[Оглавление]




ЗЛОДЕЯНИЕ  НЕСТОРА





1

Шли годы, и площадка стала представлять научный интерес.

Ее обитатели ничего не ели, нигде особенно не бывали замечены, а только перемещались в согласии с солнцеворотом и пили. Обыкновенный организм так работать не в состоянии.

Между тем они не валялись в безобразии, вели сравнительно степенные разговоры, располагали некими средствами.

Однако наука, к несчастью, интересуется не всем, что имеет для нее интерес. Площадка жила своей жизнью; зимой - утепленная снегом, летом - согретая солнцем. Обитатели двора ощущали себя в полной безопасности, зная, что будет день, будет и пища.

Ученые тоже о том догадывались.

И правда: некоторые наблюдательные люди докладывали, что вот, Нестор, только что вынул что-то у себя из кармана и положил в рот, а Утиль, бывший Царь Эдип, насыпал в горсть из мешочка и пересыпал в глотку.

Однако молодые гораздо страшнее ученых, энтузиастов и коммерсантов, недалеко ушедших от компании Нестора. Площадка приглянулась молодняку, и он туда повадился, с девками и песнями. Отпора им не дали - напротив, моментально угостили, и вскоре гости разбрелись, теряя гитары и человеческий облик, а дамы остались спать; Нестор, Гагарин, Утиль, Натоптыш и Олег заботливо охраняли их священный сон.

Молодняк привычный к слабоалкогольным энергетиками и пиву, отвадили быстро. Что ни ночь - на площадке валялся в беспамятстве кто-то юный. После четверти пластиковой бутыли за шестьдесят рублей, что в два литра да в портвейн крепостью, наглые бритые захватчики переставали стоять на ногах. Их шатало, их мутило, они нелепыми скачками перемещались по двору, помечая вялыми струями безответные кусты, а Нестор и компания оставались сидеть, как влитые, и продолжали разговаривать. В основном, о звездном небе, странным образом совмещая это с выпитыми сорок лет назад градусами и нынешними соседями. При этом они уже путали, кто им сосед: либо живые в доме, где они время от времени получали ночлег, не будучи при силах идти, либо покойники на выгодной для всех Нестеровой могиле, которую копал ему сноровистый коммерсант, но выкопал себе.

И молодежь разбредалась. Выдерживали немногие, держались не дольше месяца, переселялись в соседний двор Приходила новая, пела непонятные и неприятные песни, горланила за полночь, оскверняла игрушечный домик на запретной площадке молодняка.

- Ничего святого, - горячилась Олег.

- Ничего и нет, - соглашался Нестор. - Но в отдельности. А так - оно все вокруг свято.

Его пантеизм с чуть наметившимся креном в сторону православия немного раздражал. Но товарищи терпели, да и трудно удержаться среди могильных крестов, да каждый день под Богом?

Утром неизменно приходил необъяснимо бодрый дворник, устраивал спрос насчет вчерашнего да ночного, бегал за пивом. Дни текли ровной катью, без единой рытвины.

Стесненная, однако, в средствах, коммуна попрошайничала. Нестор соколиным зрением, с сотни шагов, разбирал, к кому следует подходить, а к кому нет. Доходы Олега, все больше напоминавшей многоярусную женщину, естественным образом сокращались. Царь Эдип, сделавшисьУтилем, утратил источник могущества и выглядел без пяти минут доходягой. У Гагарина с Натоптышем, людей отталкивающих, дела шли тоже неважно. И тогда Нестор, беседуя со звездами, вспомнил древние сказки с их королем Гаруном-аль-Рашидом, а заодно кое-что из культуры более близкой нашему времени. Он отважился на Клуб, готовый занять в нем пост Председателя. Пожалуй, не отважился - так, предположил развлечение, из чистых и немудреных. Но семена могли дать всходы, и Нестор обещал себе присматривать за урожаем. И, разумеется, в любую секунду ждать появления Флоризеля.




2

Гурам Гурьянович Нурбурьянов был сошкой не мелкой, а, если так выразиться, муниципального масштаба.

Он контролировал дворы, уполномоченный на это занятие ближайшим восточным рестораном. Южан по инерции недолюбливали, и руководству хотелось, чтобы вокруг было тихо - тем более, что случалось громко.

Он размеренно прохаживался по ночным дорожкам, неизменно - в белой сорочке и черном пиджаке нараспашку. Документы у Гурама Гурьяновича были ненастоящие, так что он, как и пресловутый принц, вполне мог надеяться быть неузнанным. Королем Гаруном-Рашидом он тоже оставался инкогнито, ибо денег в его карманах никто не считал, и он сам - тоже. Знал одно: хватит.

Прихватывал и урезонивал распоясавшуюся шпану, сталкивал пьяных в подвалы и люковые отверстия, носил пистолет "Оса", вел толковища, разборки и терки.

Все это казалось ему, азартному воину и монарху в душе, неизмеримо скучным. Душа его жаждала приключений; иногда он забирал к себе в рейд племянника, Гурама Маленького - отличить их друг от друга не всегда удавалось.

Новый Радиус Нестора ночами пустел, однако случалось, что не вполне. Завсегдатаи задерживались. Сверх того: они вели некую деятельность, отличную от обычной. То и дело мелькали карточные колоды - вернее, одна, старая и засаленная; то есть речь уже могла идти и о подпольном игорном бизнесе: подпольном, потому что не учтенном Гурамом Гурьяновичем и остававшимся вне зоны его контроля.

Сперва он не верил. Какие казино?

Это была неслыханная вопиющая дерзость.

- Дядя, темно, им и карт-то не видно, - напомнил Маленький Гурам. - Посмотри, они лыка не вяжут.

- Ты молодой еще, - строго оборвал его Нурбурьянов. - Твой прадед совсем слепой был, а как... как...

Он хотел рассказать о пращуре, который - и вправду начисто незрячий - безошибочно крутил хвосты козам, выбирая излюбленных, но прикусил язык. Пусть мальчик нагуляется в столицах, а козы - они, стариковское дело, никуда не сбегут, разве лишь, старчески болтая сосцами, разбредутся в поисках возбуждающих трав.

И он испытал желание усилить восточную сказочность, облачившись в халат, чалму с полумесяцем, прикрывши лицо и спрятать под одеждой совсем кривой кинжал.

- Идем, разговаривать будем, - сказал он племяннику.




3

Принцип, на котором зиждился Клуб Самоубийц, основанный Нестором, был проще разменной монеты. Он не тянул и на жетон в метро.

Любому пьющему известно, что питие есть медленное самоубийство. Об этом ему постоянно напоминает его бессмысленный и бесполезный нарколог. Но иногда хочется побыстрее, и чтобы кто-то присутствовал рядом, помогал.

Государство, идя навстречу вековым пожеланиям своих граждан, выпустило в продажу химическое оружие. О нем уже говорилось: пластиковая бутыль, два литра, пятнадцать (пятнадцать ли?) градусов, сахар. На этикетке - то ли три семерки, то ли две; короче говоря, волшебные и счастливые числа. Шестьдесят рублей. Стеклянная бутылка портвейна ноль-семь стоила на несколько рублей дороже тридцати, так что профит виделся очевидным.

Самоубийца тянул карту лично из пальцев Нестора. Если вытягивал туза пик, пил сам, из рук держателя бубнового туза, до донышка. Если туза бубнового - поил другого самоубийцу.

Обитатели скамейки внакладе не оставались: до донышка мало кто допивал, и тогда Нестор со вздохом извлекал из урны дежурный стаканчик, и заседание заканчивалось.

Какое-то время Гурамы следили за действием.

- Тут какая-то тайна, - взволнованно шепнул Маленький Гурам.

- И мы ее разгадаем - уверенно ответил Гурам Гурьянович.

Пока не выгнали, он служил в ГАИ, и направился к членам клуба узнаваемой гаёвой походочкой.

- Чем занимаемся, граждане? - спросил он с акцентом столь легким, что даже гордился оным.

- Мы отдыхаем, - смиренно ответил Нестор.

Наладившееся общение внезапно нарушил юный самоубийца, которому кровь, перемешанная с химическим оружием, бросилась в голову.

- Мы умираем! Да! - выкрикнул он. - Мы все здесь умрем! Нам незачем жить!

- А на миру и смерть красна, - не стала спорить Олег. Утиль, вытянувший десятку бубен, лениво посапывал. Гагарин побагровел, а Натоптыш начал врастать в скамейку.

Гурам Гурьянович пошевелил пальцами:

- Конечно, не за красивые глаза?

- Вытекли бы наши глаза! Выкатись они пропадом!

- Ну да, - не стал спорить Нестор. - Члены Клуба доставляют орудие смертоубийства. Самоходом, вплоть до Председателя. Иногда они еще платят нам по чуть-чуть - за квартиру, телефон, знаете ли...

- Вам что, кто-то звонит?

- Кто-то звонит, - ответил тот неуверенно.

- Но кто же с этим покончит? А вам известно, что мы как здешние контролеры обязаны быть в курсе подобных мероприятий?

- Так не желаете ли вступить в наш Клуб? - загорелся Нестор. - Высокая честь! Вы окажетесь в курсе всего.

Гарун-ибн-Флоризель не ожидал такого поворота событий. Он не хотел вступать в Клуб Самоубийств и попадать под начало к неизвестному Председателю. С другой стороны, воины не боятся смерти, опять же - как говорилось выше, они азартны, и вдобавок - с ним юный родственник, Маленький Гурам!

- Мы вступим в ваш Клуб, - холодно сказал Нурбурьянов.

- Тогда беги в магазин! - восхитился Нестор.

Гурам Гурьянович отправился в магазин, сжимая в кармане "Осу", вокруг пахло сиренью и выхлопными газами.

Он приобрел две емкости - для себя и для Маленького Гурама, которому впору было мужать и пить из рога, а рог - он далеко не маленький. Двойное подношение вызвало на скамейке ажиотаж, и придремавшие члены Клуба Самоубийц стали, как по волшебству, пробуждаться.

- Дядя Гурам, - осторожно сказал Маленький Гурам. - Не пил бы ты этого. Мало ли что у них там что.

- Там у них не хуже, чем у вас, - развязно подмигнул Натоптыш, намекая на узбекский ресторан, который курировался Гурамом Гурьяновичем. - Мне правда, отведать не дали, сразу вытолкали, но я видел, как ваши калмыки-японцы рубят суши...

- Это смежники, у них свой навар, нам до них дела нет, - холодно отозвался Гурам Старший. - Ну? Тянем карту?

- Тянем, тянем, - добродушно заулыбался Нестор, вынимая колоду.




4

Бубновый туз достался Маленькому Гураму, а Пиковый - Гураму Гурьяновичу.

- Это лоховская! - завопил маленький. - Ты передернул! Выворачивай рукава!

Рукава у Нестора вывернулись мгновенно, сами, из всех четырех ватников, без всякого содействия с его стороны. Обнажились бледные плети рук без единого мясного пласта. Вены сплелись в любовной задумчивости, как жабы в талой воде.

Высыпалось много чего необычного, но карт не оказалось.

Перешерстили колоду: вроде крапленая, но как тут докажешь?

- Ты же мужчина, - серьезно напомнил Гагарин. - Вызвался - так поедем! Пять промилле - смертельная доза.

Тот был автолюбителем.

- Три же промилле!

- Но пять - вернее..

Гурам Гурьянович сел на скамейку. Белосорочечное брюхо свесилось чуть ниже края, ноги расставились на ширину плеч.

- Как она тут у вас открывается? - хрипло спросил он.

Олег наполовину заглотила бутыль и вернула откупоренной.

Гурам Гурьянович вскинул маслянистые глаза:

- А если я вовсе не хочу умирать? Зачем мне это пить?

Гарун Флоризель-ибн-Рашид нерешительно обхватил бутыль обеими руками. В ней слабо поплескивало.

- Но тогда почему ты пришел к нам? Какие у тебя к нам претензии, какие предъявы? - Гагарин, предчувствуя близкий космос, набирал обороты. - Вот сейчас все и выясним, за дружеской вечерей!

Нестор, сохраняя на лице тупость хамелеона, следил за всей компанией. За молодняк он бывал спокоен, а вот за этих, из жарких широт...

- Закрой глаза и спокойно глотай, - посоветовал он.

Жидкость, обозначенная не то двузначным, не то трехзначным числом, с ужасом полилась в горло Гурама. Ноги его все раздвигались, брюки лопнули чуть ниже ширинки. С сорочки слетела пуговица.

- А ты держи, твой туз бубновый, - не отставал от маленького Гурама Натоптыш.

Маленький Гурам испуганно держал бутылку над дядей, словно воронку, хотя воронкой был дядин рот. Когда она опустела на две трети, Гурам Гурьянович захрипел, схватился за сердце и повалился на землю, разбивая себе на лице все, что повреждается попутно при самых мягких падениях такого сорта.

- Врача... врача... - стонал он.

- Убил ты дядю, маленький Гамлет, - похвалил племянника Нестор.

И быстро исчез со второю бутылью, предназначенной для бубнового туза. Маленького Гурама вырвало кровью.

- Не выношу крови, - мрачно пробормотал Нестор, на бегу оглянувшись и оценив возобновившееся общее оцепенение.




5

Маленький Гурам, горевавший о дяде, осмелился пойти в милицию и все там рассказать.

Со скамейки доставили всех, включая дворника и почтальона, начали составлять фоторобот.

С первой же картинки Натоптыша забило в истерике:

- Это он! Это он, Председатель!...

Хотя на рисунке не было ничего, помимо бровей.

Та же история повторилась с Гагариным и Олегом. Они разбегались по углам при виде самых причудливых абстракций, ибо в проекторе что-то заело: во всех треугольниках и шарах они угадывали Нестора.

Так что следствие приостановили на обеденный перерыв.

Молодой Гурам, успевший переговорить с родственниками, обратился к Нестору, который сидел среди прочих и тоже активно помогал составлять собственный фоторобот.

- Я знаю, ты настоящий волк Помоги мне похоронить моего дядю по нашим обычаям. До захода солнца. Я знаю, у тебя есть знакомство на кладбище.

Нестор не возражал, но объяснил, где и в каком окружении это произойдет. Молодой Гурам, качая головой и не веря ни слову, отошел. Нестор посмотрел на остальных и развел руками:

- Ну что с ними делать?

Молчание - золото, ибо оно - ответ.

Всех обмишулив, дядю все равно похоронили туда, где хотели, в специально выгороженный живой уголок, к сенбернарам и бультерьерам с фотографиями и медалями, с венками и клятвами в вечной любви и памяти. Многие, многие мелкие и крупные животинки, рыбки и хомяки. Не животинки. Настоящие друзья. Они теперь все понимают, но сказать уже ничего не могут, и так было и будет всегда среди настоящих друзей.



июль 2009




© Алексей Смирнов, 2009-2024.
© Сетевая Словесность, 2009-2024.




Версия для широкого дисплея
[В начало сайта]
[Поэзия] [Рассказы] [Повести и романы] [Пьесы] [Очерки и эссе] [Критика] [Переводы] [Теория сетературы] [Лит. хроники] [Рецензии]
[О pda-версии "Словесности"]