Иду по земле.
Вдруг тень по земле,
как будто летит
птица.
Смотрю
ветер несет
какой-то кулек,
прозрачный кулек,
золотистый кулек.
Наверно, кто-то
нес в нем апельсины
(прекрасен кулек, если в нем апельсины),
съел все апельсины
и бросил кулек
под ноги,
а он
вдохнул полной грудью
и
вдаль полетел,
далеко полетел.
Но тут
я подумал
о сути земной
и
чуткий кулек
увязался
за мной.
Я сплю иногда
на краю.
Иногда
я сплю у стены
и смотрю
сквозь ресницы
на линии серых обоев.
Не спится.
Наверное,
надо подумать о сне,
чтоб он
появился на серой стене
и дал
мне заснуть.
Я смотрю сквозь ресницы.
Не спится,
не спится,
не спится,
не спится.
Мне завтра вставать
ровно в пять,
а у сна
все та же стена,
все та же стена,
все та же стена,
все та же стена,
все та же стена,
все та же стена.
Опять попал под дождь.
С утра
светило солнце,
а потом
вдруг хлынуло как из ведра
и мне
пришлось идти, пришлось бежать.
Вот так,
в одних калошах,
без зонта,
плаща
и люди удивлялись мне.
Идет
в одних калошах
странный человек.
О, если б знали вы куда иду я
в одних калошах,
промолчали б вы
и сами потянулись бы за мною.
Дождь ерунда,
страшнее всех дождей
отсутствие
на улицах вождей.
мимика человека
читающего газету
мимика человека
читающего книгу
мимика человека
смотрящего на воду
мимика человека
видящего самолет
мимика человека
кушающего мороженное
мимика человека
пишущего письмо
мимика человека
убивающего комара
мимика человека
одевающего плащ
мимика человека
несущего цветы
мимика человека
моющего окно
мимика человека
пьющего воду.
Все это...
за лето.
Лежу на спине удивительно прямо.
Вдыхаю
холодный, растительный воздух.
Я только что умер.
Я только что понял,
что все происходит,
что все происходит...
и это уже ничего не решает
и это уже ничего не решает.
Я глупо вдыхаю
и глупо вдыхаю.
Я только что знал
что-то очень большое
большое
большое
большое
большое
как шорох в траве,
пробегающий мимо
в траве
пробегающий.
Я выдыхаю.
Я только что стал
удивительно тонко
в себе
удивительно тонко в себе
и все поменялось
и все поменялось
и все поменялось
и все поменялось
вдыхаю
вдыхаю
вдыхаю
вдыхаю
Лежу на спине
на спине
удивленно
мне тайны открыты
лежу на спине я
лежу на спине я
все так
и бывает
хватает
хватает
хватает
хватает
воздух.
Пешком
возвращался домой.
Удивленные взгляды
ловил.
Наверное, что-то не так.
Возвратился.
Прошел еще раз.
Удивленные взгляды.
Опять возвратился.
Прошел.
Удивленные взгляды.
Опять возвратился.
Опять возвратился.
Прошел еще раз,
еще раз,
еще раз.
Ах, какая удача,
пешком возвращаться домой,
причитая и плача.
Я ее
замечаю в себе,
когда раздеваюсь, готовясь ко сну,
аккуратно складываю вещи на край,
думаю о Камю,
говорю сам с собой.
И, помолившись
"Отче наш,
еже еси на небеси,
да святится имя твое..." -
я опрокидываюсь в нее.
Я мельком
видел пса,
лежащего у края
дороги.
Он дышал
потеряно.
ГАИ
лепило протокол
водителю трамвая
и мятому такси,
стоящему вдали.
Здесь споры ни к чему.
Бумаге доверяя,
свидетели правы -
в виновности его...
Я мельком видел пса,
лежащего у края
и больше ничего
и больше ничего.
Собираю клубнику
в красную кружку.
Вдыхаю слова,
выдыхаю слезы.
Какая сука
влезла мне в душу,
назвала меня идиотом
и ушла к другому.
Ягоды,
смятые в быстрых пальцах,
похожи
на пятна крови
на простыне,
которой
укрыта моя душа.
Не бойтесь,
я не умер.
Это у нее шла
кровь
из носа
и доктор ее спас.
Довел до ближайшего кабинета,
устроил на кушетку
и успокоил:
"С этими пациентами
всегда какие-то проблемы".
У меня отрезан волос
чуть длиннее,
чем обычно.
Я теперь похож на остров
зацепившийся за край
континента.
Жду погоды,
расползаясь по подушке
голосами:
"Где ты?
Где ты?"
голосами:
"Кто ты?
Кто ты?".
Я большой и сильный остров
где-то около Аляски.
Я пустынная обитель
серых льдов и голосов,
зацепившихся за скалы.
Переждем с тобою лето
и опять уйдем на лыжах
к берегам материка.
Наменяем
старых спичек,
наменяем
старых книжек,
наменяем
старых дисков
и опять уйдем к себе,
чтобы париться все лето
на безлунном, талом бреге,
чтобы быть
другу к другу ближе
в этой
долбанной стране.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
