подарок для девочки
мишка в забавном фартучке
пара красивых книжек - чтобы учить добру
и пропуск в рай в форме кредитной карточки
с надписью platinum синим по серебру
тихий ангел в тапочках битых молью
(крылья мягко сложены у постели)
с запахом нафталина и канифоли
и еще возможно твоей шанели
взгляд темен
тоненькие морщины
возле глаз (улыбка)
и губ (молчание)
неумело глупый как все мужчины
со следами спрятанного отчаянья
разглядишь ли правду в его усталости
своего дыханья почти не слыша
привяжи к себе - он умрет от старости
а летать прогонишь - сорвется с крыши
подарок для девушки
бэйлис в стеклянной таре
массаж лица
тропики
полутень
и тихая фея на синем воздушном шаре
с щепоткой простого счастья
на черный день
горшки переколоты
собраны черепки
выметен мусор из темной избы в проулки
пульс с расстояния вытянутой руки
говорит о чем-то невнятно
гулко
словно подсчитывает грехи
черное-красное
чет-нечет
гонит по жилам как кровь плевки
потому время уже не лечит
и сбивая сходу неверный счет
полустертым ссадинам
прочим травмам
что не еще зажило
зарастет
неуклюжим сине-лиловым шрамом
подарок для женщины
три небольших гвоздички
мягкий неловкий чмок с примесью тишины
и в темном прохладном месте мука и спички
на случай путча кризиса и войны
среди мусора и колючек
иван-чая и чистотела
как ребенок из старых брючек
вырастает душа из тела
стынет коркой греха и долга
на поверхности рваных строчек
не жалей ее слишком долго
отломи и себе кусочек...
что-то уходит прочь как воздух из мячика
где мне себя искать влюбленного мальчика
где мне найти тебя беспечно колючую
как научиться жить друг друга не мучая
как потреблять судьбу мелкими дозами
как не мешать стихи с прочими прозами
чтоб не бояться слов снов и обманщиков
чтоб не остаться вновь сдувшимся мячиком
... зачем, зачем великий князь
в твоих палатах смрад и топот,
и смуту празднуют холопы
над бедной челядью глумясь,
зачем в углу дрожит от страха
когда-то прежде верный пес,
зачем от крови и от слез
уже мокра твоя рубаха,
зачем ведется с древних пор:
кому-то трон, кому-то плаха,
кому-то шапка мономаха,
кому-то монастырский двор,
где тихий инок молит небо
послать нам свыше благодать,
чтоб мы бориса или глеба
не забывали поминать...
жизнь в параллельных вселенных
на расстоянии ping'а
тихая словно соната со скромной пометкой piano
на неудобной планете
в форме боксерского ринга
долгая
как неизбежный
спуск ледника к океану
глупая
как персонажи плохо поставленной пьесы
про непутевого парня в поисках черного черта
и беззаботно красивую вечную дуру принцессу
с жаркой любовью в финале
смело исполненном forte...
памяти пасть заклеив широким скотчем,
руки связав ей, чтобы не могла отстукивать морзе,
можно достичь почти покоя при прочем
благоприятном течении жидкости в личной прозе.
можно быть почти счастливым повесой,
почти достичь давно желанной нирваны,
принимая жизнь как утиль на выброс -
по весу
вместе с пустой посудой и прочей рванью.
отчего когда война, все ангелы в штатском,
как без них любить мне - наспех да курам на смех
почему неладно опять в королевстве датском,
знал лишь гамлет,
но его зарезали
насмерть...
эти слоники на сервантике
пожелтевшие писем листики
просто знаки моей семантики
или звуки моей лингвистики
незеркальные отражения
правил странной моей грамматики
некорректные уравнения
нашей камерной математики
где до боли просты задания
но за прежние прегрешения
даже зная ответ заранее
невозможно найти решение
коллекция нежных признаний
написанных пальцем на зеркале в тесной прихожей
как можно такие слова доверять ледяному стеклу
там есть неумелый портрет твой
совсем на тебя не похожий
забавная милая рожица в правом от сердца углу
а сердце...
оно не расколото
просто немного помято
как это случается с нами покуда фортуна незла
я снова пишу тебе что-то
все также неровно
невнятно
и ты мне ответишь чуть позже
коснувшись губами стекла
... волос твоих коснувшись взглядом
забыть о мелочных делах
покуда ангел ходит рядом
не отражаясь в зеркалах
небритый
сгорбленный
тревожный
с глазами в боли и огне
все так же дьявольски безбожно
тебя ревнующий ко мне...
что-то есть в бытии
что не смоешь ни водкой ни кровью
ближе к ночи болит
нарывает опять и опять
напиши мне письмо
напиши из россии с любовью
я присяду на краешек жизни
присяду и буду читать...
отражения ломких неловких движений
поражений
сражений
разрывов и жжений
отражения наших с тобой отражений
словно мошки что мчатся на свет
что ж на рожу пенять если зеркало криво
наш последний роман лишь бульварное чтиво
дай нам господи силы легко и красиво
развязать этот странный сюжет
если путаешь ноты зазубренных намертво тем
если падаешь вниз в восходящем спиральном потоке
если сходишь с ума не умея придумать зачем
если страшно боишься остаться пустым и жестоким
если время уходит опять как вода в никуда
если даже во сне о любви тебе больно немножко
это просто сорвалась с орбиты чужая звезда
и лежит остывая в протянутых мягких ладошках...
нет тебя
только тени движение
в темном зеркале сумрачной вечности
как ночное щемящее жжение
отсеченной хирургом конечности
там
за мутными стеклами пыльными
бестолковое прошлое спутано
и лишь память широкими крыльями
словно пледом шотландским укутана
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
