говорить, ссылаясь на некую неэтичность в отсутствие заведующего, но потом на свою, как я теперь понимаю, беду разоткровенничался. Теперь ему наступит пиздец. Тем не менее всем им поклон. Дело вроде бы сделано.
Опыты саморегуляции
Былая жена моя, из аптеки:
- Лекарств все меньше, а гондонов все больше.
- Ну, это в целом правильный подход.
Свиные пары
Свиной грипп. Людей в масках много. Люди любят себя, берегут. Вообще, насколько - и если правильно - я знаю, маска должна быть четырехслойной, тогда от нее будет какой-то толк. И менять ее нужно через два часа. Но эти люди усвоили Знание и горды.
Они вознесутся, по сто сорок четыре из колена Рувимова, сто сорок четыре из колена Иудина и так далее.
Все это опизденение с гриппом - очередной способ занять пещерное воображение народных масс. У России не два, а три союзника: армия, флот и грипп. Последний - величина переменная, можно подставлять любую херню в зависимости от особенностей момента.
Ну вот сейчас у меня грипп. Сижу ровно, мотаю срок. Работаю. За кагоцелом не ломлюсь. Пойду в магазин - буду нарочно усиленно дышать по сторонам. Я буду биологическим оружием.
Эпизод Z: новая угроза
Первая новость на НТВ - вирус Z. Механизм передачи - комар и отчасти хуй. Россиянам, как было сказано, бояться нечего.
Но россиян не проведешь. Думаю, мы на пороге новой объединяющей идеи. Сейчас раскупили маски, скоро раскупят еще кое-что. Одна беда: как в этом ходить по улице? Как продемонстрировать Знание и Сопричастность?
Муравейник с элементами счастья
В онкологии - катакомбы и лабиринты. Сунулся на лестницу - объява: проход на мое отделение закрыт. Ремонт.
Блядь.
Санитарочка, идущая мимо:
- Заблудились? Что вы ищете?
- Лестницу.
- Так вот же она. Идите! - С серьезным видом она начала раскладывать товар: - Там есть торакальное, урологическое...
Короче, я могу выбирать. Какое нравится!
- Нет, мне на четвертое.
- А и правда закрыто!
...Внизу - рекламные щиты. Компрессионные чулки, перчатки; ортопедическая обувь. Изображены счастливые, пышущие здоровьем молодые люди в них. Очень довольные, в соблазнительных позах. Без носителя остался только протез молочной железы.
Шар голубой
Давеча маменька озаботилась дозатором с наркотой. Эпидуралка такая в виде шара с тонким катетером, присобачили после операции. В шаре - фентанил с лидокаином, и маменька такого ни разу не видела.
Ну, я тоже не сильно в курсе, позвонил другу-доктору.
- Дооо, - говорит. - Ставим такие. Лежал один наркоман, так быстро разобрался в механизме. Обрадовался и давай давить. Ну, а там еще лидокаин. Довел себя до тетраплегии - ни руки не работают, ни ноги. Лежит одна голова. Говорящая. Ну, ничего. Потом оклемался. Ему пить не разрешали, так он у соседа утку украл, пил из нее.
Молитва
По случаю противоэпидемического крестного хода.
Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный, помилуй нас. Аллилуйя. Пошли нам дюжину сладких калош. Масками затвори нам уста нечистые, излей на нас твой святой арбидол. Защити от лукавого хохла Обамы, ибо воды и воздух стали горьки от него. Восславь сладчайшее имя Государя нашего и укрепи десницу его, дабы прижучил вируса на подлете. И не введи нас в больницы наши, но избавь от лукавой лекарской грамоты, которая есть ересь жидовствующая. Аминь.
Визит Блэкмора
Загородная больничка. Мужичок после месячного запоя, нервный. Идет спор, придет ли к нему белочка. Но ничего, мужичок держится. Промыли ему желудок, сделали гастроскопию. Эндоскопист, которого вызвали ночью, приехал бухой в говнище. "Посмотрю, а написать не смогу, - буркнул. - Завтра приду, поставлю ему Блэкмора".
Но не Ричи. Блэкмор это зонд Блэкмора. Вводится в пищевод и сдавливает вены.
На следующий день мужичок просит санитарку: развяжи меня!
- Не могу, - отвечает та. - К тебе еще какой-то Блэкмор придет.
И тот устрашился от этого имени до последнего предела.
Эра милосердия
Маменька дома, выписали. Можно выдохнуть - надеюсь, надолго.
Но все мои старания обеспечить бесплатную медицину пошли прахом. Я вился ужом, всячески уклоняясь от обсуждения тарифов и включая дурака. Мне, дескать, это и в голову не приходит. Но старички мои взяли и сами - сами! без намеков свыше и моего ведома - вручили заведующему сорок тысяч рублей.
Заведующий невозмутимо разложил гонорар по двум конвертам. Тридцать в один, себе, и десять в другой - анестезиологу. Спросил, отблагодарили ли старички лечащего доктора. Ответ был отрицательный.
- Ну, мы разберемся, - успокоил заведующий.
Очевидно, разобрались. Доктор, сильно немногословный и неуловимый, вдруг явился, спел соловьем и подержал за руку.
Я стал свидетелем обхода. Явился некто со свитой. Выступил заведующий:
- Вот такая-то и такая-то, с тем-то и тем-то, так-то и так-то. Идет на поправку. Тоже доктор с солидным стажем, кстати сказать!
Помнится только хорошее
Да, и всплыло нынче веселое при воспоминаниях о наркозе. Тогда смешно не было, а сейчас замечательно. Батя, когда его прооперировали, выдал психоз.
- Привязали к спине чемодан, а из него хулиганские песни! Задорные такие, матерные! Я другу рентгенологу звоню в час ночи: вот такое дело, ты уж извини... Поймали на первом этаже. Лежал на восьмом.
Еще один призрак из прошлого
Эти заметки начались с пересказа сновидения о возвращении в больницу и прогуле дежурства. Оказывается, сон универсальный. Он посещает и других медиков, в том числе действующих.
На самом деле никто не даст прогулять дежурство. И уж тем более не смолчит, если не выйдешь. Не помню, вошел ли этот эпизод в хронику "Под крестом и полумесяцем", но не беда, если и повторю. Однажды наш доктор С., заведующий содружественным неврологическим отделением, не посмотрел график. И после обычного рабочего дня не остался дежурить, а поехал домой. В электричке.
Приемный покой организовал погоню. Все разворачивалось в лучших декорациях и красках гражданской войны, когда свирепые банды брали беззащитные поезда. На перехват электричке был выслан больничный рафик. Он обогнал поезд; на станции высадился десант, который пошел шерстить вагоны. Нашел беспечно дремавшего доктора С. и выдернул его наружу.
Зеркальце для героя
В смысле медицинской эстетики меня, когда я был студентом, привлекал не фонендоскоп на шее, не молоточек и не хирургический халат. И даже не акушерские щипцы - просто так расхаживают не с ними, а со следами от них. Не пустой колпак. А зеркальце ЛОРа.
Мне казалось, что я буду очень хорош с ним. Все доктора в поликлинике обычные, а я иду себе, и зеркальце у меня во лбу, и я могу им, если что-нибудь не так, заглянуть кому и куда угодно. Томление по третьему глазу.
Мне дали поносить зеркальце на четвертом курсе. Дали на курацию мужика в многомесячных носках и с распухшим ухом. Хер его знает, что с этим ухом случилось. Я так и не выяснил. Предположил, что его кто-то укусил. За мужика мне поставили три.
И еще столько же за экзамен.
Одно из самых горьких поражений и разочарований в жизни.
2010-2016
© Алексей Смирнов, 2010-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2016-2024.
Орфография и пунктуация авторские.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Айдар Сахибзадинов. Жена [Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...] Владимир Алейников. Пуговица [Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...] Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..." ["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...] Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа [я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...] Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки [где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...] Джон Бердетт. Поехавший на Восток. [Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...] Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём [В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...] Владимир Спектор. Четыре рецензии [О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.] Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! [Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...] Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... [Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...] Анна Аликевич. Тайный сад [Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
