Очень хочется чтобы
Вожатые старых трамваев
Шевелили усами и их же сердито кусали
Чтобы встречное время присело и тут же заснуло
Литератор Петрoff чтобы был. И его переулок.
Чтобы пена вспухала и в ней потонула пивная
и слова, зацепляясь, хрустели на спинках минтая
Очень хочется чтобы
Каникулы вышли из ранцев
Лягушата из школ, чтобы юбки и чтобы шотландцы
Чтобы шел по горам Каберне и зашел к Суахили
Чтобы я не забыл и меня никогда не забыли
Чтобы чаша разбилась в дому у каких-нибудь Ланских
и пригоршни медяшек любились на косах цыганских
Паваротти твоих подворотен
И красивей других и босей
Точно сорванной глоткой клокочет
Одиночество тысяч Рассей
Обнаженно, ничком на соломе,
Пьяно скомкав костюм от Версаче
Так неистово, горько-солено
И так преданно. Сердцем собачьим
Ах, спасибо мостам, низколобым железным пигмеям!
Как к Изольде Тристан, Монреаль, прикоснулся к тебе я.
Твой гортанный язык бунтаря, горбуна Нотр Дама, -
Как Китай и Янцзы. Открывает тебя океану.
Открывает с порога подспудно, построчно, порочно
Обнаженностью - в каллиграфический почерк.
Как рассеянно падает снег - я смотрю удивленно
На березу в объятиях франкоязычного клена.
Подуставший от тяжелых, долгих зим
Дождь вытягивает ноги в мезонин.
Мы во всей твоей виниловой красе,
Прошвырнемся по Парижу, Джо Дассен.
Любят лошади октановый бензин?
Есть ли площади Октава Кремази?
А вот это, у решетчатых ворот
Нам протягивает лапы оцелот?
С крыши капает французская вода,
Мы с тобою тоже боги иногда.
Подшофе мои скелеты
Отбивают аты-баты
Я с тобою - на три цвета -
Пахну фантиком и мятой
Откровенно и беспечно
Отмерзающий борзею
Обволакиваю плечи
Краеведческим музеем
Кем ты будешь, мой котенок?
Вся - в оранжевые дали
Вся - взахлеб и в омут, в омут
Нежно-розовых миндалин
- Счастье, счастье, это вечно?
- Счастье, дочь, глотком и за день
Пешеходом, дымкой млечной,
Под обстрелом в Ленинграде
На пергаменте, на карте,
Под торчащею ключицей -
Cчастье выпивают за день,
И, - не могут им напиться
Ты запомни меня, моя милая нежная дочь
Ты не верь тем словам, если будут на кухне толочь
Воду в ступе до белой отцовской кости
Я люблю тебя хрустом зажатой в бессильи горсти
Я люблю тебя коликой сердца, живительный сок,
Я люблю до дрожащего Герца, до вдавленных строк
Ни фальшивое слово, ни страха прессующий клинч
Не посмеют коснуться тебя, не заставят постичь
Расслоение правды ни в первом ни в третьем лице -
Обо мне - об отце.
Птица, бездомная птица,
Тихо рыдала по дому
Пусть тебе Волга приснится с
Иволгой, старой знакомой
И журавлем у криницы
Старым. Безногим. Знакомым.
Где в отраженье колодца
Небу лунатому спится
Пусть тебе небо приснится
Пусть тебе небо приснится
Тихой дорогою к дому
Сколько ни пей - ни напиться
Сколько ни лей - не нальется
В омуте - черти смеются
Сердце безумное рвется
Сколько ни рви - не порвется
В этом бездонном колодце
В этом бездомном колодце
Эхом твоим отзовется
Двоим отзовется
Птица, бездомная птица,
Тихо рыдала по дому
Книга. Прислала с ресницей.
Еле знакомы.
Давай оставим все, что не допито
На донышке хрустального бокала
- давай допьем, чтоб медная монетка
на ребрышке потертом застывала
Чтоб донесло дуриссимо до точки
Судьбиссимо до замкнутого круга
Перпетуум до мобиля, а строчки
До ручки
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
