Словесность: Кибература:
Василий Логинов: Все бывшее сбудется


В  ПОЕЗДЕ


Ат-ат-ат. С-ст. Ат-ат. Ат-ат-ат. С-ст.

"Каждый звук состоит из нескольких корпускулок1. А каждая отдельная корпускулка - это маленькая вяленая рыбка. Как снеток. Настолько пересохшая рыбка, что ребрышки, шкуру и чешую нельзя разделить. Все едино, спрессовано, и корпускулки-рыбки густо покрыты выступившей солью. Они рассыпаны по рельсам, и, потревоженные очередным оборотом стального колеса, издают сухой треск, а потом скрежещут осыпавшиеся твердые кристаллики соли. И все это единообразно бессмысленно звучит".

Звук с сомнамбулической настойчивостью повторялся опять и опять: "ат-ат-ат, с-ст, ат-ат".

Дюк Автоном ехал на Северо-запад, в карельский город Питкяранта. В окрестностях этого городка, недалеко от озера со странным названием Суехра, охотнику надо было найти нечто, облегчающее поиски Вилы. По крайней мере, так было указано в берестяной грамоте, расправленной вместе с Волчьей Лапой над паром.

Вот почему Дюк сидел сейчас в купе скорого поезда и прислушивался к стуку колес.

"Проклятая жажда. Сейчас бы холодненького пивка. И почему в поездах всегда так пить хочется? Вроде и не жарко, а во рту все пересохло. Когда приеду, то первым делом попью пивка".

Напротив него на верхней полке лежала чья-то забытая тетрадь и от тряски потихоньку съезжала к краю.

"Сейчас упадет. Ну и пусть. Лень вставать".

Дюк опять вслушался в биение колес.

"И в этом единообразии, садистическом для уха, тоже можно найти свою красоту. Красоту поиска. Вечного поиска. Причина определена - звук, следствие тоже есть. Но следствием-то, на самом деле, является вопрос: какой же смысл в этих звуках? Имеем условную причинно-следственную связь. Или, точнее, причинно-вопрошающую связь".

- И-здравствуйте. Чай и-будете?

В купе заглянул усатый проводник и прервал размышления Дюка.

- Нет, спасибо. А пивка нет?

- Пива не держим. А вот чай, если потом захотите, то не дам. Я тоже и-человек. Не буду я каждый и-раз дергаться. Хоть я и только-только на смену заступил, но сменщик ни и-хрена не и-сделал, кучу дел мне оставил, а до Лодейного Поля всего ничего осталось. Не успеть мне, ежели всем чаи разливать...

- Послушайте, вон там лежит тетрадь. Кто-то забыл. Не хотите ли ее забрать?

Не заходя в купе, проводник посмотрел на полку, взял и пролистнул несколько исписанных страниц.

"Ну, точно - типичная морда тяпкой, как любит говаривать Волчья Лапа. И все время икает, бедолага," - подумал Дюк, разглядывая его напряженное лицо.

- Не хочу, - заговорил проводник. - У меня и-здесь всякого и-хлама полно. Если бы чистая и-была, а то вся исписана. Какие-то и-каракули сплошные. Кому они нужны? Слова - и-вода, это же не как в эти, как их, в и-шахматы сыграть...

"Но какой-то странной тяпкой. У него профиль - почти птичья голова. Нос крючком - клюв, глаза такие бывают только у хищной птицы. Очень на сокола похож. Какой-то мифологический персонаж. Кто же там был с головой сокола? По-моему, это что-то из Древнего Египта... Но причем здесь шахматы?"

Проводник сверкнул глубоко посаженными глазами, швырнул тетрадь на дерматин рядом с пассажиром и рывком задвинул дверь.

Оставшись один, Дюк погладил свою куртку и почувствовал сквозь шершавую материю продолговатое сомкнутое тело циркуля Иосифа, томящегося во внутреннем кармане.

"Зря я о проводнике плохо подумал. Нехорошо... Просто он, наверное, один из засольщиков тех рыбешек, которые всю дорогу хрустят под колесами. И всегда в дороге опечален таким обхождением с его творением, оттого так нелюбезен и груб. А на самом деле у него и пиво есть, но не время сейчас"...

"Брат-ат. Ес-сть", - после ухода проводника начали выстукивать колеса.

"Точно. Как я сразу не догадался! Из песни потревоженных россыпей сушеной рыбы выпадали буквы. Буквы Б, Е и еще Р. Теперь появился смысл, вопрошающий смысл. Есть ли у меня брат?"

Дюк провел языком по шершавому, пересохшему небу.

"Все мой знак Зодиака. Близнецы, будь они трижды прокляты. Я вечно ищу свою потерянную половинку... Брата... Пожалуй, что и охотиться я начал из-за этого. Ведь охота - это поиск, а звездный знак все время заставляет меня искать. Вот и сейчас - еду в какую-то неизвестность. Зачем, почему?... Так и проискал, пробегал почти всю жизнь. Искал дичь, свободу, друзей, любовь, семью... Искал все недостающее. Казалось, что недостающее. А в сущности, искал своего брата, который бы заполнил свободную половину естества. И ведь наверняка где-то ходит мое недостающее я"...

Чтобы отвлечься от грустных мыслей Дюк Автоном взял ничейную тетрадь, раскрыл и начал читать.

На двадцати четырех пожелтевших страничках в косую линейку, почерком, в котором с трудом можно было отличить друг от друга буквы "а", "и", "н", была изложена история про художника.