* Все имена, упоминаемые в справках, вымышлены, в том числе имя автора текстов. Всякое сходство с реальными персонажами и намёки на них случайны. Претензии принимаются в судебном порядке. (От автора).
Когда читаешь антологию вроде
НЕСТОЛИЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ,
на ум приходит мысль,
что всё это написал один автор
довольно крупный
по литературным меркам,
хотя и с вывихом.
Ищешь автора, а его нет ни на обложке,
ни на титульном листе,
ни в списке авторов,
который лжесписок...
А он-то, хитрец, спрятался,
зашифровался
за маленькими буковками
в конце предисловия
длинного такого,
которого никто не читает.
Черно-белые стволы
наискосок летят берёзы
и в полёте оробелом
заштрихованы дома
из окна глядит лицо
незнакомое нечужое
заштрихованное наспех
окликает немо: - ...ма!
сыпет сажа из трубы
в коловороте белом-белом
человек спешит впотьмах
снежит в марте и сурьмит
ускоряя круг судьбы
заштрихованы дороги
мнутся чёрной лентой
под колёсами машин
и бесшумные глухонемые
чёрно-белые сороки
будто вестницы дневные
закружились в хороводе
заштрихован человек
исчезая в подворотне
он оставил белый след
вкривь и вкось его душа
заштрихована навек
Я жду погоды у моря,
прожигаю вечность.
Птицы летят на-юг-на-север -
всё мимо, мимо, мимо...
Какие-то гуси-лебеди летят,
жаворонки-лягушки,
караван верблюдов в игольное ушко -
летят клинописью,
скорописью иератической,
в южный Китай,
на Север дальний...
Над головой мурлы-курлы...
О, кольни меня больно
белошвейка, неумеха, дура!
Ох уж мне эта песенная поп-культура!
Я вытягиваю шею,
ноздри держу по ветру,
горб расправляю гордо
над песчаным карьером
стою с чужими мыслями:
"Красота не в пустыне,
а в душе верблюда".
Тело моё ненадежно,
старится...
Душа, что ты к нему прилепилась?
Пальчик обжог -
дует душа на него;
Ресничка выпала -
гадает о счастье.
Как бы мне от стихов отучиться,
ненависть в себе воспитать к поэзии,
как бы это от неё отлучиться,
выучиться науке другой, геодезии,
или стать маркшейдером?
Нет с ней ладу, вздрагивает тело
клеточкой каждой,
волосками топорщится,
не от метафор и строчек -
от слова господнего...
Денисов, вы сегодня мне приснились:
сначала в виде новой книжки, а потом сами,
я читал ваши новые стихи,
тонкая книжица на серой бумаге,
запамятовал её односложное название,
и там были такие строки....
со странными названиями
ваших мест перемещения.
Вы путешествовали по России
каким-то водным транспортом,
мы встретились на причале,
потом разгуливали вдоль моря,
в небе было светопреставление -
ни фейерверк праздничный,
ни северное сияние, ни салют:
оно освещалось цветными узорами
и геометрическими фигурами:
ромбами, треугольниками, кругами,
и даже, не поверите, фракталами...
Небо будто подавало нам сигналы
и мы толковали их (припоминаю)
как семиотические объекты,
а стихи были хорошие, столбиком,
сколоченными гробиками...
Эх, не дописали мы с вами интервью,
остались бы на ночь прошлой осенью,
о многом поговорили бы той ночью
с магнитофоном на подушке,
что ж вы сбежали от меня,
и теперь в бегах, как бедуин,
и зачем вы снитесь со стихами,
я ведь их уже почти ненавижу?
Вы даже не увидели моих верблюдов,
они шепчут мне на ухо стихи!
Из-за вашего отъезда-бегства
я дезориентировался в пространстве,
потерял "гений места", locus,
и вот постепенно освобождаю мир
от повинности смысла
и становлюсь равнодушным
к собственной глупости.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]