ПРИЗРАК АРКТИЧЕСКОЙ НЕЛЮБВИ
* * *
умирает речь остаются книги
умирает Бог остаются ноты
дождь осыпается монотонно
чайки расшаркиваются перед
ангелами. нагишом и нагло
но не хватает земли для шага
можно попробовать не дышать
но в ужасе лопаются мембраны
нам долго внушали но не внушили
что время шар - на периферии
злые зазубрины первых слов
и с жалобным клекотом стая фурий
комбинезоны не по фигуре
лейте стихи полируйте планки
кому-то в сортир и стирать пеленки
а здесь одинокий парит баклан
в поисках корма; болты и шайбы
и мокрая на берегу распластана
тень, и тоскливая тишина
котлом над киосками и колясками.
_^_
АРИФМЕТИКА
За вычетом тебя деревья.
За вычетом деревьев камни.
За вычетом камней пространство
За вычетом пространства Бог.
А Бог и есть тот самый вычет:
Приплюсовал к себе пространство,
чудак, к пространству - камни, к небу -
деревья, а ко мне - тебя.
27.10.2011
_^_
* * *
Далеко за синим горизонтом
где слепая девушка живет
ей носят хлеб влюбленный жаворонок
она вышивает золотые цветы
и спелое солнце в ее рукаве
лучиной дымится перегоревшей
она подбирает рассыпанные слова
и скалу одевает в цветные мозаики
отважным мальчишкам поседевшим в походах варягам
они входят в укромные бухты
и челны осыпает брусничный рассвет
от которого больно глазам
но тепло одинокому сердцу
откликаются пестрые сланцы
и на шкурке небесного зайца
перекатываются мягко игральные кости
отдохнули - и снова скрипучие снасти
лучезарная смотрит вослед
и суровые воины улыбаются
узловатым тесемочкам слез
_^_
* * *
За гранью стекла, за космической пылью
твой теплый, твой нежный, твой взгляд
и руки твои, полоумные крылья,
терзают меня и казнят.
Я из лесу вышел: всё было багрово,
но в щель просочилось тепло,
и я уронил бесполезное слово,
и ветром его унесло.
И я обхватил сумасшедшие руки
раскрошенной известью губ.
Мой голос был как покосившийся флюгер,
и дым поднимался из труб.
На склоне холма, в камышах лукоморья,
за краем известных земель
я был добровольным глашатаем горя,
дудя в обомшелую щель.
И сколько ни били меня, ни бранили,
сквозь все тупики я пронес
колючую пригоршню уличной пыли,
известку космических слёз.
За гранью стекла, за нечаянной гранью,
где столько непрошеных рук,
я был чем-то вроде травы, или тканью,
похожей на вышитый луг.
Но эти твои полупьяные руки
в лохмотьях чужого тепла...
Зачем ты, богиня, на горе и муки
меня из земли извлекла?!
08.11. 2011
_^_
* * *
Небо закрытое на ремонт
отходящему катеру на прощанье махни рукой
и вернись в аккуратно подметенный бореем дворик
а на лысину сопок льется бархатный баритон
наступившего мрака
день полярный не плавает над поляной
и залив сладострастно вылизывает вензеля
на бетонных быках
все равно этот край утонет
в неподвижных снегах
не повиснут на шелковой ветке гудящим роем
предрассудок поверье
но сквозняк громыхает дверью
теребя несмышленый август Агнец облака балдахин.
_^_
* * *
здесь проходил безымянный апостол
благословляя реки и рвы
в белой пустыне олешек пасся
призрак арктической нелюбви
к солнцам и стужам. а в теплых вежах
резвились будущие рыбари
и было снаружи как в утро мира
ангелы вьюжных страниц Псалтири
"но это другая а как же тот
в митре и с посохом?" - там где полюс
алмазными мухами полон рот
но предзакатный глагол исполнился
и Город стал на Семи террасах
и музыку Севера услыхал
и смуглые дни в ледяных кирасах
рассыпали сполохи впопыхах.
_^_
* * *
День раскрашен в зеленый и земляничный
в зыбком зеркале охорашиваются скалы
с криком носятся чайки - пернатые скальды
все подвластно закону лазурных пустынь
на мозолистой насыпи худощавый мальчик
он мечтает о музыке дальних странствий
приближается зрелость "любимый, здравствуй!"
и на тонкие плечи ложится снег
загадай желанье! видишь хрустальный мячик
на востоке света стежок на сквозной прорехе
к волоску волосок и льются льняные волны
в памяти убаюкивающий провал
но покуда меж детством и подвигом длится распря
набери в кулачок окровавленной гальки горстку
не дождавшись пути за добычей вернется Гостья
пряжа в руках и поющее веретено времени
встала непрошеная в изглавье
не дочитал и с досадой захлопнул книгу
"судно пристав к берегам первобытной суши
дремно смежает изможденные паруса".
_^_
ЗАКЛИНАНИЕ
Я вернусь к тебе ветром в кирпичной щели,
я вернусь к тебе пригоршней кислой земли -
щекотать и слюнявить ржаное подчревье.
Я вернусь к тебе певчим морозным ключом,
я вернусь к тебе солнечным пыльным лучом,
просочившимся сквозь облака и деревья.
Спеленай меня в дудку, цевницу, свирель:
я взъерошу на мшелом пригорке сирень
и всем пчёлам кувшинки пыльцой перемажу!
Я вернусь к тебе звонкой зуделкой дождя -
об одном попрошу: не забудь, восходя
по ступенькам, стереть с переносицы сажу.
Я люблю тебя снова, вчера и всегда, -
не забудь, доверяясь ладоням пруда,
камышину сорвать или срезать - исполнишь?
Я вернусь телеграммой с угрюмой каймой,
но вернусь!!! - в меховые ладони, домой,
на колени, и вверх по... - но помнишь ты, помнишь!
Или примус остыл, и цветок голубой
над конфоркой гундосит мохнатой губой
о "каких там свирелях?! джакузи - и в койку!"
И тогда я вернусь - одичавшей грозой,
давшей волю трехтысячевольтной борзой -
целой своре! - прорвать, как плотину, надстройку
и пробиться к корням: всё нежней, всё ржаней,
и уже не сдержать ошалевших коней,
и счастливей тебя и меня... - Выйди, кликни -
на просторы любых социальных сетей -
чингачгукский свой клич! -
Загрусти, опустей
и опять в непросеянный пепел поникни
20.10.2011
_^_
* * *
Мой виноградник пахнет жестью
и ржавчиной; который год
балду пинаю по предместью.
А снег идет.
А снег идет.
И ржавый пурпур виноградин -
как жёлчь обманутых небес.
...Идет, не замечая впадин
и выемок, наперерез
кошмарным снам, бессонным бредам,
горячке, гневу, сам - как гнев,
как оборотень, свежим следом,
в мой бедный дом, в мой праздный хлев,
в бесчастье, ропот, злобный скрежет
зубов - но не твоя вина,
что он рукой чужою срежет
несеянные письмена,
как плоть от плоти тех болот,
где боль становится точилом,
и снег идти перестает.
23.03.12
_^_
* * *
маслянистая мякоть залива
и дурманящей дали дымок
если Дух - то всегда одинок
если Дар - то мелодия либо
пестрота монохромной палитры
по фрагментам воссозданный храм
Аполлона в снегу, где Тулома
принимает в неплодное лоно
ностальгический скальпель стиха.
вновь, и снова - опилки, охапки
хартий, хохот охрипшей вакханки,
стеариновых сосен труха?
но стерильней еще и трухлявей
где не рыли окопов, где не
разгуляться окрестной шпане -
только труб тополя над поляной
полигона, не пуля - шмеля
деловитый басок; и висок
под надзором Луны холодеет,
и халдеи, о требах радея,
над косматыми касками сопок
колдовские раскинули льны...
_^_
НОЧНОЙ АРЕСТ
город пришел за мной а я не открыл дверь
город царапался, дермантин
скреб; я - как обложенный вепрь,
и я понимаю, что мне кранты.
город, укравший мою звезду,
в наждак истолокший ее алмаз,
я же не знал, что сюда войду,
оцеплен стрелкАми, в последний раз
город, снаружи меня запри,
чтоб не узнал я, как пахнет плоть
дохлая... прячется за драпри
кто-то до боли знакомый, хоть
и неразличимый в кромешной тьме
город! я серенькой рыбкой - в шлюз
что ты имеешь поставить мне
в минус, когда я, куда ни плюнь, плюс?!
"брысь!" - и, раскрошена в щепы, дверь
кажет просторный и полый мрак
самому придется себя в подвал
отвести, самому обагрить тесак...
03.08.2007
_^_
* * *
Мурманск - это ты, и я, и прочий
сброд: повесь мелодию на крюк
дождь неосторожных многоточий,
скобок и кавычек - закавык
для ума; молчанья протяженность
выберет скорлупку понежней
и поклажа - благо, если плата
в осени увесистых дукатах
оплатил - и в путь: ворон вербуй
в слушатели песенных суспензий
лучше поздно нежели полезно
и в бамбук трагический обут
... лето отпылало - не заметил
и сентябрь спланирует в сугроб
и зима разложится на атомы
теплой тьмы и света ноздреватого, -
ты же будешь только на письме,
слово спроецировав на смерть
Смысла, не предвиденного Автором...
_^_
И ЗВЕЗДЫ...
Нет, ни слова, ни звука, ни всплеска, -
это небо, не роща, не пруд,
это небо, как ветхая фреска -
столько света, а спичек не жгут.
Это всё, что, конечно, не вспомню,
даже если с собой унесу, -
в небо входят, как в каменоломню,
керосинку держа на весу.
Это небо, и редкие звезды,
даже реже, чем зубья гребня,
как уродливые наросты
на коре одинокого дня,
одичавшие эти погосты,
где, наверно, заждались меня.
Я люблю это стылое небо,
этот звездный серебряный мох,
снова день - удивляться нелепо -
на корню, как осина, иссох.
Я простер онемевшие руки
полумесяцу, полухребту:
в купола, как в надбровные дуги,
где, как летопись, жизнь перечту
и, ни строчки знакомой не встретив,
изготовлюсь - и с красной строки
поспешу бормотаньем согреть их,
не нащупав ответной руки.
14.11.2011
_^_
МОЛЬ
Моль-однодневка, лоскутик ожившего ситца!
Хочешь, зажгу тебе лампу - помочь тебе слиться
с тенью, которая больше и шире в размахе?
Что ты забыла в чужом и пугающем мире?
- Вышла из тени и затанцевала на плахе.
Белая смертница! будем честны напоследок:
лампа - не света источник, а линия сгиба,
место разрыва, распада молекул и клеток,
тканей и красок; лети к неизбежному, ибо
жить некрасиво.
Милая грешница! тенью заполнив пространство:
броситься брюшком на пошлую смерть вполнакала,
ты, однодневка, обретшая право гражданства
в зоне блаженных, - беспомощно, вспыхнув, упала
мне на ладонь. И погасла в ладони.
03.03.2010
_^_
* * *
лег на крылья крапленые август
но стрелок не опустит ружья
где моя молодая отвага
где мятежная юность моя?
я слежу за малиновым облаком
и стираю гранит о каблук
кто меня надоумил на блуд
и где обещанная радуга?..
я слежу за лазоревым облаком
и печаль беззащитно-нежна
и Луны золотая облатка
плечи зябкие кутает в шаль
ослепительно-алого зарева
о, неправда! здесь краски тусклы
и за кончик гранитной иглы
зацепилось... конечно, не знаю сам
что глаголам укажет на грань
за которой молчание слышно
верст на десять окрест - но безлично,
безразлично - подслушай и грабь
выдавай за свое - но видали ль
вы в заливе моем корабли
и тоску безответной любви
бедуина - к негодной гитаре?..
_^_
* * *
я в Лапландии вырос
из полярных контрастов одно:
где-то спит очарованный Витязь,
уколовшийся веретеном
и пускай ты мечта и загадка
я прижмусь к охладевшим устам
и слезами свинцовые веки
и заката зловещим кострам
в исступлении гаркну:
от гранитных колоссов, от певчих ручьев,
от обители сна и забвенья
и с холста на промозглую землю
ядовитая охра стечет
Вы про музыку? так, пустячок
но когда-то серьезно и смело -
а зачем? ведь Костлявая смелет
все живое в крупу и труху
а державному Отроку
я отверг амфибрахий и дактиль
не для вечности в прочерке дат
далеко не в последних рядах,
но перо изнуренное слепло
и щеглы из распахнутой клетки
улетели - быть может, туда
где и будни
а на этой земле - не хочу! -
и молюсь голубому лучу
распоровшей асфальт незабудки...
_^_
* * *
Небо смято грубой рукавицей
какие-то дети в песке побережья возятся
о, миг один - и музыка возникнет
из упругого шепота тлеющих трав
голубиного гомона крыш
но солнце зацепилось тусклым стразом
за горизонт и медлит помазок
чернильной Ночи может быть научит
читать по-птичьи: скошенным зрачком
расправив крылья... здесь тысячелетий
цвели костры но железобетон
окраин и картинные руины
в кирпичном сердце Крепости
меня с тобой и глазом не моргнув
на тухлую треску расставит сети
и мы своих потомков навестим
в зеленой тоге девственной трясины
поглядеть возросла ль не на свалке ль
во славе ли заполярная Палестина
в коченеющих деснах стиснув прощальный стих.
_^_
* * *
Неделя бежит за неделей,
Бегут за годами года,
И льются певучие трели
Охотно, почти без труда.
Тетрадка под синей обложкой
Приемлет привычную снедь,
Затем что с одной плодоножки
Глаголы "любить" и "уметь";
Затем что незримая сила
Венчает бумагу с пером,
И в сердце ночные светила
Певучим текут серебром.
2002
_^_
ЛЕСТНИЦА ИАКОВА
В небеса упирается лестница,
на земле атакует пролёт
околесица и гололедица,
и в ладонь, как сосульку, берёт,
и кружком заглядится оконное
(до небес продышал мальчуган) -
и склоняется личико сонное
ковылем на горбатый курган.
Мы взойдём, только мальчик-и-девочка,
в облаков недотрогу-нугу,
и не скажет никто, чье же дело, что
наши косточки - гроздь на снегу.
Что рябина, что ива, что ижица -
я к престолу тебя вознесу:
не беда, что со скрипом, но движется -
мы очнёмся в прозрачном лесу,
там, где лесенка в облако тычется,
где по деткам расплакался дрозд;
обойми, Пресвятая Владычица,
белым кружевом пенным погост!
Там по травке, от сопочки к сопочке,
поставцы запорошил апрель,
и баранкой свернулся в коробочке,
в ноздреватой груди - коростель.
Ничего, что всё пропито-прожито:
есть у нас тростниковый трезвон,
оттого-то и тленье положено
четырёх на пороге сторон;
оттого-то и в люди не вывести,
и от стужи земной не спасти,
что по щиколотку ноги в извести
да рябиновый пепел в горсти.
Ни словечка не будет услышано,
не оборвано ни лепестка -
но стекло ледяное продышано
наизлёт, в небеса, в облака.
Мальчик, девочка, взялись-ка за-руки
и вперёд, по спирали пурги, -
и поёт-заливается зябликом,
отвечая на чьи-то шаги.
Глядь - уже и дорожка протоптана,
и крылатые хлопцы снуют
вниз и вверх - и застойная, топлая
покидает излюбленный пруд,
где мальчишки пускают кораблики:
меньше парус, ещё, и исчез,
и не ангелы - спелые яблоки
в облетающей кроне небес.
01.05.2012
_^_
ВЕЧНЫЙ ПОКОЙ
Заросла дорожка к моей оградке.
Только солнце с ветром играют в прятки
в мертвецом откормленной лебеде.
Катафалк проедет с уловом свежим, -
мы усталые веки на миг размежим
и опять забудемся. Здесь, в воде,
пропитавшей грунт, как варенье - булку,
всех и снов, как высыпал на прогулку
безутешный сонм переживших нас.
Шелестят деревья, летают осы,
мы лежим, безносы и безволосы,
и шаги снаружи считаем: раз...
два... четыре... шесть... показалось... тихо.
Над крестом склоняется облепиха,
да грохочут по насыпи поезда.
Мы лежали год, пролежим и триста,
лишь бы сухо было, тепло и чисто -
да куда там!.. Всё холодней вода,
всё грязней, журчащая в наших венах.
Мы гнием в шести деревянных стенах,
мы забыли, как выглядит свет, и как
пахнет клевер над нашими головами;
мы не слышим и ждать перестали сами
вновь услышать ваш милый смущенный шаг
_^_
* * *
Постой на пороге. Помедли. Теперь оглянись.
Мы не были парой - мы были сиамской двойчаткой.
Но ты, окунаясь в небесную серую слизь,
не вспомнишь, и чёрт с ним: халва не бывает несладкой,
а память о ней не умеет, увы, не горчить.
Тебя потянуло домой, я же трудноподъёмен.
Мы пили бадягу одну, но из разных соломин.
Теперь их не хватит, боюсь, чтобы нас разлучить.
Всё - слово, приблудное имя: по слогу на рот.
Тебе недосуг, и съестного из них мы не сложим:
мы только слегка разминёмся - прохожий с прохожим -
чтоб с этого берега вовремя смыться на тот.
Никто нас не встретит; пожмут, соболезнуя, руку;
найду себе пару - замену - считай, опохмел:
с такого-то пира!.. Но в койке расслышу по стуку
под рёбрами слева: ты рядом... Ты сам так хотел.
2010 (?)
_^_
ВОДА
Вода. Переливаю из пустого
в порожнее. Всё опустошено.
Всё опорожнено. Ничто не ново,
ничто не вечно. Всё - вода. На дно -
и замереть. И видеть рыболова
с его азартом, ёмкостью спиртного,
и - свет. И повторять, что всё равно.
Что он затрепыхается на леске,
как этот лещ. Что червь вползёт в нутро,
что крюк... Он улыбается по-детски,
он видит утро, верит в серебро
реки, и тонет в нестерпимом блеске
неполных девятнадцати... Добро!
Уди! Рыбачь! Всё - поплавок и леска,
а не вода! Всё - утро! всё - июль!
Лети вперёд, заигранная пьеска,
набившая оскомину! Всё - нуль
в квадрате, всё расплывчато, нерезко,
всё льётся и сливается в "буль-буль"
реки, напоминающей... Пустое!
Порожнее! Вода! - "А как же ил?
Песок? Тростник? И небо голубое,
и паренёк?.." - Оставь меня в покое,
мудила! Сделай так, чтоб я забыл!
12.10.2009
_^_
ДОРОГА
О том, что малодушье - смертный грех;
о том, что смерть подстерегает всех,
куда бы ни вошел ты или вышел.
О том, как относиться к ней всерьёз,
как будто за тобой бегущий пёс -
всего лишь тень, но голос твой расслышал.
О том, дружок, что нет семи дорог,
о том, как неизбежно одинок,
кто словно поперечина в колёсах.
Лишь ты да я, а прочее - прими
как есть, и позабудь о всех семи:
она одна, как тень твоя, как посох.
Ты любишь, знаю, истины плести,
и здесь я не могу тебя спасти,
поскольку растранжирил всё до нитки.
Как зайчик от оконного стекла,
тебе на плечи истина легла -
уймись, оставь бесплодные попытки: -
шнуруй потуже лапти: путь далек,
шагая по любой из тех дорог,
которых нет, и все-таки ты вправе
свой выбор, как котомку, пронести
и к финишу с неслышным "пропусти!"
прийти и всё как есть увидеть въяве.
03.05.2012
_^_
ПЕРЕБЕЖЧИК
По далекой тоска, по нездешней,
слабо теплящейся в душе,
по Отчизне как теплой скворечне,
по рассыпчатой жирной меже;
только шаг, только миг - отрешенно
от себя, от земли, от воды,
от струящейся вспять приглушенно,
убегающей в землю звезды -
и, находка твоя и потеря,
эта птичья глухая тоска
у последней оглянется двери:
ни воды под ногой, ни песка.
Не смущайся, но трогайся робко
по струне золотого луча,
не стряхнет исполинская сопка
тростникового леса с плеча,
многостволья дремучей свирели,
по которому, как по мосту,
я к невнятно мерцающей цели
сквозь невольничью шерсть прорасту.
Это будет итог, и разгадка,
и посул обновленных тенёт,
а сегодняшний - пей без остатка:
он вернется, без стука войдет
и хозяином сядет на лавке:
"Не тесна ль, с непривычки, изба?"
И тогда - о, не вскидывай лапки:
это бродит в точиле судьба,
это всходит, нездешней закваски,
на клюку опершись, материк-
сумасшедший, по чьей бы указке
он ни плыл, - только шаг, только миг,
и земля под ногами - как воздух,
тоньше воздуха, гуще тепла...
Это взгляд, заблудившийся в звездах -
всей тоской! - из земного угла.
20.11. 2011
_^_
При составлении подборки использована
книга Андрея Анипко "Флейта", изданная
Мурманским книжным издательством в 2016 году.
|
