Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность




ГАДЫ

(десять никак не связанных между собой предисловий)


Первый

Это ректор, сука, отправил нас на прополку взлетной полосы. Два аспиранта на выжженной поверхности среднеазиатского поля. Вода заканчивалась уже к полудню, и весь остальной день мы изнывали от жажды. Пытались выдавливать сок из порхающих колибри, но ничего не получалось. К тому же мы мучались от скуки и развлекали себя как могли.

Зачем ты рассказал всем, что я трахал небо? Ведь только мы с тобой были тогда на аэродроме, и никто больше не должен знать об этом. Пока ты выдирал сухую траву между бетонными плитами, я делал свое прелестное дело. Облака извивались, скручивались пружинами, выскальзывали из рук, как мокрые яблоки. Несмотря на это дождя не было.

Именно тогда я увидел ПЕРВОГО из них. Сначала я испугался. Он вылез из куста полыни и уставился на меня. Небо мгновенно вырвалось и всхлипывая взлетело.

Помолчав с минуту он протянул конечность и указывая на блестящую пуговицу моей куртки спросил:
- Это чо?.
- Пуговица, - ответил я растерянно.
- Дай, - моментально потребовал он.
- Не дам, - с вызовом парировал я, набираясь храбрости.

Он надулся и поплелся обратно в кустарник. Я его окликнул, но он не вернулся.

Тогда я подумал, что это солнечный удар. Сейчас я так не думаю.




Второй

Хотя бы вечером вы могли оставить меня в покое?!! Телефон - это не презерватив и не противогаз, его нельзя использовать несколько часов подряд. Он начинает хрипеть, прихрамывает на один динамик, у него безумно болит провод и западает кнопка. Приходится откачивать больного по инструкции из толстой домовой книги.

Используя советы, мы делаем это вдвоем. Ты ищешь языком воздушные потоки, а я надавливаю ладонью на контрольную точку. Сегодня я устал быстрее тебя. В такие минуты мы достаем с антресоли на кухне пыльный диджериду, украшенный бессмысленными татуировками. Он весь в темных прожилках, которые можно ощутить, касаясь их пальцем. Ты начинаешь дуть в наш любимый инструмент.

И вот сегодня, когда я, сидя на краю ванны, слушал ласковые звуки, я увидел ВТОРОГО. Он появился откуда-то сверху. Скользкий и страшный. Он был веселее предыдущего, все время хихикал, но почти ничего не говорил. Иногда в руках у него появлялась скрипка, и он начинал выводить на ней ирландские рулады. Исчез он также неожиданно, как и появился.

И снова зазвонил приведенный в чувство телефон.




Третий

Возьмите небольшую керамическую, фарфоровую или фаянсовую емкость. Ополосните водой разогретой до 100 градусов по шкале Цельсия. Делайте это медленно, источая положительные эмоции. Вращательные движения можете чередовать с возвратно-поступательными. Если это возможно, сложите губы, как при поцелуе в запястье (традиционный вариант: скажите слово "изюм"). Насыпьте в емкость семь-восемь чайных ложек черного порошка и на три четверти залейте крутым кипятком. Оставьте сосуд на десять-пятнадцать минут, плотно накрыв его толстым куском ткани.

Успокойтесь, медленно сосчитав в уме до десяти. Сосчитайте до десяти еще раз. Посмотрите на жену или любимую женщину. Затем долейте горячей воды до краев сосуда.

Через сутки отвар станет ядом.

Я увидел ЕГО сразу же после первого глотка. Он крался по стене между портретом крестьянина и пятном от подсолнечного масла. "Как часто они стали попадаться на глаза!" - подумал я. Он покосился на меня маленьким красным глазом и сплюнул через отверстие, которое, судя по всему являлось ртом. Хорошо что закурить не попросил. Он медленно прошел по стене и вылез через вентиляционное окно. Больше я его никогда не видел.

Яд подействовал через несколько минут.




Четвертый

В воскресенье лежал на диване и думал о многом. Хотел: веселиться и скакать, делать красивые вещи из бумаги, изучать арабский язык, начать записывать свои мысли, снова помириться с тобой, подогретого пива (дурак, кто скажет, что это не вкусно), удаляться в дверных проемах, как статуя Командора, наконец-то попробовать плоды ноана, целовать смешные вагины, узнать, что ты делала весь вечер с адмиралом Нельсоном, равных прав для мужчин и женщин, собрать кубик Рубика, помыть посуду, сделать гадость неприятному человеку, найти рифму к слову "сердце", спеть песню из кинофильма "Моя прекрасная леди", а также хоть когда нибудь в жизни добыть огонь трением.

Разнообразные мысли прервал ОЧЕРЕДНОЙ. Этот был больше остальных. Весь в шерсти похожей на мох. Он подошел слева, остановился и молча уставился на меня. Похолодели кончики пальцев. Я замер. Я лежал неподвижно, пока не понял - он хочет того же.

То есть: веселиться и скакать, делать красивые вещи из бумаги, изучать арабский язык, начать записывать свои мысли, снова помириться с тобой, подогретого пива (дурак, кто скажет, что это не вкусно), удаляться в дверных проемах, как статуя Командора, наконец-то попробовать плоды ноана, целовать смешные вагины, узнать, что ты делала весь вечер с адмиралом Нельсоном, равных прав для мужчин и женщин, собрать кубик Рубика, помыть посуду, сделать гадость неприятному человеку, найти рифму к слову "сердце", спеть песню из кинофильма "Моя прекрасная леди", а также хоть когда-нибудь в жизни добыть огонь трением.

Я пошевелился. Его глаза наполнились слезами. Он вздохнул, покачал головой и исчез.




Пятый

Весь мокрый. В красочных потеках, потому что я плавал в озере. На грунтовой насыпи пытаюсь отыскать свою одежду. Нет. Одни только консервные банки и обрывки полиэтиленовых пакетов. Скорее всего со мной это сделал ОДИН из НИХ. Где же одежда?

О чем я думал, когда положил твое колечко на край раковины! Маленький синий камешек и блестящий металл. Я долго и тщательно намыливал руки. Задумался. Потом как-то неловко выронил розовый обмылок, и кольцо по нелепой траектории соскользнуло в стояк, в пенный водоворот на дне умывальника.

Сначала был испуг. Как будто в детстве из-за угла бросилась та лохматая соседская собака, которую я всегда обходил стороной. Потом отчаяние. Причем не собственное, а твое отчаяние. В твоих глазах.
"Я так и знала...". "Можно было предполагать..." И так далее...

Я попытался сосредоточиться. Сел на пол и глубоко вдохнул. И увидел, как трубы моей квартиры соединяются с трубами соседской, как водопроводы соседних домов соединяются в централи и твое колечко с синим камешком уносит в общем потоке непонятной жидкости.

Теперь я здесь. весь мокрый. с настроением отрекшегося Галилея на куче консервных банок и обугленных предметов из непонятного материала. Без одежды. и без всякой надежды отыскать твое любимое украшение.

Я сел обхватив голову руками. Прошло немного времени. Комок подкатывал к горлу. Я был близок к отчаянию. Шорох под ногами заставил открыть глаза. ОДИН из НИХ презрительно смотрел на меня снизу вверх.

"Ладна, на, не плачь..." - снисходительно произнес он, и я увидел, как на самом краю его конечности поблескивает синий камешек в желтой оправке.

И уже потом была моя радость, и испуганные глаза окрестных жителей, которые все-таки поделились со мной старыми лохмотьями.

Хорошо, что ты так ничего и не узнала.




Шестой

Было жарко. Мы шли по бульвару.

Если я не выпью чего-нибудь - буду плохим. Если я не выпью чего-нибудь - упаду шагов через сто. Язык прилип к небу. Я перестал ощущать запахи. В глазах сверкает коктейль из рекламы и объявлений, криво наклеенных на столбы.

Двадцать. Двадцать один. Двадцать два...

Боцман то плетется позади, то забегает вперед.
Это немного действует на нервы. Ты оглядываешься и что-то говоришь, но так тихо, что не могу услышать.

Пятьдесят два. Пятьдесят три...

Теперь вы оба пропали. На ходу всматриваюсь в потрескавшийся асфальт.

Пятьдесят девять...

Я чувствую, как растет хвост, и режутся настоящие когти.
Лицо вытягивается и обрастает шерстью.

Семьдесят три. Семьдесят четыре...

Весь мир - липкий мультфильм. Я на четвереньках ползу по земле, быстро перебирая тоненькими лапками.

Восемьдесят девять...

Боцман протягивает зеленую бутылку с рваной этикеткой.

Я сделал глоток. Зазвенело в ушах. Я жадно вдохнул и закрыл глаза. Черт возьми! Я был крысой! Такое случается нечасто. Тем более в таком людном месте. Могли бы раздавить. Я оглянулся вокруг. Редкие прохожие не обращали на нас никакого внимания.

Тогда я в первый раз подумал, что может быть я - это ОН. Что я - один из них.
Эти мысли не доставляли никакого удовольствия. Никому.




Седьмой

Вечером Вы можете увидеть радугу. Осторожно! Она может сожрать Вас.

Потом - ходить с компасом по ночным районам в поисках серебряной жилы. Ни в коем случае не обращать внимания на Эвридику, которая плетется за Вами в своем откровенном наряде. Найти серебряную жилу под газоном напротив кинотеатра. Застолбить участок и постараться не пускать туда посторонних.

Наконец-то заметить рядом с собой Эвридику. Согреть Эвридику теплом своего характера.

Утром к Вам подойдет господин в белом передничке и предложит убраться с газона. Не соглашаться! В этом вам поможет Эвридика и ее откровенный наряд. Человек в белом переднике испугается и не сможет отнять у Вас ваш застолбленный участок.

После пройти до самого конца города. Зайти в дом шарманщика. Там взять полено и вернуться к кинотеатру. Если к тому времени не появится ОН - вам повезло. Если появится - не отчаиваться! Использовать Эвридику и полено по назначению.

И запомните: главное не победа над ними, а сам процесс.

Вы еще не знаете, что Ваши мечты, впрочем, как и Ваше тело будут съедены нильскими крокодилами.




Восьмой

...и вот я завербован. и уже просто вынужден делать это. Я конечно виноват сам. но меня шантажировали! Гнусно и подло.

ОН появился из ниши в стене, которая была завешена шерстяным ковром. Его длинная красная мантия шелестела по каменному полу, а в глазах его я увидел отблески пламени из очага.

- Не буду этого делать! - кричал я - вы меня не сможете заставить.

ОН посмеивался. Шевелил усиками. Косматыми лапками долго перебирал четки и наконец заскрипел:

- Поздно, гражданин, слишком поздно. Представь, что уже через несколько месяцев начнется мутация. твой темно-серый панцирь сначала нагреется, потом приобретет оттенок подобный цвету моего плаща. Ты будешь беспомощно ползать по эмалированному дну и слепо натыкаться на скользкие стены. Постепенно движения твои станут медленными и бессмысленными. Наконец ты затихнешь и станешь медленно остывать...

Я в ужасе зажмурился. Выхода не было. Мне хотелось задушить его. Но под страхом ужасного перерождения пришлось подчиниться. Ведь я уже знал, что, значит, быть крысой.

И вот я завербован. Мне приходится делать это.

Я просыпаюсь, медленно потягиваюсь, встаю с постели, иду в ванную и принимаю душ. Потом натягиваю невыносимые джинсы, целую тебя в щеку и отправляюсь на работу. Там я перекладываю бумагу и встречаюсь с людьми, иногда украдкой записываю несколько рифмованных строк. После работы я встречаюсь с друзьями и мы весело проводим время. Два дня в неделю я отдыхаю. Раз в год мне положен отпуск. Ты, наверное, меня любишь. я, наверное, люблю тебя. видимо скоро у нас будут дети.

Я конечно виноват сам. Но меня шантажировали! Гнусно и подло. Каждый день я жду, когда меня отзовут обратно.




Девятый

Я запомнил только ее белые зубы:

- Анатолий Ефимович Генераторов - агроном объединения "Парижская коммуна" стал свидетелем удивительного явления. Что это? Природная аномалия конца тысячелетия или очередной знак иных миров?

Концентрические окружности на стене, как будто нарисованы разноцветными мелками.

- Анатолий Ефимович, расскажите, что же произошло с Вами несколько дней назад?

Сморщенное лицо агронома. Нет ни каких сомнений - неделя в глубоком запое. Его пытались гримировать, это точно.

- ... когда я подошел к окну, свечение прекратилось и появилось маленькое мохнатое существо. Оно, не отрываясь, смотрело мне в глаза и бормотало одну и ту же фразу, что-то подобное детской считалке...

Рисунок, на котором ОДИН ИЗ НИХ крупным планом. Карандаш в дрожащей руке.

Нельзя так резко менять образ жизни, Анатолий Ефимович, нельзя. Да ты перепуган до смерти. Надо же было пригласить обалдевшего агронома после ПЕРВОГО. Возраст у него не тот. Он до сих пор чуть жив.
Я задумался. Тысячи телезрителей умирали со смеху.

А она все-таки хороша. Лет на пять постарше меня. Волосы, уложенные в пучок на затылке. Какая у нее грудь! Я попытался думать о чем-нибудь другом, отгонял навязчивый образ. Вспомнил тебя. Не получилось.

И тут появился этот, с рисунка. Покрутился у зеркала, взглянул на экран телевизора и кисло улыбнулся.
Я отвесил ему подзатыльник - иногда они уж очень сильно надоедают. Он исчез.




Десятый

Голые женщины лежали в непринужденных позах и разговаривали. Я волновался. Их было много, гораздо больше чем мужчин. Вернее одного мужчины...

Короче я был один, а эти три вакханки выпили все мое вино, разделись, разлеглись у меня на полу, застеленном серым татами, и верещали своими высокими голосками о чем-то своем.

Кошмар.

Я прошел на кухню и нервно выхлебал из чайника остатки воды. Где-то внутри все сжималось и разжималось. Сразу же появился ОН.

Поморщился и брезгливо сказал:

- Да-а-а, невыгодная ситуация... Уж лучше бы мы тебя отправили на гейзеры. там хорошо... Медведи...

Я щелкнул его по носу, но он никак не отреагировал на обидный жест и вяло продолжил:

- Не злись. Хочешь, оставим одну? Будешь с ней жить.
- Блин, это обязательно что ли?
- Да - коротко ответил он.

Солнце быстро скрылось за горизонтом. Я включил настольную лампу.

- Черт с вами, оставляйте одну.
- Тебе какую?
- Да все равно

Он ненадолго задумался и предложил:

- Хочешь вон ту с красивыми ногтями?
- А что в ней такого особенного? - спросил я.
- Она состарится вместе с тобой.
- Ладно, давай ее.

Вот ты и появилась.

Как правило, все так и начинается...




© Краник, 2002-2024.
© Сетевая Словесность, 2002-2024.





Словесность