НОЧНЫЕ СЛЕЗЫ
Она как угорелая мечется по избушке: надо и приготовить, и за пятью детьми смотреть, и постирать, и чтобы кот ничего не стянул, и убрать за всеми... Но все валится из рук: еда пригорает, дети дерутся, повешенное для сушки белье падает с лопнувшей веревки в грязь и его опять стирать. В надежде отыскать вкусненькое на столе, кот разбивает любимую тарелку свекрови. Все плохо.
Она собирает волю в кулак и все исправляет: варит новую еду, укладывает детей, разбирается с бельем и выгоняет наглого кота.
Теперь можно и отдохнуть. Она садится, сморит на руки. Когда-то они были узкими, нежными, с ровными ноготками, а сейчас стали широкими, с выпуклыми венами и огрубевшей кожей. Она нагибается и вынимает из-за печки спрятанный от детей осколок зеркала, протирает его передником и всматривается. Блеклая кожа, тусклые глаза, под ними - темные круги, обтянутые сетью морщинок. Некогда сочные губы побледнели и стали тоньше, а густые русые волосы поредели.
Лицо сводит горькая усмешка - теперь даже сама не верит, что была когда-то Василисой Прекрасной. Это не ее выкрал Кощей Бессмертный, и не ее спас Иванушка-дурачок, и не ее отнял у того Соловей-разбойник, чтобы привести к матери своей Бабе Яге и назвать женой. Откуда же знать было неопытной девице, что красавец Соловей просыхать не будет от мухоморов, да колотить их с бабкой почем зря. Ладно, хоть Яга ее не мучает, нравоучениями не достает - знает, что сынок-то не сахар. Улетает на целый день в ступе, к вечеру лишь является, неся в мешке то, о чем лучше не знать. И, с чавканьем слопав двойную порцию, залезает на чердак дрыхнуть.
Василиса прячет осколок, подходит к окну. Уже ночь, лес угрюмо стоит на страже, он не пропустит сюда чужих. Василиса вспоминает, как они по лесу с Иванушкой неслись от Кощея на Сером Волке, пока Разбойник ее не выхватил. Ваня даже рот не успел открыть. Он, говорят, сейчас при дворе служит казначеем - царь знает, что Ванечка не украдет ничего, потому что дурак. А Кощей тоже утешился - выкрал Марью-красу, длинную косу. Уж и кощат ему принесла, в старости на радость.
А тут работа, работа, работа... Нет конца и края - как белка в колесе. И спасибо нет ни от кого: муж - пропойца, дети - разбойники, свекровь - Баба Яга. Зачем не убежала тогда? Ведь предлагал Серый Волк, помочь хотел, чтоб Ване службу сослужить. Сама отказалась, уж больно Соловушка красивый был, да напористый - не устояла...
Василиса вздыхает и отходит от окна, но тут слышит шорох снаружи: начался дождь. "Белье!" - вспоминает она и спешит на двор. Собирает белье и бежит обратно, но поскальзывается и плюхается в грязь. Белье опять грязное. Это последняя капля.
Василиса сидит под дождем и, уткнувшись в мокрые простыни, содрогается от рыданий. "За что, за что... " - всхлипывает она и поднимает лицо к небу: "За что?" Ночное небо плачет о своем и равнодушно смывает ее слезы.
© Диана Ковач, 2010-2024.
© Сетевая Словесность, 2011-2024.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах [Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...] Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём [Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...] Алексей Смирнов. Два рассказа. [Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...] Любовь Берёзкина. Командировка на Землю [Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.] Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду [Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.] Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней. [Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...] Аркадий Паранский. Кубинский ром [...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...] Никита Николаенко. Дорога вдоль поля [Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...] Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц) [О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.] Дмитрий Аникин. Иона [Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
