ЛЮБОВЬ С СОБАЧКОЙ
Иллюстрация автора |
В студенческие годы была у меня знакомая по имени Любовь, которая мнила себя секс-бомбой. Весила она более ста кило, имела буйные сорняки на своих поверхностях, но все это не мешало ей наслаждаться идеей своей избранности. Иллюзия эта никогда не подтверждалась воплощениями, но и не тускнела. Если молодой человек, который назначался в дежурные обожатели, не проявлял активности, то Любаша объясняла это интригами, эффектом любовного оцепенения и прочими роковыми обстоятельствами.
Многие знали о ее причуде и часто потешались, подыгрывая и изображая восхищение. Считалась она дурочкой, но были и такие, что видели в ней счастливую и даже завидовали ее неразменному рублю - мол, что еще человеку нужно? - всегда сыт и пьян. Некоторые пользовались придурью, чтобы тоже попить-поесть за пару бросовых комплиментов: "Любаша, что же ты? Ведь N. по тебе сохнет - загубишь парня... Да, трешки не найдется занять?" - девичьи глаза в траурной рамочке наливались поволокой и Любаша платила. В остальном она была идеально среднестатистична.
Было нечто, неприятно трогавшее меня в этом знакомстве, что со временем проявилось в памяти отчетливей... У Любаши часто собирались компании. В ее квартире было две комнаты, и все чувствовали себя там как-то даже не непринужденно, а... безответственно, словно все, что происходит в присутствии хозяйки - как-то не взаправду, а понарошку - за все заплачено неразменным рублем, и если сигарета случайно упала на ковер, то можно не обращать внимания - как-то само собой потушится и уберется. На вечеринках у Любаши была атмосфера... бессильного буйства, как будто всех покидали сдерживающие силы, но вместе с ними терялось еще что-то, без чего было как-то пусто... Шуток, смеха и объятий становилось все больше, а радости - меньше... Густела тема о Любви - покорительнице мужчин, компания прокисала в утробном веселье, а хозяйка полнела торжеством: царила и властвовала.
Однажды я узнала, что у нее есть родители, похожие на сиамских близнецов. Пару раз я замечала их крадущуюся в подъезде тень, а однажды зайдя к Любе за учебником, увидела одинаково тревожно-просительные лица, выглядывающие из двери кухни. "Это ко мне" - незнакомым жестким голосом сказала Люба, и двуглавое пятно метнулось и скрылось.
Люба была единственным поздним ребенком, стремительно переросшим папу с мамой, которые не могли узнать что с ними случилось, как не может узнать лесная пичуга в своем гнезде кукушечье яйцо. Им не по силам было понять, хорошо это или плохо, что из их тоски и одиночества, из желания быть "как все" возникла та, которая властно заполнила собой пустоту жизни, и которую они назвали Любовью.
"Ко мне придут" - говорила Люба и это значило, что они должны приготовить все, что велено, и идти гулять, но не в свой двор, где их могли увидеть, а в соседний, где в дождь можно было укрыться в песочнице под грибком, а в холод и ветер - в подъезде у батареи.
Прошли годы, родители исчезли на кладбище, замуж Любаша не вышла и детей у нее не было, но были какие-то хронические романы, о которых она, взволнованно дыша, рассказывала в случайных встречах, и были "новости о Любви", как называли ее истории старые знакомые - повзрослевшие, разбежавшиеся по своим каруселям. Теперь каждый платил уже за себя и, казалось, несоразмерно большую цену, чем стоило катание на обшарпанной лошадке, словно в стоимость билетика вплетались какие-то трудноисчислимые проценты - ни одной счастливой судьбы...
Любаша содержала каких-то придонных жителей. Каждый ролик ее иллюзиона оканчивался скандалом с победой прописных истин: прописанного на жилплощади добра над непрописанным злом и торжеством Любви. Как-то выходило, что всякий раз Любовь отдавалась страстям в казенных рамках, сохраняющих ее имущество. Исключением был белый шпиц, у которого все документы содержались в идеальном порядке, как и у самой хозяйки, и с которым она неизменно прогуливалась по улице, как по набережной Ялты.
август 98г.
© Татьяна Ахтман, 1998-2024.
© Иллюстрация автора, 2005-2024.
© Сетевая Словесность, 2002-2024.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах [Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...] Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём [Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...] Алексей Смирнов. Два рассказа. [Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...] Любовь Берёзкина. Командировка на Землю [Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.] Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду [Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.] Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней. [Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...] Аркадий Паранский. Кубинский ром [...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...] Никита Николаенко. Дорога вдоль поля [Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...] Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц) [О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.] Дмитрий Аникин. Иона [Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
