|
I.III Sic te diva potens Cypri, Sic fratres Helenae lucida sidera, Ventorumque regat pater Obstrictis aliis praeter Iapyga, Navis, quae tibi creditum Debes Vergilium: finibus Atticis Reddas incolumem precor, Et serves animae dimidium meae. Illi robur et aes triplex Circa pectus erat, qui fragilem truci Commisit pelago ratem Primus, nec timuit praecipitem Africum Decertantem Aquilonibus, Nec tristes Hyadas nec rabiem Noti, Quo non arbiter Hadriae Maior, tollere seu ponere volt freta. Quem Mortis timuit gradum Qui siccis oculis monstra natantia, Qui vidit mare turgidum et Infames scopulos Acroceraunia? Nequicquam deus abscidit Prudens Oceano dissociabili Terras, si tamen impiae Non tangenda rates transiliunt vada. Audax omnia perpeti Gens humana ruit per vetitum nefas: Audax Iapeti genus Ignem fraude mala gentibus intulit; (Post ignem aetheria domo Subductum macies et nova febrium Terris incubuit cohors, Semotique prius tarda necessitas Leti corripuit gradum!) Expertus vacuum Daedalus aera Pennis non homini datis; Perrupit Acheronta Herculeus labor. Nil mortalibus ardui est: Caelum ipsum petimus stultitia, neque Per nostrum patimur scelus Iracunda Iovem ponere fulmina. | ||
|
I.III. Пусть Киприда ведëт тебя, Пусть ведут Близнецы - звëзды прозрачные, С ними - мощный отец ветров, Кроме Япига, все их приструнив уздой, - Челн! Вергилий от нас тебе Вверен словно бы в долг: к Аттики берегам Невредимым, молю, доставь, Половину души в целости мне храня. Дуб суровый, тройная медь Грудь сковала тому, хрупкий кто плот морям Отдал на растерзание Первым - не убоясь Африка, чтo стремглав С ветром северным в бой летит; Жути звëздной Гиад; бешенства Нота - кто Самовластно над Адрием Правит: воля его бурным валам - закон. Смерти разве страшился тот, Кто плавучую мразь, оком не дрогнув, зрел, Чрево вздутое волн морских, Скал подводных грозу - Акрокеравнии? Землю бог осмотрительный, Знать, напрасно отсëк от бесприютного Океана - для дерзких коль Брод ветрил отворëн вод заповеданных. Рвëтся, всë претерпеть горя, Род людской, и преград смело крушит заслон: Смело сын Иапета так - Козни строя хитро - людям огонь добыл. (А огонь, низойдя с небес, Вызвал новую хворь, - и эпидемии, Мор на земли обрушились; Отдалëнной же встарь поступь ускорилась Смерти неотвратимая!) А Дедал испытал девственный прежде путь, Взмыв крылом нелюдским в эфир; Пересëк Ахеронт, подвиг верша, Геракл. Смертным кажется всë легко: Небо нам подавай, глупым, - и нет на нас За преступной гордыни грех Кары гневных грозней вспышек Юпитера. | ||
|
I.IX Vides ut alta stet nive candidum Soracte, nec iam sustineant onus Silvae laborantes, geluque Flumina constiterint acuto: Dissolve frigus ligna super foco Large reponens, atque benignius Deprome quadrimum Sabina, O Thaliarche, merum diota. Permitte divis cetera: qui simul Stravere ventos aequore fervido Deproeliantes, nec cupressi Nec veteres agitantur orni. Quid sit futurum cras fuge quaerere, et Quem Fors dierum cunque dabit lucro Appone, nec dulces amores Sperne puer neque tu choreas, Donec virenti canities abest Morosa. Nunc et Campus et areae, Lenesque sub noctem susurri Composita repetantur hora; Nunc et latentis proditor intimo Gratus puellae risus ab angulo, Pignusque dereptum lacertis Aut digito male pertinaci. | ||
|
I.IX. Взгляни, сверкает как белизной снегов Соракт и как, сгибаясь под тяжестью, Скрипят деревья, как морозом Намертво сковано рек теченье. Растопим стужу: вдоволь в очаг подбрось Сухих поленьев и, не скупясь, вели Четырëхлетнего сабинских Полных кувшинов вина доставить. Оставь богам всë прочее: лишь они Ветров лютующих на море укротят Борьбу - и уж ни ясень древний, Ни кипарисы главой не дрогнут. Чтo день грядущий, брось вопрошать, тебе Готовит: лучше прибыль умей извлечь Из дня любого, не чураясь, Мальчик мой, плясок и игр любовных, Пока цветëшь ты силой, сединам чужд Досадным. Ныне ж Марсова поля ширь Тебя зовëт, а под вечер шëпот В час установленный раздаëтся, И нежный девы смех, что к укрытию Тебя ведëт потаëнному, и в залог Безделица, сорванная силой С пальца упрямого или локтя. | ||
|
I.XI Tu ne quaesieris - scire nefas - quem mihi, quem tibi Finem di dederint, Leuconoe, nec Babylonios Tentaris numeros. Ut melius, quidquid erit, pati: Seu plures hiemes seu tribuit Iuppiter ultimam, Quae nunc oppositis debilitat pumicibus mare Tyrrhenum! Sapias: vina liques, et spatio brevi Spem longam reseces. Dum loquimur, fugerit invida Aetas: carpe diem, quam minimum credula postero. | ||
|
I.XI Ты вотще не гадай (знать не дано!), чтo за конец сулят Боги мне и тебе, о Левконоя! Брось вавилонские Числа втуне пытать. Лучше куда - чтo ни случись, сносить: Будь то зим череда, или судил Зевс нам последнюю - Ту, что ныне мутит, пемзу круша, море Тирренское! Будь разумна: вино знай очищай, краткостью помыслов Нить надежд обрезай. - Мы говорим; время ж завистливо Прочь бежит: так лови день, а мечты все о грядущем брось. | ||
|
I.XV Pastor cum traheret per freta navibus Idaeis Helenen perfidus hospitam; Ingrato celeres obruit otio Ventos ut caneret fera Nereus fata: "Mala ducis avi domum Quam multa repetet Graecia milite, Coniurata tuas rumpere nuptias Et regnum Priami vetus. Heu heu, quantus equis, quantus adest viris Sudor! quanta moves funera Dardanae Genti! iam galeam Pallas et aegida, Currusque et rabiem parat! Nequiquam Veneris praesidio ferox, Pectes caesariem grataque feminis Imbelli cithara carmina divides; Nequiquam thalamo graves Hastas et calami spicula Cnosii Vitabis, strepitumque et celerem sequi Aiacem: tamen, heu, serus adulteros Crines pulvere collines. Non Laertiaden, exitium tuae Gentis, non Pylium Nestora respicis? Urgent impavidi te Salaminius Teucer et Sthenelus sciens Pugnae, sive opus est imperitare equis, Non auriga piger. Merionen quoque Nosces. Ecce furit te reperire atrox Tydides melior patre: Quem tu, cervus uti vallis in altera Visum parte lupum graminis immemor, Sublimi fugies mollis anhelitu, Non hoc pollicitus tuae. Iracunda diem proferet Ilio Matronisque Phrygum classis Achillei: Post certas hiemes uret Achaicus Ignis Iliacas domos". | ||
|
I.XV На идейских судах, верность и честь поправ, Влëк Елену пастух гостеприимицу; Ветер быстрый уняв тишью негаданной, Судьбы страшные так Нерей Пел: "Не в добрый ты час ту, полонив, везëшь, Рать за кем без числа Греция вышлет вслед - С клятвой брак твой прервать, древний сравнять с землëй Град Приамов, спалив дотла. Горе, горе! Беда людям и коням пот! Сколько тяжких смертей Дардана роду ты Причинишь! Вот уже Дева и шлем, и щит С колесницей готовит в бой! Зря, Венеры кичась помощью, будешь ты Кудри гребнем чесать и невоинственной Цитрой песнь услаждать, жëнам любезную; В спальню зря, камышовых стрел С Кносса, дротов страшась, тяжко летящих, ты Убежишь: за тобой вскоре вослед - Аякс С громом битв. - Вот тогда локон распутный твой Пыль мести по земле начнëт. Зришь ли: вот Лаэртид, сеет погибель кто Всей родне твоей, вот Нестор из Пилоса. Вот теснит уж тебя Тевкр с Саламина, чужд Страха, Сфенел за ним, в боях Ярый, если ж нужда в конях - возница он Неленивый. Узришь вслед Мериона ты. Вот - свирепый Тидид, что превзошел отца, Рыщет в гневе настичь тебя. Словно лань, что в лугах, волка завидя, вмиг Забывает пастись, - так от него стремишь Бег ты свой, а в груди спëрло дыхание: Это разве своей сулишь?! Для фригийских матрон срок отдалит Ахилл, В гневе битву презрев: зим же когда черëд Истечëт, - то огонь греческий все спалит Кровли троянские". | ||
|
I.XXII Integer vitae scelerisque purus Non eget Mauris iaculis neque arcu, Nec venenatis gravida sagittis, Fusce, pharetra: Sive per Syrtes iter aestuosas, Sive facturus per inhospitalem Causasum vel quae loca fabulosus Lambit Hydaspes. Namque me silva lupus in Sabina, Dum meam canto Lalagen et ultra Terminum curis vagor expeditis, Fugit inermem: Quale portentum neque militaris Daunias latis alit aesculetis, Nec Iubae tellus generat leonum Arida nutrix. Pone me pigris ubi nulla campis Arbor aestiva recreatur aura, Quod latus mundi nebulae malusque Iuppiter urget; Pone sub curru nimium propinqui Solis, in terra domibus negata: Dulce ridentem Lalagen amabo, Dulce loquentem. | ||
|
I.XXII. Фуск! Тому, кто рук не пятнал злодейством, Ни праща, ни дротик не нужен мавра, Ни колчан, от груза что гнëтся ядом Стрел напоëнных, - Путь стремит ли свой по бурлящим Сиртам, За хребет угрюмый ли гор Кавказа, Иль по баснословным местам, что волны Лижут Гидаспа. Так и я, в сабинских лесах блуждая, Воспевая Лалаги прелесть милой, Чуткость бросив всякую, - безоружный, С волком столкнулся: Чудище такое взлелеял Давний Разве что свирепый в своих дубравах, Иль сухие - львов чтo питают, - Юбы Земли взрастили? Брось меня туда, где в равнинах праздных Древо чахнет в зной, лишено прохлады, Или в те края, чтo Юпитер гневный Мглой устилает; Брось в нещадный жар - под колëса Солнцу, - В земли, где жилья человек не строит, - Даже там мне Лалаги смех отраден, Лалаги речи. | ||
|
I.XXXI Quid dedicatum poscit Apollinem Vates? quid orat de patera novum Fundens liquorem? Non opimae Sardiniae segetes feraces, Non aestuosae grata Calabriae Armenta; non aurum aut ebur Indicum, Non rura quae Liris quieta Mordet aqua taciturnus amnis. Premant Calena falce, quibus dedit Fortuna, vitem; dives et aureis Mercator exsiccet culullis Vina Syra reparata merce, Dis carus ipsis: quippe ter et quater Anno revisens aequor Atlanticum Impune: me pascunt olivae, Me cichorea levesque malvae. Frui paratis et valido mihi, Latoe, dones, et - precor - integra Cum mente nec turpem senectam Degere nec cithara carentem. | ||
|
I.XXXI К священной жертве чуть Аполлон позвал Поэта - тот, из чаши лия вино, Чего попросит? Нет, не тучной Пашни сардинской обильных всходов, Не табунов из знойной Калабрии, Не злата Ганга с костью слоновою, Не пастбищ, Лириса безмолвным Что обегаемы вод струеньем. Иным судьба - каленским срезать ножом Лозу, купцу богатому - осушать Из кубков золочëных вина, Куплены чтo за товар сирийский; Самим богам угоден он: трижды в год И чаще путь стремит свой к Атлантике Без страха. - Для меня ж оливки, Мальвы с цикорием пищей служат. Жизнь безнедужно-лëгкую мне даруй, Латоны сын, молю, до заката дней На радость мне оставив ясный Разум - с кифарой к нему впридачу. | ||
|
I.XXXII Poscimur. Si quid vacui sub umbra Lusimus tecum; quod et hunc in annum Vivat et plures, age, dic Latinum Barbite, carmen, Lesbio primum modulate civi: Qui ferox bello, tamen inter arma, Sive iactatam religaret udo Litore navim, Liberum et Musas, Veneremque et illi Semper haerentem puerum canebat, Et Lycum nigris oculis nigroque Crine decorum. O decus Phoebi et dapibus supremi Grata testudo Iovis, o laborum Dulce lenimen: mihi cunque salve, Rite vocanti! | ||
|
I.XXXII Нас зовут. Так, вспомнив досуг под сенью, Столько где играли с тобой мы, песню На латыни, чтобы звенела долго, Лира, скажи мне. - Первым тебя тронул лесбосский житель: Даже средь боëв - свирепея в битвах, Или, челн разбитый к сырому брегу Свой пригоняя, - Муз и Вакха пел он и Афродиту С мальчиком, при ней что всегда порхает, Лика пел красу, что очами чëрен, Чëрен кудрями. О отрада Феба, пирам желанна Зевса самого, лира-панцырь - в бедах Нежная услада, - тебе привет мой Средь песнопений! | ||
|
II.III Aequam memento rebus in arduis Servare mentem: (non secus in bonis Ab insolenti temperatam Laetitia!) moriture Delli, Seu maestus omni tempore vixeris, Seu te in remoto gramine per dies Festos reclinatum bearis Interiore nota Falerni. Quo pinus ingens albaque populus Umbram hospitalem consociare amant Ramis? Quid obliquo laborat Lympha fugax trepidare rivo? Huc vina et unguenta et nimium breves Flores amoenae ferre iube rosae, Dum res et aetas et sororum Fila trium patiuntur atra. Cedes coemptis saltibus et domo, Villaque flavus quam Tiberis lavit: Cedes, et exstructis in altum Divitiis potietur heres. Divesne prisco natus ab Inacho Nil interest, an pauper et infima De gente sub divo moreris Victima nil miserantis Orci. Omnes eodem cogimur: omnium Versatur urna serius ocius Sors exitura et nos in aeternum Exsilium impositura cumbae. | ||
|
II.III. В беде рассудок хладным всегда храни, Равно и в счастье радостных бурь беги, Безумствам чужд чрезмерным: помни Правило это, мой смертный Деллий, - В тоске ли вечно ты пребываешь, - день За днëм проводишь в празднествах ли, клонясь На луг укромный, где Фалерна Льëтся рекой для тебя блаженство; Громады сосен, белые тополи Где тень любезно гостеприимную Простëрли; где с трудом струится Беглый поток, меж брегов плутая. Сюда душистых вин с притираньями Принесть вели, цветущих охапку роз, - Пока не велено навеки Нитям зловещих сестëр порваться. Оставив дом - угодья и выпасы, И Тибра виллу рыжего на брегах, - Умрëшь: над роскошью владений Гордых упьëтся наследник властью. Различья нет - ты ветхого ль Инаха Потомок, иль отродье последнего Из нищих - в час, когда предстанешь Орка нещадного жалкой жертвой. Влачимся все туда мы: в черëд свой всем Из урны жребий выскочит, чтоб навек Нас ввергнуть - рано или поздно - Смертной ладьëй в лабиринт изгнанья. | ||
|
II.IX Non semper imbres nubibus hispidos Manant in agros aut mare Caspium Vexant inaequales procellae Usque, nec Armeniis in oris, Amice Valgi, stat glacies iners Menses per omnes aut Aquilonibus Querceta Gargani laborant Et foliis viduantur orni: Tu semper urges flebilibus modis Mysten ademptum; nec tibi Vespero Surgente decedunt amores, Nec rapidum fugiente Solem. At non ter aevo functus amabilem Ploravit omnes Antilochum senex Annos, nec impubem parentes Troilon aut Phrygiae sorores Flevere semper: desine mollium Tandem querelarum, et potius nova Cantemus Augusti tropaea Caesaris et rigidum Niphaten, Medumque flumen gentibus additum Victis minoris vertere vertices, Intraque praescriptum Gelonos Exiguis equitare campis. | ||
|
II.IX Всегда ли ливень тучи ненастные Полям заросшим шлют, а на Каспии Бушует шквал недобрых вихрей; Берег армянский всегда ли скован, Друг Валгий, мëрзлой хваткой, мертвящею Движенье вод; дубравы на Гaргане Ветров свирепый терпят натиск, Ясени - листьев покров теряют? Лишь ты всегда бряцанием жалобным Кончине Миста вторишь: любовь к нему Тебя ни днëм не покидает, Ни при заходе поспешном Солнца. Не век же - старец трижды - оплакивал Смерть Антилоха Нестор любимого; Не век фригийский плач о юном Мать возносила, отец и сëстры Троиле. Брось и ты наконец дожди Струить из жалоб: лучше со мною пой Добычу Августа, со мною - Склоны Нифата и гордый гребень; Поток мидийский, бури вздымающий, Грозя смирëнным вихрями племенам, - Чтоб за указанным пределом Не гарцевали в полях гелоны. | ||
|
II.XIII Ille et nefasto te posuit die, Quicunque primum, et sacrilega manu Produxit, arbos, in nepotum Perniciem opprobriumque pagi; Illum et parentis crediderim sui Fregisse cervicem et penetralia Sparsisse nocturno cruore Hospitis, ille venena Colcha Et quidquid usquam concipitur nefas Tractavit: agro qui statuit meo Te triste lignum, te caducum In domini caput immerentis. Quis quisque vitet, nunquam homini satis Cautum est in horas. Navita Bosporum Poenus perhorrescit, neque ultra Caeca timet aliunde fata; Miles sagittas et celerem fugam Parthi, catenas Parthus et Italum Robur: sed improvisa leti Vis rapuit rapietque gentes. Quam paene furvae regna Proserpinae Et iudicantem vidimus Aeacum, Sedesque discretas priorum et Aeoliis fidibus querentem Sappho puellis de popularibus, Et te sonantem plenius aureo, Alcaee, plectro dura navis, Dura fugae, mala dura belli! Utrumque sacro digna silentio Mirantur umbrae dicere: sed magis Pugnas et exactos tyrannos Densum humeris bibit aure volgus. Quid mirum ubi illis carminibus stupens Demittit atras belua centiceps Aures, et intorti capillis Eumenidum recreantur angues? Quin et Prometheus et Pelopis parens Dulci laborum decipitur sono, Nec curat Orion leones Aut timidos agitare lyncas. | ||
|
II.XIII В злосчастный древле день посадил тебя, О древо, предок, руку кощунственно Подняв на внука жизнь, позорный Способ кончины ему замыслив. Легко поверю: мог и родителю Свернуть он шею или, в ночной покой Пробравшись к гостю, перерезать Горло ему; и колхидян зелье - Иль что иное, к гибели годное, - Затеял тот, кто в поле моëм взрастил Тебя, бревно дурное! - рухнуть Вздумало что на меня коварно. Пусть осторожен - наверняка никто Не застрахован. Так в моряка Боспор Вселяет ужас: но не там лишь Случай слепой его поджидает. Страшится воин стрел иль внезапного Парфян набега, те ж - италийских ков, А смерть - в укрытии таится, Выскочить чтобы за жертвой новой. Ещë чуть-чуть - я б мрачной Прозeрпины Узрел поля, Эака судилище, Удел мужей благочестивых, Лир эолийских звучанью внял бы: Сапфо, что плачет о соплеменницах, И - с плектром - бегства беды и войн морских Тебя, Алкей, - звончее злата, - Что возглашаешь, услышал тоже. В тиши священной тени обоих чтут, Дивятся молча: жадно известиям О битвах, свергнутых тиранах, Плотно сомкнувшись, внимают толпы. И диво разве, этими песнями Стоглавый зверь что страшный заслушался, А в Эвменид косматых гривах Змей шевеление прекратилось? И даже Тантал, и Прометей от мук На миг сладчайшим звуком избавлен был, А Орион, забывшись, бросил Гнаться за львами и прыткой рысью. | ||
|
II.XIV Eheu fugaces, Postume Postume, Labuntur anni, nec pietas moram Rugis et instanti senectae Afferet indomitaeque morti: Non si trecenis quotquot eunt dies, Amice, places illacrimabilem Plutona tauris, qui ter amplum Geryonen Tytionque tristi Compescit unda, scilicet omnibus Quicunque terrae munere vescimur Enaviganda, sive reges Sive inopes erimus coloni. Frustra cruento Marte carebimus Fractisque rauci fluctibus Hadriae, Frustra per auctumnos nocentem Corporibus metuemus austrum: Visendus ater flumine languido Cocytos errans, et Danai genus Infame, damnatusque longi Sisyphus Aeolides laboris; Linquenda tellus et domus et placens Uxor, neque harum quas colis arborum Te praeter invisas cupressos Ulla brevem dominum sequetur; Absumet heres Caecuba dignior Servata centum clavibus et mero Tinget pavimentum superbo, Pontificum potiore coenis. | ||
|
II.XIV Увы, о Постум, лет скоротечных лëт Подобен ветру: чинная жизнь отпор Не в силах дать морщинам дряхлым И приближенью свирепой смерти. Быков вседневным даже закланием Трëх сотен, друг, Плутона - к слезам он глух, - Не тщись задобрить, кто тройную С Титием мощь Гериона в мрачной Волне упрятал: каждому рок судил По ней, земных от радостей кто вкушал, Проплыть в черëд свой - будь цари мы Иль неимущие поселяне. Напрасно Марса окровавлeнного Бежим иль хриплой волн Адриатики, Напрасно осенью трепещем Австра, губительного для жизней: Узреть нам должно, в мрачном струенье как Коцит змеится, племя бесславное Даная - и, навеки проклят, Как изнывает Сизиф от кары. Пора покинуть землю и дом с женой; Из всех, что холил прежде, деревьев вслед Один лишь кипарис немилый Ляжет в могилу за кратковечным. Цедить начнет наследник цекубское, За ста замками скрытое, и вином Зальëт полов настил отличным, Что украшало б жрецов застолья. | ||
|
II.XV Iam pauca aratro iugera regiae Moles relinquent, undique latius Extenta visentur Lucrino Stagna lacu, platanusque caelebs Evincet ulmos: tum violaria et Myrtus et omnis copia narium Spargent olivetis odorem Fertilibus domino priori; Tum spissa ramis laurea fervidos Excludet ictus. Non ita Romuli Praescriptum et intonsi Catonis Auspiciis veterumque norma. Privatus illis census erat brevis, Commune magnum: nulla decempedis Metata privatis opacam Porticus excipiebat arcton, Nec fortuitum spernere caespitem Leges sinebant, oppida publico Sumptu iubentes et deorum Templa novo decorare saxo. | ||
|
II.XV Где плугу ширь - там вырастут царские Постройки; отовсюду подëрнется Уж топью гладь озëр Лукринских, Вытеснит вязы платан неплодный. Затем фиалок россыпь и нежный мирт, В благоуханьи всë утопив вокруг, Поселятся в масличных рощах, Что для господ плодоносны были. От зноя лавр, кустясь густотой ветвей, Укрытьем станет. - Этому Ромул нас Учил с Катоном бородатым? Прадедов древний пример таков ли? У них владений частных удел был скуп, А общих - щедр; из них не дерзал никто, Себе отмеривши, воздвигнуть Портик, что тенью ласкает север. Пренебрегать же дëрном - коль встретится, - Закон претил, веля укрепления Из общей строить кассы, кладкой Храмы богов украшая новой. | ||
|
II.XVI Otium divos rogat in patenti Prensus Aegaeo, simul atra nubes Condidit lunam neque certa fulgent Sidera nautis: Otium bello furiosa Thrace, Otium Medi pharetra decori, Grosphe, non gemmis neque purpura ve- nale neque auro. Non enim gazae neque consularis Summovet lictor miseros tumultus Mentis, et curas laqueata circum Tecta volantes: Vivitur parvo bene cui paternum Splendet in mensa tenui salinum Nec leves somnos timor aut cupido Sordidus aufert. Quid brevi fortes iaculamur aevo Multa? quid terras alio calentes Sole mutamus? patriae quis exsul Se quoque fugit? Scandit aeratas vitiosa naves Cura nec turmas equitum relinquit, Ocior cervis et agente nimbos Ocior Euro. Laetus in praesens animus quod ultra est Oderit curare, et amara lento Temperat risu; nihil est ab omni Parte beatum: Abstulit clarum cita mors Achillem, Longa Tithonum minuit senectus, Et mihi forsan, tibi quod negarit, Porriget hora. Te greges centum Siculaeque circum Mugiunt vaccae, tibi tollit hinnitum Apta quadrigis equa, te bis Afro Murice tinctae Vestiunt lanae: mihi parva rura et Spiritum Graiae tenuem Camenae Parca non mendax dedit et malignum Spernere volgus. | ||
|
II.XVI Перемирья просит богов в эгейских Мореход просторах, врасплох захвачен, - Мрак едва луну уволок, светила Верные скрылись; Перемирья - скифы, что в битвах яры, Просят, и мидиец, колчаном славный, - За каменья, пурпур и даже злато Чтo не достанешь. Ни сокровищ роскошь, ни самый ликтор Консульский не в силах прогнать смятенье Духа и спугнуть из-под кровли пышной Хмурые думы. Хорошо и малым тому живëтся, У кого солонкой лишь стол украшен Скудный: лëгкий сон не пятнают страхи С похотью низкой. Век недолог наш: расточая силы, Мечемся к чему? и стремимся в дали, Что согреты солнцем чужим - покинув Отчую землю? На суда, прошитые медью, всходит Тяжкая забота, в рядах летает Конников - быстрее, чем лань иль ветер, Гонящий тучи. В радости живи: брось заботить душу Тяжестью недоброй, смягчая горечь Бед весëлым смехом: ничто на свете Не безупречно. В одночасье схитила смерть Ахилла, Исподволь Тифона сточила старость; Может, так и мне - в чëм тебе откажет, - Выйдет отсрочка. У тебя мычанье в стадах коровье Сицилийских сотни голов; кобыла Ржëт, готова к бегу в квадриге; дважды Пурпур окрасил Тогу тебе афрский. - Убог надел мой; Дар судьбы неложной мне - чуять нежный Глас Камены эллинской, злобств чуждаясь Толпищ презренных. | ||
|
II.XX Non usitata nec tenui ferar Penna biformis per liquidum aethera Vates, neque in terris morabor Longius invidiaque maior Urbes relinquam; non ego pauperum Sanguis parentum, non ego quem vocas, Dilecte Maecenas, obibo, Nec Stygia cohibebor unda. Iam iam residunt cruribus asperae Pelles et album mutor in alitem Superne, nascunturque leves Per digitos humerosque plumae: Iam Daedaleo notior Icaro Visam gementis litora Bospori, Syrtesque Gaetulas canorus Ales Hyporboreosque campos. Me Colchus et qui dissimulat metum Marsae cohortis Dacus et ultimi Noscent Geloni, me peritus Discet Hiber Rhodanique potor: Absint inani funere neniae, Luctusque, turpes et querimoniae; Compesce clamorem, ac sepulcri Mitte supervacous honores. | ||
|
II.XX Не узким - слабым - я воспарю крылом В эфир прозрачный, облик двойной приняв, - Поэт, уж не промедлю доле В землях, над завистию возвысясь: Покину Город - но не родителей Беднейших сыном, даже не тем, кого, Любезный Меценат, зовëшь ты, - Не захлебнусь и в волне стигийской. Вот-вот - грубеет кожа на голени, Вот - превращаюсь в белую птицу я Чудесно, и растут сквозь пальцы, Гладкие прежде, и плечи - перья. Увижу сверху, словно второй Икар, Брега Боспора шумного, гетулов, Увижу - птицей певчей - Сирты, Гиперборейских полей просторы. И колху с даком, что затаили страх Пред войском марсов, дальним гелонам я Известен буду, - даже пьющим Родана воды с иберном мудрым. Так прочь стенанья тщетные в смертный день, Напрасный плач и жалоб никчëмный хор! Сдержи рыданья, погребенью Почестей не воздавай излишних. | ||
|
III.XVI Inclusam Danaen turris aenea, Robustaeque fores et vigilum canum Tristes excubiae munierint satis Nocturnis ab adulteris: Si non Acrisium, virginis abditae Custodem pavidum, Iuppiter et Venus Risissent; fore enim tutum iter et patens Converso in pretium deo. Aurum per medios ire satellites Et perrumpere amat saxa potentius Ictu fulmineo: concidit auguris Argivi domus, ob lucrum Demersa exitio; diffudit urbium Portas vir Macedo et subruit aemulos Reges muneribus; munera navium Saevos illaqueant duces. Crescentem sequitur cura pecuniam, Maiorumque fames: iure perhorrui Late conspicuum tollere verticem, Maecenas equitum decus. Quanto quisque sibi plura negaverit, Ab dis plura feret: nil cupientium Nudus castra peto et transfuga divitum Partes linquere gestio, Contemptae dominus splendidior rei, Quam si quidquid arat impiger Apulus Occultare meis dicerer horreis, Magnas inter opes inops. Purae rivus aquae, silvaque iugerum Paucorum et segetis certa fides meae, Fulgentem imperio fertilis Africae Fallit sorte beatior. Quamquam nec Calabrae mella ferunt apes, Nec Laestrygonia Bacchus in amphora Languescit mihi, nec pinguia Gallicis Crescunt vellera pascuis; Importuna tamen pauperies abest, Nec si plura velim tu dare deneges. Contracto melius parva cupidine Vectigalia porrigam, Quam si Mygdoniis regnum Alyattei Campis continuem: multa petentibus Desunt multa, bene est cui deus obtulit Parca quod satis est manu. | ||
|
III.XVI Башни медной держа дочь в заточении, Врат мощнейших замком и неусыпных псов Мрачным бденьем отец мнил оградить навек От ночных любодеев путь. Но Венера обман с Зевсом Акрисию - Стражу, деву сокрыл кто, боязливому, - Учинили: лежит путь беспрепятственный, В злато лишь обратился бог. Любит золото течь через посредников, Скалы мощью крушить, превосходящею Молний с громом удар: так был и авгура Аргивского низвержен дом, Смерть в корысти найдя; сквозь городов врата Македонский шëл муж, крепость соперников Приношеньем взорвав: царских таран даров И свирепых смирял вождей. Хлопот бремя растет вслед накоплению, Денег жаждет алчба: право же, убоюсь Ввысь вздыматься главой слишком я, Меценат, Украшенье сословия. Сможешь в многой себе прибыли отказать - От богов примешь дар: так, в невзыскующих Стан нагим поспешу я перебежчиком, Бросив клан богачей навек. Всех лишенный тревог, сам господин себе, - Апулиец сожнëт чтo, не ленясь, в амбар Коль запру - не вздохну радостней, чем теперь, Средь великих богатств бедняк. Есть лесок небольшой, чистой воды ручей, В пашне - твëрдый зарок мне пропитания: Так не счастлив, как я, даже владеющий Плодородной всей Африкой. Пусть мне мëд не несут пчëлы Калабрии, В лестригонских пускай амфорах у других Вакх томится, и пусть скот не жиреет мой В тучных Галлии пастбищах, - Нищеты всë же нет тягостной и следа, Если ж в чëм и нужда - мне не откажешь ты. Дань скромна, но еë лучше взимаю я, Обуздавши желания, - Чем когда б я владел царством Алиатта В мигдонийских полях: многого алчущим Голод свой не унять - если ж от бога дар, То и малым доволен будь. | ||
|
III.XXVII Impios parrae recinentis omen Ducat et praegnans canis, aut ab agro Rava decurrens lupa Lanuvino Fetaque volpes; Rumpat et serpens iter institutum, Si per obliquum similis sagittae Terruit mannos: ego cui timebo Providus auspex, Antequam stantes repetat paludes Imbrium divina avis imminentum, Oscinem corvum prece suscitabo Solis ab ortu. Sis licet felix ubicunque mavis Et memor nostri, Galatea, vivas, Teque nec laevus vetet ire picus Nec vaga cornix. Sed vides quanto trepidet tumultu Pronus Orion: ego quid sit ater Hadriae novi sinus, et quid albus Peccet Iapyx. Hostium uxores puerique caecos Sentiant motus orientis Austri, et Aequoris nigri fremitum et trementes Verbere ripas. Sic et Europe niveum doloso Credidit tauro latus, et scatentem Beluis pontum mediasque fraudes Palluit audax: Nuper in pratis studiosa florum et Debitae Nymphis opifex coronae, Nocte sublustri nihil astra praeter Vidit et undas. Quae simul centum tetigit potentem Oppidis Creten; "Pater o, relictum Filiae nomen, pietasque" dixit "Victa furore! Unde quo veni? levis una mors est Virginum culpae. Vigilansne ploro Turpe commissum, an vitiis carentem Ludit imago, Vana quae porta fugiens eburna Somnium ducit? meliusne fluctus Ire per longos fuit, an recentes Carpere flores? Si quis infamem mihi nunc iuvencum Dedat iratae, lacerare ferro et Frangere enitar modo multum amati Cornua monstri. Impudens liqui patrios penates, Impudens Orcum moror: o deorum Si quis haec audis, utinam inter errem Nuda leones! Antequam turpis macies decentes Occupet malas, teneraeque sucus Defluat praedae: speciosa quaero Pascere tigres! Vilis Europe, pater urget absens: Quid mori cessas? potes hac ab orno Pendulum zona bene te secuta Laedere collum. Sive te rupes et acuta leto Saxa delectant, age te procellae Crede veloci: nisi herile mavis Carpere pensum Regius sanguis, dominaeque tradi Barbarae pellex". Aderat querenti Perfidum ridens Venus et remisso Filius arcu. Mox, ubi lusit satis: "Abstineto" Dixit "irarum calidaeque rixae, Cum tibi invisus laceranda reddet Cornua taurus. Uxor invicti Iovis esse nescis: Mitte singultus, bene ferre magnam Disce fortunam; tua sectus orbis Nomina ducet". | ||
|
III.XXVII Нечестивых сплюшки ведут пусть вскрики, Вслед брюхатой суке волчица с пашни Ланувийской бурая пусть сбегает С щенной лисицей. Пусть змея им начатый путь зигзагом Перервëт: сверкнувши, стреле подобно, Припугнëт коней. - О другом пекусь я, Мудрый провидец, - Прежде, чем к стоячим вернëтся топям Птица, чтo угрозу дождей вещает, - Буду я внимать, обратясь к востоку, Ворона крикам: Пусть с тобой удача летит повсюду, Галатея! Помни о нас всечасно: Знаменья дурные вдали пребудут - Дятел с вороной. Но в смятеньи - видишь - каком трепещет Орион над нами, какая бухту Тьма объемлет Адрия, сколь обманчив Белый Иапиг. Пусть почуют жëны врагов и дети Австра ярый натиск слепого, моря Клокотанье чëрного, содроганье Гулкого брега. Так Европа - козней не видя - тела Вверила быку белизну: кишащий Нечистью узрев океан, коварству Вмиг ужаснулась. Прежде - собирала в лугах прилежно Нимфам в дар цветы и в венки сплетала, А теперь - во мраке ночном лишь звëзды, Волны лишь видит. Лишь на Крит ступила, чтo мощью славен Сотни городов, уж к отцу взывает: "Потеряла имя твоей я дщери, Честь потеряла! Где я - и откуда?! Лишь смерть - награда За вину девичью. В слезах поступок Мерзкий вспоминаю: беды не знавшей, Может, обманом Призрак мне пустой, чрез врата слоновой Кости проскользнув, морок сна навеял? Что милее: плыть средь валов мне было, - Рвать ли цветочки? Подвернись сейчас мне тот бык негодный - Растерзала б в гневе его железом, Обломала б силой рога недавно Милого зверя. Отчие пенаты бесстыдно бросив, Дерзко Орка медлю: меня, о боги, Услыхав, швырните ко львам нагую На растерзанье! Ждать к чему, пригожих когда коснëтся Худоба постылая щëк, а сочной Мякоти добыча лишится? - Юной Тиграм скормите! Жалкая Европа! (отец далече Вторит) - Медлишь что умереть? Вот ясень: Привязавши пояс, стяни скорее Шею удавкой. А влекут утëсы тебя и острых Скал гряда к погибели - вверься вихрю, Что летит стремглав: коль избегнуть хочешь Участи рабской, - Дочь царя, - за шерсти мотком, иль в спальне Услужая варварам". - Тут Венера, Смех коварный пряча, явилась с сыном, Лук отпустившим. А, натешась вволю, сказала: "Полно! Гнев свой брось, о схватке не думай жаркой, Что с быком постылым затеять хочешь, Алча расправы. Ведай, что жена ты владыки Зевса: Так оставь рыданья, учись достойно Бремя счастья несть; твое имя ныне Примет часть света". | ||
|
IV.VII Diffugere nives, redeunt iam gramina campis Arboribusque comae; Mutat terra vices, et decrescentia ripas Flumina praetereunt; Gratia cum Nymphis geminisque sororibus audet Ducere nuda choros: Immortalia ne speres monet annus et almum Quae rapit Hora diem. Frigora mitescunt Zephyris, ver proterit aestas, Interitura simul Pomifer Auctumnus fruges effuderit, et mox Bruma recurrit iners. Damna tamen celeres reparant caelestia lunae: Nos ubi decidimus Quo pater Aeneas, quo dives Tullus et Ancus, Pulvis et umbra sumus. Quis scit an adiiciant hodiernae crastina summae Tempora di superi? Cuncta manus avidas fugient heredis, amico Quae dederis animo. Cum semel occideris et de te splendida Minos Fecerit arbitria; Non, Torquate, genus, non te facundia, non te Restituet pietas: Inferis neque enim tenebris Diana pudicum Liberat Hippolytum, Nec Lethaea valet Theseus abrumpere caro Vincula Pirithoo. | ||
|
IV.VII Расступились снега, возвращаются всходы на поле, А на деревья - листва, Дышит новью земля; из берегов вырастая, Вширь потоки бегут. Грация с Нимфами и с двойниками своими уж смеет Пляски нагая водить. Вечность узреть не надейся в кружении года: и лëгкий День в одночасье летит. Стужу Зефиром смягчив, весну настигает уж лето, Гибель чья предрешена, Чуть плодоносная Осень дары рассыплет, а там и Зимней спячке черëд. Так и луны небесный урон возмещают поспешно: Мы - лишь канем туда, Где прародитель Эней, где Тулл божественный с Анком - В тень обратимся и прах. Знает кто разве: последний ли ныне день, или утро Боги даруют ещë? Всë попадет к наследнику в жадные лапы, что милой Дать хотел бы душе. Смертью подкошен, падëшь: тебя Минос рассудит, блестящий Жребий ловко метнув; Ни велеречье, Торкват, ни род не спасëт уже боле, Ни благочестье тебя. Зря низин из дремучих Диана стыдливого мнила Ипполита извлечь; На Пирифое оковы любимом летейские тщетно Бился Тесей сокрушить. | ||
|
IV.XII Iam veris comites, quae mare temperat, Impellunt animae lintea Thraciae; Iam nec prata rigent nec fluvii strepunt, Hiberna nive turgidi. Nidum ponit, Ityn flebiliter gemens, Infelix avis et Cecropiae domus Aeternum opprobrium, quod male barbaras Regum est ulta libidines. Dicunt ut tenero gramine pinguium Custodes ovium carmina fistula, Delectantque deum cui pecus et nigri Colles Arcadiae placent. Adduxere sitim tempora, Vergili: Sed pressum Calibus ducere Liberum Si gestis, iuvenum nobilium cliens, Nardo vina merebere. Nardi parvus onyx eliciet cadum Qui nunc Sulpiciis accubat horreis, Spes donare novas largus amaraque Curarum eluere efficax. Ad quae si properas gaudia, cum tua Velox merce veni: non ego te meis Immunem meditor tingere poculis, Plena dives ut in domo. Verum pone moras et studium lucri, Nigrorumque memor dum licet ignium Misce stultitiam consiliis brevem: Dulce est desipere in loco. | ||
|
IV.XII Вот уж вестник весны, моря умерив нрав, - Ветер дальний подул и паруса напряг; Уж не зябнут луга и не хрипит поток, Льдов громады ворочая. Вьëт гнездо, вознося стоны над Итисом, Птица скорби, кляня дома Кекропова Стыд: ведь царь-блудодей ею покаран - кровь Леденящим возмездием. Тучных стражи овец в мягких слагают песнь Луговинах, и в лад вторит словам свирель, Бога слух веселя - тëмный аркадский склон Люб кому и стада милы. Друг Вергилий, жара жаждою нас томит: Коль доставить велишь Вакха каленского, - Нардом мне заслужи вuна, любимец всех Знатных и молодых друзей. Склянка с нардом кувшин вмиг призовëт сюда, Ныне чтo в закромах прячут Сульпиции, Силой чтo наделëн горьких снимать забот Груз, надежду вселять в сердца. Если радость тебя эта влечëт - скорей С мздою к нам поспеши: думаешь, задарма Буду потчевать я - словно богач какой, Дом чей доверху полнится? Страсть к наживе учись мудростью унимать И - о чëрном костре помня, - пока дано, Разуменье мешай с кратким безумием: Ведь и глупость сладка подчас. | ||
© Татьяна Азаркович, перевод, 2001-2024.
© Сетевая Словесность, 2001-2024.