ЯБЛОКИ
Это было еще в доперестроечные времена. Помню, поругался с женой, и друг дал мне ключи от заброшенной квартиры на окраине города. Дом походил на барак. Я перевез вещи. И место работы тогда пришлось поменять. Всю жизнь проработал медиком. Устроился тогда в местную поликлинику, в рентген-кабинет.
Что меня удивляло в доме, где теперь приходилось жить, это пустая, ничейная лестничная клетка. Соседей, казалось, не было. Рядом со мной жил некто "вечно командированный", я его всего-то несколько раз видел. А напротив было тихо. Я вначале думал, что туда должны кого-то заселить, но однажды столкнулся с жиличкой этой квартиры. Дело было так. Утром я шел на работу и заметил, дверь пустующей квартиры приоткрыта. Я задержался. Через несколько секунд из нее вышла дама чудаковатой наружности с неестественным, потусторонним выражением лица. Высокая блондинка. Худощавая, не накрашенная, в очках, она выходила из квартиры с невзрачной сумочкой, почти авоськой. Ее взгляд был направлен в "никуда". Складывалось ощущение, что ей безразлично все вокруг, и в мире никого и нет кроме нее самой.
- Здравствуйте. Я ваш новый сосед, - начал я, но она медленно реагировала на происходящее, вообще не заметила меня и меланхолично устремилась к выходу. Она вела себя как марионетка, наконец, все-таки повернула холодное кукольное личико и пусто бросила в воздух:
- Эва. Я Эва. Всегда здесь живу.
Спустилась вниз. В этот день я больше ее не видел. Вечером, возвращаясь с работы, стал приглядываться к ее окнам. Они были зашторены, шторы пропускали тусклый электрический свет, отличный от света в других квартирах.
"Ба, соседи у меня нашлись, но какие!..", - ухмыльнулся я.
На следующий день приехал "вечно командированный".
- Привет, - бросил я ему.
(Как ни странно, мы виделись всего три раза, но у нас просто все пошло...)
- Здорово, Кирилл, - сказал он мне, - на несколько дней я. Все в порядке?
- Нормально, Семен. Ты удачно съездил?
- Как всегда. Заходи, посидим немного...
Я вошел к нему. Стал разглядывать квартиру. По тем временам ничего особенного, но все-таки чисто жил.
- Семен, слушай, нескромный вопрос... Что за жиличка в квартире напротив? Я вначале подумал, квартира пустует. Странная женщина. Встретился с ней сегодня. И имя то ли Ева, то ли Эва? Что хоть это все значит?
- О, Кирилл, не забивай себе голову. Это не та баба, чтоб о ней говорить. Здесь раньше жил Эдуард Максимович, ну, Эдик. Работал в овощном магазине. Все яблочки домой носил. Года два-три назад его посадили. А она давно с ним живет. Может, и зарегистрировались, я не вникал. Дурно они жили. Кричали, скандалили. Настойку пили яблочную. Нет, он самогонщиком не был, но его дружки угощали. Где эта Эва работает, никто не знает. Ею никто не интересуется, как и она никем. Ждет она только его. Кроме этого бедолаги для нее никого нет. Я с ней - "здрасьте" и все. Да, Кирилл, помню, она его не Эдиком называла, а Адиком. В общем, "райская" семейка. Говорят, скоро его выпустят. Срок небольшой дали. Если еще застанешь его, поверишь моим словам. Но ничего интересного ни в Эве, ни в Адике...
Мы выпили.
Семен меня заинтриговал. Да, я нуждался в резкой смене обстановки. Размолвка с женой вначале выбила меня из колеи - хотелось встряски. И вот что-то из ряда вон... Необычная женщина, чопорная и холодная, ждет своего торгаша-алкаша, мужика, из тюрьмы, никого вокруг не замечает. Интересно, что он за птица?
После нашего разговора с Семеном прошло около месяца. Соседа я видел еще разок или два, как появился этот самый "ее мужчина". Выпустили.
Возвращаясь с работы, в квартире напротив случайно я услышал шум, громкий разговор. Мужской раздраженный голос и женский - Эвы.
- Адик, брось, не поднимай. Тебе нельзя тяжелое. Прекрати, - ворчала она, и я почему-то прислушался. - Ну, ты исхудал совсем. К чему столько яблок? Они с гнильцой. Ты неисправим, Адик. Это ад какой-то.
- Прекрати. Наконец-то мужчина вернулся, а ты яблоки. Ну, надкуси, на...
"Они эту жизнь раем считают, или здесь отбывают на Земле?" - я усмехнулся, вспомнив Библию.
Потом я почти каждый день видел их вдвоем. Адик опять стал работать в том же овощном магазине, и Эва после работы его встречала. Тяжелые сумки носила она. Из сумок торчали яблоки. Чаще яблоки были с гнильцой.
Как-то опять, повстречавшись с Семеном, я в разговоре намекнул ему, как повезло этому Адику-Эдику с женщиной. Ждала его одного. Единственный для нее мужчина. И сумки за него таскает.
- Да ты знаешь, Кирилл, помню, спросил ее, почему он всегда налегке. У него болячка какая-то в организме. Это по твоей части. Вишь, как оберегает его! А он пил и будет пить. Воровал и будет воровать. Надкусит яблочко и ей даст попробовать. Знаешь, вчера еще она в двух словах попросила меня, если к Адику нагрянут дружки, драка откроется, будут шум, неприятности, чтобы мы ей на работу сообщили. Я первый раз от нее такое слышу. Боится, чтоб снова не посадили?.. Вот ее телефончик. Возьми, если меня не будет.
Семен через несколько дней уехал, а драка все-таки произошла. У меня тогда, помню, был выходной. Я услышал крики, доносящиеся снизу. Голос Эдика узнал сразу. Пришлось спуститься. Дружки разбежались. Он привалился к стене. Выпачкал стену кровью. Я не стал звонить его жене и предложил сходить к нам, в травмпункт. Я помог ему приподняться, и мы побрели в поликлинику.
- Кирилл Владимирович, не волнуйтесь. Думаю, переломов нет. Но хотя давайте сделайте ему снимочек, - обнадежила меня улыбчивая, молодая женщина-врач в травмпункте.
В рентген-кабинете Адик молчал. Он вообще со мной почти не разговаривал, особенно после случившегося. Молча разделся. Подошел к аппарату. Когда уходил, не поблагодарил. Пьянство сказывалось, что ж еще...
- Кирилл Владимирович, вчерашние снимочки готовы, - прибежала ко мне сестра, - а вот и вашего травмированного соседа. Вложите в его карточку. Прочев Эдуард Максимович.
- Как, как?
- Прочев его фамилия.
- Спасибо, Машенька, - я направился изучать снимки.
У Прочева Эдуарда Максимовича не было одного ребра. У заведующей я узнал, что это будто бы никак не связано со вчерашним инцидентом. Сколько он наблюдается в этой поликлинике, у него никогда этого ребра не было.
Весь вечер думал о многом, но больше уже не хотелось возвращаться мыслями к этой семье. С головой ушел в себя, отключился.
Впрочем, уже ближе к ночи, все-таки позвонил им в квартиру. Открыла Эва.
- Вы знаете, - начал я, - вот, наблюдал вашего супруга, Адика, после небольшой драки в парадном. Извините, не хотелось вас беспокоить по пустякам. Переломов и вывихов обнаружено не было, так - ушибы. Это само проходит... Но я сделал ему рентгеновский снимок. Обнаружил отсутствие ребра. Можно мне поговорить с Адиком?
- Благодарю. Не стоит волноваться. Он сейчас спит. У него давно отсутствует ребро. Сколько я его знаю, ребра не было. У него ранимая конституция, и тяжести ему противопоказаны.
- Но почему нет ребра?
- А вы подумайте: всегда ж так, кто-то чего-то лишен. Это жизнь. Иначе не бывает. Забрали у одного, воздали другому.
Она, не дожидаясь моего ответа, закрыла дверь.
Я ушел к себе. Боже, как мне тогда захотелось уехать из этого "рая". Как меня потянуло к жене. Больше никогда не вспоминать это барак, этих "глиняных" сумасшедших.
Впервые после размолвки рискнул позвонить домой.
- Алло, - услышал я знакомый и любимый голос.
- Ира. Это я.
- Кирилл, приезжай ко мне. Давай начнем сначала.
- Ира, а ты хочешь яблок?
- Каких яблок?
- Ну, райских яблок...
Утром, распихав вещи в две дорожные сумки, я кинулся в овощной. Эдуард Максимович взвешивал яблочки, червивые и скукоженные. Но очередь была.
- Адик, - подбежал я к прилавку, - попрощаемся. Вернусь в семью. Найди мне напоследок яблочек получше.
Он вынес из подсобки крупные и румяные, заготовленные на "редкий случай", и кинул мне в сумку, буркнув в очередь, что они были взвешены предварительно.
- Что ж, доктор, угощайся.
В очереди зашумели. Но он не обращал внимания.
Я расплатился.
- Еве счастья и здоровья.
Он улыбнулся:
- Сочные, вкусные яблоки. Дайте надкусить жене.
© Елена Кантор, 2014-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2014-2024.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах [Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...] Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём [Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...] Алексей Смирнов. Два рассказа. [Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...] Любовь Берёзкина. Командировка на Землю [Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.] Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду [Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.] Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней. [Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...] Аркадий Паранский. Кубинский ром [...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...] Никита Николаенко. Дорога вдоль поля [Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...] Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц) [О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.] Дмитрий Аникин. Иона [Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
