Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность




АНФАН  ТЕРРИБЛЬ


Семья у нас - ничего, неплохая. Только правильная слишком. Дедушка в армии всю жизнь прослужил. В финансовом отделе. Бабушка была учителем истории в школе. Так что всегда у них все шло по распорядку, по звонку. Никаких случайностей, никаких отклонений. И родители у меня такие же. Как распределили их в КБ после института, так они там всю жизнь и проработали. Их друзья давно уже свою жизнь сами, не надеясь на государство, строят. Одни куртками на базаре торгуют, другие металл в Южную Америку отправляют, а мои знать ничего не хотят. Бабушка с дедушкой их в этом поддерживают. Говорят, что от добра добра не ищут. Ленка, моя сестра, в прошлом году филфак закончила. Она - любимый ребенок в семье. С ней всю жизнь носятся. Друзьям о ней рассказывают и гордятся ее пятерками.

По воскресеньям мы вместе обедаем. Сервиз на шесть персон, старый фарфор, водка в хрустальном графине, накрахмаленные салфетки... Так они себе доказывают, что ничего не изменилось, что они не на сто долларов в месяц живут, а по-прежнему люди с достатком, средний класс, интеллигенция.

Но в семье - не без урода. Здравствуйте, это я. Хотя сам-то я уродом себя не считаю, и три серьги - белые индюшиные кольца - в левом ухе меня совсем не портят. И та, что в правой брови, и та, что в нижней губе... У меня свой взгляд на вещи, что тут такого? Но и бабушка, и мама перед обедом по несколько раз успокаивают себя, повторяют, что все нормально - им предстоит полтора часа смотреть на меня. Ужасный ребенок. Анфан террибль.

Что во мне такого страшного? Ем я обычно молча, и даже когда отец в очередной раз спрашивает, удобно ли мне, и не цепляет ли баранье ребро какое-нибудь из моих колец, я стараюсь не отвечать, а только улыбаюсь. Я вообще часто улыбаюсь. Что мне еще остается? Если не обращать внимания на эти мелочи, то воскресные обеды я люблю. Мама с бабушкой отлично готовят, а водке, которую дедушка гонит на даче, просто нет равных. Пьют у нас в семье не много и с разбором. Но дедушкину водку любят все. Только Ленке не наливают. В положении любимого ребенка есть свои минусы. Ленка, кстати, недавно порадовала всю семью. Дважды. Сняла однокомнатную квартиру и нашла работу на телевидении. В программе Семена Белены "В лапах ночи". Бабушка с мамой по этому радостному случаю праздничный обед устроили, папа напоминал мне о сережках вдвое чаще, а я в ответ улыбался вдвое шире.

Программа Белены идет поздно ночью, и прежде у нас дома ее никто не смотрел. Теперь смотрят, пропустить боятся. Я тоже раз посидел у телевизора вместе со всеми. Но до конца не досмотрел, в час ночи ушел - очень спать захотелось. Передача была про дигеров, которые случайно разрыли могилу какого-то вождя древних славян. У них после этого необычные способности открылись, причем - у всех разные. Тот, который первым череп откопал, теперь в интернете может нужный сайт сходу найти. Он сам не знает, как это получается. Просто набирает адрес и все. Его спрашивают: откуда адрес узнал? Две точки, две косых, даб, даби, даби и все остальное? Он только глазки щурит и пожимает плечами. Старший в их команде безошибочно подделки узнает. Любые. Сигареты, джинсы, башмаки, водку, компакты - все, что угодно. Ему вещь показывают, а он говорит фирменная она, лицензионная или как обычно, - палево. Девица с ними была. Откопанные ребятами кости в речке мыла. Так с ней дольше всего провозились. Не могли понять, что она умеет. Потом оказалось - она находит и покупает самые дешевые вещи в городе. Не самые плохие, а самые дешевые. Зайдет в магазин, купит чайник, например. Потом проверят - дешевле нет.

Ленка наша у Белены месяц проработала - все тихо было. Бумажки разные на компьютере набирала, письма рассылала. А на днях ей поручили передачу подготовить. Про сатанистов. Надо найти сатанистов и договориться, чтоб они провели шабаш, а Белена мог этот шабаш снять. На поиски Ленке три дня дали: пятницу, субботу и воскресенье. В понедельник Белена ждал результата.

Ленка как села на телефон в четверг вечером, так до воскресного обеда с него не слазила. Всех обзвонила. Друзей, знакомых, друзей знакомых, знакомых знакомых и знакомых знакомых совсем незнакомых, но сатанистов найти не смогла. Дали телефон одного художника, сказали, что он точно сатанист. Но оказалось, художник давно за границу уехал. Ну, нет у нас сатанистов. Баптистов, евангелистов и адвентистов - пожалуйста, сколько хочешь. А сатанистов нет. Тут еще выяснилось, что Ленку к Белене взяли с испытательным сроком, и если она передачу завалит, то с телевидением можно прощаться...

Воскресный обед начался в мрачной атмосфере. Ленка нервничала, мама и бабушка за нее переживали. Отец не придирался к моим сережкам, и у меня не было повода поулыбаться. Даже дедушка за чаем вздохнул:

- Да-а! Все заборы перевернутыми крестами и звездами разрисованы, а разобраться...

- Малолетки шалят, - объяснил я деду. - Они сами не понимают, что царапают.

- Вот, и поискал бы среди своих приятелей, - сказала мне бабушка, - если ты все знаешь. Есть же среди них колдуны.

- Бабушка! Они - толкиенисты, понимаешь? Это совсем другое. Это ролевая игра, понимаешь? Они знают, что они не колдуны. Они играют.

- Леночка, - спросила вдруг мама, - а может, есть актеры, которые согласились бы сыграть сатанистов, а?

- Ой, мама, - капризно-обреченным голосом загундосила Ленка. - Ну где я на завтра найду актеров? Да и кто согласится? Нет, все пропало...

И она пустила по щеке жирную слезу.

- А что, и мы могли бы сыграть, - ляпнул я, не подумав, и тут же пожалел об этом.

- Ну, что ты говоришь такое? - набросился на меня папа. - Ну хоть самую малость думай, прежде чем рот раскрыть. Завтра я сатанист и меня показывают по телевизору, а послезавтра на директорском совете я защищаю проект. Очень хорошо. И все начальники отделов вежливо у меня интересуются: когда я употребляю кровь младенцев - до еды или после?

- Саша, что ты придираешься к ребенку? - вдруг обернулась к отцу мама. Я таких слов от нее уже несколько лет не слышал - чуть со стула не свалился. - Ты только о себе думаешь. А твоя дочь может завтра без работы остаться. Почему бы тебе об этом не подумать?..

- А я совсем не прочь попробовать, - неожиданно подал голос дедушка. - Если заплатят.

После обеда бабушка спустилась на четвертый этаж к Волкенштейнам за специальной литературой. Эмилия Петровна Волкенштейн в прежние годы подъезжала к бабушке с астрологией. Бабушка, член партии с пятьдесят седьмого года, в молодости ворошиловский стрелок и значкистка ГТО, над старухой Волкенштейн смеялась, а если та проявляла настойчивость, то сердилась на нее. Однако, у старухи могли найтись описания обрядов, а нас устраивали любые, пусть и неправильные. Кто проверит?

Вечером мы собрались у стола.

- Причастие, - прочитала бабушка. - Причащающиеся собираются у алтаря. На алтарь ставится чаша с кровью, а сам алтарь есть лоно невинной девицы...

- Не годится, - тут же оборвала бабушку мама. - Какая еще невинная девица? Где ее брать? Ваза с вишневым компотом - туда-сюда, но лоно невинной девицы, это лишнее. Обойдемся без причастия. Что там еще есть?

- Шабаш, - бабушка не стала спорить и послушно перевернула страницу. - Особы, желающие принять в нем участие, должны натираться особенною мазью. Поездка на шабаш совершается верхом на палке, которая для этого намазывается отдельно.

- Как мы, кстати, поедем? - поинтересовался дедушка. - Не на палке же, в самом деле.

- Студия даст машину, - успокоила его Ленка.

- Не отвлекайтесь, - мама была настроена очень по деловому. - У нас мало времени. Еще надо роли разучить, а мы сценарий до сих пор не выбрали. Шабаш, это общее отчетно-выборное собрание, со специфическим регламентом, а здесь требуется конкретное мероприятие. Заклинание погоды, вызывание духов. В этом роде.

- Вызывание духов, - нашла бабушка. - Чтобы вызвать злого духа к кругу, надо знать его природу: с какой планетой он в соответствии и в чем заключаются обязанности, возложенные на него этой планетой. Зная все это, надо найти место, удобное для вызова, сообразно природе планеты и свойствам обязанностей избранного духа.

-... свойства обязанностей избранного духа, - с одобрением повторил дедушка. - Чем-то напоминает устав гарнизонной и караульной службы. Глава о внутреннем распорядке в караульном помещении. Серьезная, оказывается, наука, кто бы подумал.

Бабушка прочитала главу о вызывании духов, потом следующую главу, о церемониальной магии и собралась переходить к влиянию сидерального на животное царство.

- Хватит! Все! - скомандовала мама. - Если такое долго слушать, совсем свихнуться можно. Я уже достаточно поняла.

И она расписала роли и темы для импровизаций. Времени учить текст у нас все равно не было. Дедушку назначили духом земли и назвали "Началом Сущего", меня - духом воздуха по имени "Влекущий Ввысь", бабушка стала духом воды со странным именем "Белая Башня", а себя мама игриво нарекла "Юркой Саламандрой". Она символизировала огонь. Духа должен был вызывать папа. Сперва он подходил к дедушке и спрашивал его "Кто я"? Дедушка подробно разъяснял папе, что ему еще рано знать кто он. Только добыв из огня Юркую Саламандру, он сможет встретить того, кто знает его имя. За саламандрой дедушка отсылал папу к бабушке, Белой Башне. Бабушка морочила ему голову и затем отправляла ко мне. Меня папа заклинал всеми именами бога и требовал сказать ему, где мама. Мама стояла поблизости и возле нее горела свеча. Во время съемок вместо свечи мы рассчитывали разжечь костер. Я кочевряжился, но против заклятия устоять не мог и отводил папу к маме. После этого он вместе с со мной, мамой и бабушкой возвращался к дедушке, который сообщал папе имя, но не папино, а того духа, которого удобно вызывать в этом месте. Только услышав имя, папа обводил вокруг нас круг и ласковым голосом вызывал духа.

- А если дух не явится? - несколько обеспокоенно спросил он у мамы после репетиции.

- Тебя это волнует? - мама иронично подняла бровь. - Вот если он явится, это будет номер. А так, объясним Белене, что при съемочной группе дух не явится ни за что. Люди, свет, суета... Ты бы явился?

- Нет, - решительно тряхнул головой папа.

- А дух, что? Глупее тебя?



Я не очень верю моей сестре Ленке - слишком хорошо ее знаю. И телевидению я не очень верю. Ну, в общем, я думал, что ничего из этого не выйдет: никаких съемок не будет, никакой передачи. Разве Ленке можно что-то доверить? Но я ошибся. Видимо, Белена с ней еще плохо знаком. В понедельник Ленка доложила ему, что ее вывели на секту сатанистов, и сектанты готовы за двести долларов участвовать в съемках, а уже во вторник после обеда мы стояли на проходной киностудии и ждали машину. Все произошло слишком быстро, и мы немного растерялись. Папа твердил, что ему нужен плащ с капюшоном, чтобы ни в коем случае нельзя было разглядеть лица, мама тоже волновалась, но держала себя в руках и все выглядывала Ленку.

Наконец, машина появилась. В ней сидели несколько человек съемочной группы и среди них моя сестра.

- Едем в Китаево, - решительно и громко сказала Ленка.

- А почему в Китаево? - недовольно повернулся к ней водитель.

- Они там всегда на шабаш собираются, - кивнула Ленка в нашу сторону. - Я знаю.

- Добираться туда далеко, а времени у нас мало. - Водитель не хотел ехать в Китаево. - Э, уважаемые, кто у вас старший? - повернулся он к нам. - Что, обязательно в Китаево? Я тут лесочек недалеко знаю...

- Надо найти место, удобное для вызова, сообразно природе духа и свойствам обязанностей избранного демона, - медленно и важно изрек дедушка.

Водитель внимательно посмотрел на него и на время замолчал.

- Мне обещали плащ, - напомнил папа.

- Все уже есть, - торопливо успокоила его Ленка. - Мы теряем время, поехали. Белена будет через два часа, к его приезду все должно быть готово.

И мы поехали.

Но до Китаева все-таки не добрались. Недалеко от обсерватории водитель решительно крутанул руль влево и машина свернула в лес. Спорить с ним не стали. Какая разница, в конце-концов?

Высадили нас возле мрачной поляны на краю глубокого, заросшего мелким осинником, оврага. По дну оврага шумел небольшой ручей. От ручья тянуло вязкой сыростью, пахло мокрой глиной и гнилым деревом.

- Чем плохо? - спросил водитель. - Нормальное место. Готовьтесь. Я за Беленой поехал.

- Холодно тут, - поежилась бабушка.

- Да, кстати, где обещанные плащи? - папа беспокойно посмотрел на Ленку.

Моя сестра вынесла из машины большую сумку.

- Разбирайте.

- Ну ладно, пусть это плащ, - вытянув вперед руки, папа держал давно не стираный рабочий халат анемично-синего цвета, - допустим, это плащ, но у него нет капюшона. Я же просил с капюшоном! Это же самая главная деталь...

- Не надо нервничать. Ваши капюшоны лежат отдельно, - Ленка пнула сумку ногой. - На дне.

На дне лежали не капюшоны. Я не знаю как называются эти головные уборы. Это знали только средневековые палачи, потому что колпак красного цвета с прорезью для глаз - это часть их рабочей одежды. А среди простых граждан он никогда популярен не был.

- Это не совсем капюшон, - папа внимательно рассматривал колпак. - Совсем не капюшон.

- Не надо капризничать, - сказала Ленка папе. - В нем точно никого не узнают.

Ребята из съемочной группы побродили по поляне и ушли в лес. Ленка отправилась с ними, а мама решила провести генеральную репетицию. Дедушке она назначила стоять возле молодого ореха, бабушке у пенька, мне - рядом со старой шиной, а сама встала у кострища.

Папа в красном колпаке и коротком грязном халате метался между нами.

Потом мы разожгли костер, перекусили и выпили по рюмке дедушкиной водки. Стало теплее и спокойнее. Понемногу смеркалось.

- А что, отыграем, как настоящие, - подбодрил себя и нас дедушка.

Яркий свет автомобильных фар метнулся по стволам деревьев, нашарил нас, наш костер и замер. Из машины грузно выпрыгнул Белена. За его спиной возникла съемочная группа.

- Что? Все готово? Где? Где эта... эта...

Он поискал Ленку, оглянулся, но не смог вспомнить, как ее зовут.

- А! - наконец он ее увидел. - Ну где твои вампиры?

- Сатанисты, - подала слабый голос Ленка.

- Ну да, сатанисты. Вампиры будут в следующий раз.

Мы быстро надели колпаки.

- Ага! - Он оглядел нас. - Понял. А через этот костер вы будете прыгать!? Понял. Только, вялые вы какие-то. И вообще, все тут вялые. Так, а ну всем водки. Быстро, быстро... У кого водка?!

Водитель выволок из машины ящик водки.

- Не мало? - забеспокоился Белена и посмотрел на Ленку. - Не хватит - ты в гастроном побежишь.

Ленка посмотрела в сторону вечернего леса и поежилась. Белена довольно засмеялся.

Всем налили по стакану водки. Бабушка достала бутерброды с колбасой и котлетки.

- Не человечина? А? - Белена погрозил нам пальцем и понюхал колбасу. - Вроде нет. Ну? Вздрогнули.

Я заметил, что Ленка выпила свой стакан полностью. Мама под своим колпаком, кажется, тоже это заметила.

- А-ах! Хорошо! - Белена довольно потер руки. - Взбодрились? Что-то вы всё еще вялые. Нет? Ну, по второй, и - работаем.

Когда выпили по второй, я понял, что он не шутил. Ящик опустел наполовину.

В голове уже крепко шумело, но ясность восприятия я не утратил.

Только огонь у костра стал странного зеленоватого оттенка.

- Всё! Все уже в норме, глаза горят. По местам! Работаем!

Дедушка, чуть пошатываясь, пошел к своему кусту, бабушка встала у пня, я сел на старую шину, мама осталась стоять у костра.

- Какой типаж, - восхитился Белена, глядя на дедушку. - Какой матерый вампирище.

- Сатанист, - терпеливо поправила его Ленка.

- Да-да, я помню. Какой взгляд... А эта старая ведьма со своими котлетами. Отлично! Отлично! Где ты их нашла?

- Тут недалеко село... - пьяным голосом начала врать Ленка.

- Ой, не надо, не надо. Село, колдуны... Это мы зрителям расскажем. Из какого театра? Драмы и комедии? Нет. Наверное, любительский какой-то. Студия при заводе "Красный мотор". Угадал?

Между тем, папа вышел из-за орешника и наткнулся на дедушку.

- Кто я? - Спросил он дедушку, дико вращая головой. - Колпак у папы сполз на правое ухо, узкие смотровые щели съехали на лоб. Он ничего не видел.

- Он что, текст забыл? - громко спросил Белена у Ленки.

- Это ритуал.

- А по-моему, он текст забыл. Стоп, стоп, стоп... - Белена замахал руками. Сначала. Все сначала. Только двигайтесь, не стойте. Живее надо. Тут шабаш, а не партсобрание. Мы потом подмонтируем спецэффекты, столбы пламени, фигуры чертей, но и вы должны работать, шевелиться. Понятно?

Каким-то образом у всех в руках опять оказались стаканы с водкой.

Почва у меня под ногами неожиданно размякла. Мне показалось, что подо мной болото. Один неосторожный шаг, и я с головой уйду в вязкую жижу.

- Лена, - тебе хватит. - Мама не могла смотреть, как Ленка примеряется к третьему стакану.

Белена в пьяном изумлении уставился на маму.

- Какая чу-уткая женщина. Не знал, что вампиры такие приличные люди. - Его уже изрядно качало. - Но она права! Тебе хватит. Дай сюда.

Ленка брезгливо дернула плечом и отдала свой стакан Белене.

- Все готовы? Белена свел брови к переносице и оглядел поляну. Работаем. Только быстро, раз-раз...

Пьяной рысью папа выскочил из-за орешника и не сказав ни слова, сбил дедушку с ног.

- Ты что? - падая охнул дедушка. - Избранного духа... Свойства обязанностей, согласно штатного расписания в Белой Башне...

- Сакрально, - оценил дедушкину реплику Белена. - Звук плохой, но мы подмонтируем.

Не дослушав дедушкин доклад до конца, папа подбежал к Белой Башне.

- Саша, поправь колпак, - громко и внятно потребовала Белая Башня. - На кого ты похож?

- Хватит! - неожиданно рявкнул папа. - Хватит меня учить!

- Ну тогда ищи свою жену сам, - обиделась бабушка.

- Что, и вправду, семья? - изумился Белена. - Семья вампиров! Потрясающе...

- Символистов, - поправила Ленка и пьяно икнула.

- Я помню, помню, - обнял и прижал ее к себе Белена. - Вампиры-символисты.

Тем временем, папа в поисках мамы-саламандры добрался до меня. Шел он уже медленно, дышал тяжело и сипло.

- А где мать? - спросил папа, дико озираясь. - Ничего не вижу.

Мне пришлось взять папу за локоть.

- Я - Ввысь Влекущий, демон ночного эфира и воздушных течений, - замогильным голосом сообщил я. - Заклинай меня всеми именами Бога, а иначе я тебе ничего на скажу.

- Ужасный ребенок, - простонал папа, и закрыл лицо руками. - Хоть раз ты можешь ответить по-человечески?

- У костра стоит. Ленкой любуется.

Папа обреченно поплелся к догорающему костру.

- Саша, - жалобно встретила его мама, - я страшно надралась. Последний раз со мной такое было в колхозе на третьем курсе. Помнишь, мы тогда...

- Идем духа вызывать, - взмолился папа. - Идем скорее, воспоминания - потом.

Обнявшись, и поддерживая друг друга, они направились к лежащему дедушке. Я пошел за ними следом.

- Где вас носит? - бабушка уже ждала нас возле дедушки. - Становитесь сюда. Пока вы отношения выясняли, я круг нарисовала.

- А что с папой? - мама уставилась на дедушку.

- Спит. Ну, вызывайте скорее, да поедем домой.

- Ду-ух...

- Ласковым голосом, - напомнила мама.

- Тише, - попросил папа. - Тише. Это самый важный этап. Ду-ух...

- Имя. Как его зовут, - снова вмешалась мама. - Их там много. Без имени нельзя...

- Ему, что, репетиций было мало?! Сколько раз вызывали! Он уже все запомнил!

Мама замолчала. Замолчали все. Едва слышно потрескивали угли в гаснущем костре. В овраге трижды свистнула ночная птица. На поляне стало совсем тихо, и мне вдруг сделалось жутко.

- Ду-ух, - еще раз произнес папа со странной просящей интонацией.

С края поляны, от оврага донеслись глухие тяжелые шаги.

- Идет, - удовлетворенно констатировала бабушка. - Поздравляю.

Истерично взвизгнули девицы из съемочной группы.

- Свети туда, - азартно крикнул Белена осветителю.

Луч поползал по земле и уперся в ствол дерева, которое росло в овраге. Никого не было.

- Матерьялисты, - презрительно протянул папа. - Дух не видим для непосвященных. Только мы...

Трава дрогнула и пошла легкой волной. Луч медленно съехал по стволу и уткнулся в колючую шубу ежа.

- Еж, - гордо воскликнул Белена.

- Видимый облик ежа, - тонко поправил его папа.

- Все! - Белена не стал углубляться в спор. - Прыгаем через костер и по домам!

- Какой костер, молодой человек? - возмутилась бабушка. - Духа мы вам вызвали, а через огонь прыгайте сами. Вы не с любителями тут дело имеете. Извольте уважать профессионалов.

- Водки! - оглушительно взревел Белена. - Всем водки, и через костер.

Что было после этого, я помню плохо. Прыгали мы через костер или нет? Как потом добирались домой? Все в тумане...

Почему-то мне кажется, что под утро папа с дедушкой поднимались пешком на наш десятый этаж и громко пели:

          Мы мирные люди,
          но наш бронепоезд...

Нет, этого быть, конечно, не могло...



На следующий день мы о съемках не говорили. Да и потом старались вспоминать эту ночь пореже. Ленка принесла честно заработанные нами двести долларов и сказала, что Белена снятым материалом доволен. В другое время меня бы заклевали: "Вот, Леночка деньги сама зарабатывает и нам работу находит...". Однако, на этот раз как-то обошлось. Деньги дедушка, конечно, взял, но мне показалось, что ему было неловко. Папа во время воскресных обедов перестал говорить о моих индюшиных сережках. Так что и у меня пропал повод улыбаться.

Но все-таки "В лапах ночи" мои родственники смотреть продолжали. Себя ждали. И дождались.

Передача началась, как обычно, поздно. Заляпанный грязью джип лихо петлял по пересеченной местности. Машина мяла какие-то кусты, форсировала лужи и, наконец, остановилась, повиснув левым передним колесом над речным обрывом.

- Профессия журналиста опасна. - Не убирая рук с руля, Белена обернулся к камере. Салон джипа был освещен грязным изжелта-серым светом. - Только малую часть того, что удается нам узнать, добывая информацию для эфира, только долю правды мы можем вам рассказать...

- Слава Богу, - поежился папа.

-... Но даже это способно ужаснуть самых сильных, самых уверенных в себе людей, - продолжал пугать Белена. - В последние годы в окрестностях нашего города правоохранительными органами было зафиксировано множество случаев человеческих жертвоприношений. Специалисты склонны связывать эти чудовищные преступления с деятельностью сект сатанистов.

На экране замелькали черно-белые фотографии покойников из архива МВД.

- На нас повесят, - меланхолично заметил дедушка.

- Папа, перестань, - нервно откликнулась мама.

- Долгие месяцы искали мы выход на этих людей, если, конечно, их можно так назвать. Мы подключили МВД, другие спецслужбы. Даже Интерпол. Но никто из них не смог нам помочь. И вот совсем недавно мы, выражаясь языком детективов, напали на след. Рядом со мной сидит молодая девушка. Открою тайну, она - ведьма. Ведьма Земфира. Ее семья, все ее предки, все предки ее предков веками поклонялись сатане...

- Хо-гоо-ох! - издал странный звук дедушка. Не знаю, выл он или смеялся. Я и сам держался из последних сил.

-... Они и сейчас живут среди нас. Оглянитесь, возможно в этот момент кто-то из них рядом с вами. Но их тайная, их вторая жизнь надежно скрыта от посторонних. Нам непросто было добиться согласия этой ведьмы показать нам место, где сегодня пройдет ужасный сатанинский шабаш. Но мы смогли найти действенные аргументы. - Камера наехала на крестик, болтающийся на ветровом стекле машины. - Вот один из них. - Белена достал из внутреннего кармана куртки пачку американских денег. - Пятьсот долларов...

- Однако, - не удержалась мама.

-... И это только аванс. Я ведь не случайно начал с того, что быть журналистом опасно. Этой ночью я рискую не только жизнью. Как бы мне не лишиться души. Но долг журналиста прежде всего. Рубикон перейден. Назад дороги нет.

Машина дала задний ход, отъехала от обрыва, развернулась и снова запетляла по грязи среди кустов и луж. Голос Белены за кадром начал излагать историю колдовства.

- Главное, чтобы не было лиц, главное, чтобы лиц не было, - раскачивался в кресле папа.

- Но ты же был в колпаке, - неосторожно напомнил ему я.

- О-о! Замолчи немедленно и не напоминай мне. - Это ведь ты втравил нас в эту авантюру.

- А я думал, Ленка.

- Да! И она! И ты!

- Саша... - тихо сказала мама. Папа замолчал.

- А по-моему, все логично, - вслух подумала бабушка. - Не мог же он сказать, что это интеллигентная, приличная семья решила подзаработать...

- За пятьсот долларов чертей изобразить, - хохотнул дедушка.

- Кстати, - вспомнила мама, - почему пятьсот?

- Спроси в воскресенье у Леночки, - добрым голосом посоветовала ей бабушка.

- Можешь не спрашивать, - разрешил ей я так, словно мне уже все ясно.

Белена наконец закончил говорить о ведьмах, и его джип выехал на знакомую нам полянку. Мы приготовились к худшему.

И напрасно. Нас в этой передаче не было. Так я сперва подумал. Как только под торжественные раскаты Вагнера Белена вышел из машины, на экране замелькали невнятные тени, вспыхнули и погасли фиолетовые шарообразные огни. Группа гномов-переростков в колпачках и ночных рубашках, сбившись в кучу возле костра, не то ловила ночных бабочек, не то аплодировала сама себе. А может быть гномы отпугивали Белену, - он то и дело выкатывался к костру из ночной тени и перекрикивая вагнеровские трубы, сообщал гномам и зрителям какие-то ужасы. У этих гномов не было ничего общего с нашей семьей, честное слово. Может быть, только самый крупный отдаленно напоминал дедушку. Наконец, Белене удалось запугать гномов. Они отбежали от костра, отгородились от ночного демона Белены кругом и начали молиться. В своих молитвах гномы просили, чтобы Белена оставил их в покое и перестал терзать ужасными желтыми вспышками, фиолетовыми огнями и страшными историями. Первое время гномам не везло - их молитвы оставались без внимания, а Белена торжествовал, злобно прыгал через костер, принуждал к этому гномов и ведьму Земфиру, которая, была Ленкой. Но в какой-то момент гномы нашли нужные слова, а может быть, злодейства Белены превысили меру. Что-то произошло, и Белена превратился в ежа. Среди общей невнятицы и суматохи ночи этот момент был показан просто и лаконично. Белена прыгнул через костер и стал ежом. Сразу, без всякого кривляния. Симпатичным таким ежиком с блестящими черными глазками. Я от души порадовался за гномов и за ежика.



... Все-таки правильно пели папа с дедушкой - мы люди мирные. К передачам Белены мы уже привыкли. Он снимает то, что ему нравится, а Ленка работает там, где ей нравится. Никто их не осуждает. Правда, Ленку мы теперь зовем ведьма Земфира.

Сейчас она готовит передачу про вампиров, и Белена лично пригласил дедушку на роль главного упыря. Дедушка пока не дал согласия, и говорит, что слава киноактера его не прельщает, но думаю, к концу недели он выведет с запасного пути свой бронепоезд и согласится.

А моя жизнь совсем не изменилась. Если не считать того, что теперь я ношу столько индюшиных сережек, сколько помещается, не только в моей нижней губе, но и в верхней. Что бы мне ни говорил папа. Да он уже ничего и не говорит.




© Алексей Никитин, 2004-2024.
© Сетевая Словесность, 2004-2024.





Словесность