П О И С К

ВЕЧЕР  АРТ-ТЕРАПИИ  НАДИ  ДЕЛАЛАНД

Бормочу на ходу лисенку и пауку незнакомую толстую тихую пе-сен-ку... Надя Делаланд

В арт-кафе "Д`Иван" открылся проект "Вселенная", заявленный Николаем Милешкиным. Первым гостем "Вселенной" стала поэт, арт-терапевт, кандидат филологических наук Надя Делаланд.

Нам, довольно большой группе слушателей, предложили познакомиться с рядом базовых психологических техник, позволяющих войти в состояние, с одной стороны, расслабления, с другой - концентрации. Эти техники сами по себе обладают терапевтическим потенциалом, но в данном случае они были необходимы для того, чтобы повысить порог восприятия для окружающих нас (довольно интенсивных) звуков и понизить порог восприятия для стихотворных текстов и таким образом создать условия для более глубокого взаимодействия со стихами, включить различные сенсорные каналы и расширить представление о зарождении, бытовании и воздействии поэзии.

Надя начала вечер с определения того, что такое вдохновение. Вдохновение - это измененное состояние сознания. В этом состоянии может происходить много удивительных вещей. Например, такое явление восприятия действительности, при котором раздражение одного органа чувств наряду со специфическими для него ощущениями вызывает и ощущения, соответствующие другому органу чувств. Это совмещение сенсорных каналов, при котором раздражение в одной сенсорной системе ведёт к непроизвольному отклику в другой сенсорной системе называется синестезией (в переводе с греческого "единство чувств", "соощущение"). Подобное эмоциональное восприятие мира в разных измерениях, когда, например, цифры или буквы воспринимаются окрашенными, а краски и цвета - звучащими, присуще многим поэтам, художникам, композиторам, вообще, людям творческим. Таких людей называют синестетами. Вот, например, рассказала Надя, у Владимира Набокова был такой распространенный вид синестезии: он видел цвет букв и звуков. Это было в какой-то мере наследственное, потому что у его матери тоже была синестезия. Она видела гласные звуки как цветные стеклышки, а он видел - согласные, в которых было много оттенков. Василий Кандинский также был синестетом. Или, например, Соломон Шерешевский. Причем врожденным синестетом. Когда ему давали стимул - звук, например, он не просто его описывал, как его описывает обычный человек. Он описывал его вкус, цвет, запах, тактильные ощущения. Это то, что позволяло ему гораздо глубже запоминать то, с чем он соприкасался.

Вообще, по словам Нади, человек рождается синестетом. К 8-11 месяцам у нас эти синоптические мостики отмирают и сенсорные каналы сепарируются: мы начинаем глазами только видеть, ушами только слышать и так далее. Но у некоторых людей в измененных состояниях сознания воскрешается эта способность. Удивительная способность, которая потом находит свое отражение в произведениях искусства.

Примечательно, что синестезия весьма полезна для запоминания. Начинаешь проводить через сенсорные модальности то, с чем ты соприкасаешься, о чем думаешь, феномены окружающего мира становятся гораздо объемнее и в итоге запоминаются лучше.

Внимательным слушателям предлагались различные задания, помогающие проводить через сенсорные модальности различные цвета, звуки и тактильные ощущения. Мы наполнялись цветом, потом пытались отгадать, каким цветом наполнен партнер, а после этого описывали наши впечатления...

Мы слушали стихи Всеволода Некрасова, Иосифа Бродского... Слушали их, как просила Надя, - телом, помещали внутрь себя и пытались понять тот отпечаток, те ассоциации, которые внутри нас возникают, проводили их по сенсорным каналам и таким образом восстанавливали атмосферу всего стихотворения, как по капле восстанавливают море...

Знаменательно, что подобные занятия позволяют выйти за рамки речевого автоматизма. В самом широком смысле, речевой автоматизм - это акт, происходящий без непосредственного участия сознания, автоматически, машинально. В более узком значении, речевой автоматизм определяется как различные по своей сложности, сохраненные в долговременной памяти последовательности, которые вызываются из памяти и используются в речи. Они характеризуются определенной степенью неизменяемости, устойчивости и шаблонности, что, конечно же, не может способствовать их использованию в поэтических текстах, претендующих на оригинальность, непохожесть, незаемность. На индивидуальность. На уникальность.

А лучшей иллюстрацией синестезии в поэтическом творчестве может послужить стихотворение Нади Делаланд:

мне холодно светло и далеко весенне и объемно светло-желто воздушно и на взлете напряженно потом легко мне медленно и плавно и еще довольно долго для одной улыбки но можно плакать и ползут улитки гурьбой со щек мне правильно так и должно идти лететь и плыть лежать и продолжаться понять смеяться больше не сражаться совсем простить мне кажется я знаю для чего вот только обернуться и поймаешь капустница летящая из мая зачем живешь?

© Вера Липатова, 2018-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2018-2024.
Орфография и пунктуация авторские.

Книга отзывов

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Айдар Сахибзадинов. Жена [Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...] Владимир Алейников. Пуговица [Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...] Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..." ["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...] Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа [я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...] Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки [где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...] Джон Бердетт. Поехавший на Восток. [Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...] Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём [В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...] Владимир Спектор. Четыре рецензии [О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.] Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! [Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...] Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... [Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...] Анна Аликевич. Тайный сад [Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...] Читайте также: Ольга Андреева. Свято место | Андрей Бычков. Я же здесь | Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" | Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике | Надежда Жандр. Театр бессонниц | Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... | Игорь Муханов. Тениада | Никита Пирогов. Песни солнца | Елена Севрюгина. Когда приходит речь. (О книге Алексея Прохорова "Не одинокий рай") | Ольга Суханова. Софьина башня | Лана Юрина. С изнанки сна | Сергей Главацкий. Апофеазко | Татьяна Горохова. "Мне фамилия моя всегда мешала..." | Стихи, растущие из жизни | Михаил Ковсан. Время