Нельзя любить разбитое корыто.
Нельзя отнять у крысы красоту.
Одна собака - истина - зарыта.
Другая - дикая - на боевом посту
У алтаря не спит ни днём ни ночью
И охраняет Бога от людей,
Живые души разрывает в клочья
И проклинает белых лебедей,
Которым видно, как из века в век
До дырок процелована иконка,
И толпы богоизбранных калек
Охотятся с клюками на ребёнка,
Рожденного от духа и воды,
Хватают, варят заживо в купели...
Не дай им Бог второй такой беды:
"Распни!" - кричали, "Аллилуйя!" - пели,
Но намертво усвоили тогда:
Любовь - святая тайна между двух.
В любви любая женщина - вода,
В неё мужчина входит, словно дух.
А дальше - до беды совсем немного -
Неровен час - родится Человек,
Иисусу равный и подобный Богу,
И исцелит несчастных и калек,
И выгонит из храма проституток,
И разрешит сомнения и смех...
Тогда уж точно будет не до шуток,
А посему: совокупление - грех!
II. Вера
Она всегда была печальна.
Зачем, скажи мне, братец Авель,
Проникновенными речами
И звонкой песней обручальной
Поверить ты её заставил
В возможность нового начала?
Сестра Вольтера, дочь Гомера,
Подруга Байрона и Блока,
Восьмая муза Злого Рока, -
Гипнопедическая Вера
В любовь святую брата к брату -
Она познала боль утраты.
Её печаль была безгрешна,
Чиста, проста и непорочна,
Подобна белому ягнёнку
На пасторальных небесах.
Ты развратил её надеждой!
Но в божьем мире всё непрочно,
И мирный садовод в подонка
Переродился на глазах.
Её божественное тело
Так целомудренно прекрасно...
Ты вероломно овладел ей
И заразил её тоской.
Хотел ты, чтобы без предела
Была любовь. Но всё напрасно:
В итоге Вера заболела
Мечтой о равенстве людском.
Не меч и не мечту, но Меру
Принёс ты в мирный сад желания.
Ты метил в глаз, но только в бровь
Попал: и праведная Вера
В святую братскую любовь
Надела маску Покаяния.
III. Надежда
Вера:
- Сестра, послушай, истекает срок: Он умирает, остается год -
Последний, кстати. Только между строк
Увидеть можно истину. Так вот: Его рожденье видели мы - он,
Казалось, создан был лишь для восторга
И ликования людей - волшебный сон!
Но наша мать из уст его исторгла, -
И войны. Войны, мрак и беспросвет Его уделом стали. Разве можно
Так сделать с тем, кому лишь сотня лет
Отпущена?..
Любовь:
- Возможно, это сложно,
Но если между грабежей и краж,
Братоубийств и преступлений между
Возникнет правды солнечный мираж -
То это блажь и ложная надежда
На справедливость...
Вера:
- Люба, это ложь!
Сестра Надежда не умеет лгать.
Ей с детства приказала: "Не тревожь
Великой Правды Лжи", - София, мать.
И вот с тех пор всегда молчит сестра,
Но никогда не лжет! Она - святая!
Любовь:
- А вот и нет! Эквивалент добра
Не золото и не молчанье. Знаю:
Надежда от рождения слепа,
Глуха, нема, и мать, ее жалея,
Велела, чтобы сонная толпа
Жила с сестрой и умирала с нею.
А нас с тобой мать держит взаперти,
Оберегая от людского рода...
Вера:
- Любовь, ты зла! И нам не по пути
С тобой после двухтысячного года! Любовь:
- Не спорю. Зла. Но я смотрю вперед!
Я воплощаю Бога в человеке...
Вера:
- Очнись! Со мною вместе Бог умрет,
Останется навек в двадцатом веке!
Любовь:
- Бог - Феникс. Он останется собой,
А век твой сдохнет, бес ему в ребро:
Ему колокола поют отбой.
Зло лучше, чем безвольное добро! Он молод был еще, когда была
Разрушена мелодия порядка, -
В итоге золотые купола
Сменила золотая лихорадка.
Вера:
- Но Господи! Ведь он старик! Лишь год Ему остался...
Любовь:
- Да, он обречен
На смерть, и без сомнения умрет,
Но Бог здесь абсолютно ни при чем.
Двадцатый, глупый век, он был беспечным, Он, как сестра Надежда, был слепой:
Позволил он безумным человечкам
Распоряжаться собственной судьбой, Он в мир впустил деструкцию и хаос, -
Меня же было в нем ничтожно мало,
А под конец и вовсе не осталось...
Вера:
- Нет, я не верю в то, что все пропало!
Я верую: добро несущий - прав!..
Любовь:
- Нет, Вера, ты доверчива сверх меры!
Век заболел кошмаром от добра,
И имя есть кошмару - Ноосфера.
Безумец недостоин головы.
Ты помнишь, в детстве гувернер Прокруст
Учил нас быть со Временем на "Вы"
И правду исторгать из первых уст...
Вера:
- Ах, правда... мудрость... дивные слова!
Змея с хвостом в устах - шестое чувство...
Прокруст был прав - и я была права:
Кольцо времен - добыча для мангуста...
Любовь:
- В том веке, где святое место пусто,
Нельзя метать ни бисер, ни икру.
Вера:
- Что делать, Хаос поглотил Прокруста.
Век съел свой хвост. Я вместе с ним умру...
Смотри: его костер почти потух,
На землю я ложусь ковром из пепла...
Любовь:
- Теряя разум, зрение и слух?
Вера:
- Смеёшься? Смеешь?! Люба, ты ослепла!
Не смейся над упавшим - это грех!
Любовь:
- На землю не ложись - она сырая...
IV. София
Но знайте: умирает лучше всех
Надежда, что последней умирает.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
