В НАСЛЕДСТВО
Ее привел мой сын. Они могли бы быть хорошей парой.
Теперь. Здесь и Сейчас. Я лежу и чувствую каждую клеточку ее тела. Каждый вздох. Каждое зарождающееся движение. Замираю. Мне больше ничего не нужно. Только бархатные клеточки. Почему-то больно, досадно, хорошо, и вообще всяко сразу. Когда она ВОЗНИКАЕТ РЯДОМ - я начинаю жить с придыханием. И еще: я знаю - она никогда меня не полюбит. И вдруг становится легко! Именно от этой мысли вдруг становится легко!!! Я заканчиваюсь каждый раз, когда она взглядывает. Взбрыкивает ресницами. Ах. На редкость нелепа. Угловата. Еще по-детски, по-гадкоутячьи, некрасива.
Меня не удивишь превращениями. Мне кажется много за 40. Я счастлива в браке. И люблю другую. А с ней - придыхаю.
Она интересуется. Деловитая. Размеренная. Как все вы. Ага. Она хочет быть в курсе. И еще она хочет взвесить. Просчитать. Прикинуть. Их научили.
Она думает, что она знает, чего она хочет. И думает, что знает, зачем. Она как-то запросто кидается дорого стоящими истинами. Временами кажется смыслоустойчивой. С хорошим иммунитетом.
Я пью. Жадно. До дна. Вот уже видно дно. НО - жизнеголик. Семь жизней в одном флаконе. С ней я внезапно поняла, что больше никуда не спешу. Что могу, наконец, позволить себе ежедневную роскошь похмелья.
Мне много женщин. А их не принято спрашивать о возрасте. Я им наверно не верна.
Часто Она смеялась. - Потом хмурилась. Надувалась и ворчала, после - заигрывая, смотрела - снова смеялась - и я, ловя ее волну, - ловя ее всю - замирала.
Она просила про детство. Они все просят про детство. Через детство можно узреть всего человека. И я расходилась. Я часами говорила какие-то фрейдовские байки про безотцовое взросление и деспотичную бабушку, про синие чулки, про оргазмы во сне и пахнущих псиной парней в роговых очках, про комнаты в коммуналке и спирт, украденный из шкафа, про рыжие обсеченные волосы, красные туфли и порноистории, написанные от руки в клетчатых тетрадках. Потом я еще больше расходилась. И получалось, что детство везде. Что окончательно выковорить себя из детства - сложно. Невозможно практически. Сначала мама боялась, что я не закончу школу. Потом, что не закончу университет. Теперь она обреченно признает во мне профессора и все равно боится, что я не закончу.
Ну и что, что безотцово в начале. Зато потом отцово. Даже чрезмерно. И начинаешь глумиться. Над этой никому не нужной чрезмерностью. Над прошлыми болями. Над надвигающейся на тебя их старостью. А ты посмеялась-пофыркала - "мол, как я лихо посоветовала папе начать экономить на любовнице и купить проститутку. Менеджер, мол, в тебе умер". Не умер. Не успел. Я реанимировала.
Потом о сыне. О муже и мужчинах. Были ли? Конечно. Как же ж. Бывало - случались. Бывало - происходили. Еще какие были. Тебе с твоей расчетливостью многое недоступно. С твоими бархатными клеточками. Я даже лелеяла идею написать "Энциклопедию смешного секса", но вовремя поняла, что тут без слез не взблянешь. И вот теперь я вдыхаю тебя. Теперь у меня так много возможностей, что практически ничего не остается, кроме как придыхать. Кто-то от боли и безысходности причитает - я придыхаю.
У нее еще все впереди. Пусть она с вами тоже случится. Пусть она будет Верой. Нет - Надей. Ну, или на худой конец, Любой. Хотя, впрочем, какая разница...
© Роза Неврозова, 2009-2024.
© Сетевая Словесность, 2009-2024.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах [Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...] Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём [Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...] Алексей Смирнов. Два рассказа. [Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...] Любовь Берёзкина. Командировка на Землю [Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.] Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду [Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.] Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней. [Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...] Аркадий Паранский. Кубинский ром [...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...] Никита Николаенко. Дорога вдоль поля [Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...] Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц) [О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.] Дмитрий Аникин. Иона [Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
