[Оглавление]



С  МАЯ  ПО  АВГУСТ


* ЛОСИНЫЙ ОСТРОВ
* Дожить бы до майских!.. Задвинуть дела...
* Пахнет черемуха новостью...
* Зеленым соком рощи проросли...
* В тени зеленых тополей...
* КАМСКИЕ КАНИКУЛЫ
 
* Стоянье в пробках усмиряет плоть...
* Откроешь балкон - и сверчки засверчат...
* От меня останется: пыль...
* Сентябрьских дней прохладное вино...
* Куплю арбуз у мокрого узбека...
* А если я тебя покину...


    ЛОСИНЫЙ  ОСТРОВ

    В платочках черных богомолки
    склонились над водою ниц,
    и месяц озирает елки,
    как поводырь своих слепиц.

    Я проведу тебя от пруда
    меж тополей как между строк.
    И будет ветерок-остуда
    касаться губ твоих и щек,

    и будет лист цепляться клейкий,
    пятная соком молодым,
    по брошенной узкоколейке
    когда мы к дому побежим!

    И пусть кричат в болотах птицы,
    и лось трубит, и мгла клубится
    над зыбью топей торфяных -
    он опоздал!..
    Мы за границей
    его владений водяных!

    И ты, лишь тронет лоб подушку,
    забудешь все... - пока в плечо
    не поцелуем и в макушку
    я или солнце горячо.

    11.05.03

    _^_




    * * *

    Дожить бы до майских!.. Задвинуть дела,
    истертые выплюнуть прочь удила,
    последний листок подмахнуть,
    махнуть сослуживцам... - и в путь
    степенный - до лифта, прямой - до угла,
    а дальше - кривая куда повела,
    голимые жмурки да прятки!..
    В звенящий трамвай заскочить - о-ла-ла! -
    как будто судьбе на запятки,
    и выйти часа через два у леска
    под окнами явки воскресной,
    которую ищут ищейка-тоска
    с сестрою, тщетой бесполезной.
    И выйти и между деревьев пройти...
    Не встретив следов двух сестер на пути,
    вприпрыжку подняться в квартиру,
    где все - не случилось, где все - впереди
    и влажным моллюском из створок груди
    душа улыбается миру
    вне времени хода и памяти вне,
    и с небом в лазорево-нежном огне,
    с вечерним дымком пикников,
    с остывшей золой облаков,
    и с рыжей сосной за окном поутру,
    и с мокрой листвой, как бельем на ветру,
    с коротким "прощаю" - врагу.
    Душа моя!..- шамкаю.
    Голос не мой -
    как будто последний великий немой
    расплакался первым "агу" -
    от боли, прорезавшей зубом десну,
    от воли, накрывшей его и весну,
    от роли, с которой ломает,
    от вкуса металла, от пепла и тла
    и от прорастанья зубов в удила
    к исходу короткого мая.

    Май 2003

    _^_




    * * *

    Пахнет черемуха новостью
    о приближении дней
    зябких, как осенью в поезде
    на перегоне дождей.

    Листья наотмашь в агонии
    по ветру хлещут в лесу -
    женщина словно ладонями
    мокрыми бьет по лицу

    и, обессилев, ломается.
    Или - бессонница гнет?..
    А просыпается - кается,
    любит и ласково льнет.

    Зайчиком прыгнет оранжевым
    на руки солнечный свет.
    Раньше бы. Раньше бы. Раньше бы...
    Да и черемухи нет.

    май 2003

    _^_




    * * *

    Зеленым соком рощи проросли.
    Шумливыми подростками галдя,
    не кланяются ветру до земли
    и головы не прячут от дождя.

    Но срок придет - и обожжет висок,
    как летний полдень - полог травяной,
    и перебродит беспокойный сок
    в прохладное и мудрое вино.

    А мне его в соломинку тянуть,
    смакуя послевкусья вечность... - и
    ту рощу вспоминать и ветер в грудь,
    и волосы намокшие твои.

    08.06.2003

    _^_




    * * *

    В тени зеленых тополей
    хоть солнце жарь, хоть ливень лей -
    здесь полумрак и тишь.
    Лишь прошуршит велосипед,
    хвостом протягивая след,
    как полевая мышь...

    Лишь, скрытый в ветках, голосист,
    побудку протрубит горнист
    и выбьется из сил.
    Мне здесь покойно и легко
    и так живется глубоко,
    как я еще не жил!

    Но в это царство бумазей
    крылатых зеленя
    я не пущу своих друзей
    (их нету у меня),
    да и тебя не позову -
    просеять теплую золу
    и не найти огня...

    07.2003

    _^_




    КАМСКИЕ  КАНИКУЛЫ

    1.

    Плескаться в протоке, согретой июлем и сном,
    с ленцою водить по тускнеющей бронзой коленке
    и править на запад неструганым грубым веслом,
    на запах парной молока и вареньевой пенки...

    И будет теченье на ржавую баржу нести,
    но станет рука продолжением страха и воли
    и, только уткнувшись в песок, обнаружит в горсти
    горячую клейкую жижицу лопнувшей боли.

    А церковь, которая с речки казалась: маяк,
    потушенный в прошлую ночь разыгравшимся штормом, -
    закрыла все небо... И каждый испуганный шаг,
    как вздох, отдается в невидимом куполе черном.

    И чудится: вот он, покой, и тебя занесло
    туда, где ты нужен, при этом не должен ни цента,
    и ястреб над домом - великое самое зло,
    и всё впереди, и тобою не правит весло,
    и гладят и ластятся теплые волны плаценты.



    2.

    Текло полнеба по реке
    и утекало в направленьи
    известном тем, что, к сожаленью,
    о нем не знали в городке.

    А через реку по мосту
    стучал состав легко и споро
    без остановки (он ведь - скорый)
    то из Москвы, то на Москву.

    И мальчик, сидя под мостом,
    таким же мошкариным летом
    воображал себя поэтом,
    безвестно сгинувшим притом.



    3.

    Рыжая, серая, черная, белая галька...
    Молча хоронится в ивах подбитая галка.
    Чайка, крича, бьет мальков на песчаной мели.
    Солнце печет почерневшие ноги мои...

    Черствая корка, копченый асфальтом и потный,
    хоть не галчиного роду, но тоже залетный,
    я отлежусь, подставляясь волне и лучу,
    я подлечусь - да и дальше себе полечу.

    Рыжая, серая, черная, белая... Катер,
    песни горланя, холодным шампанским окатит.
    Мне бы, что галке, в густые кусты уползти,
    мне бы лишь гальки с собою в горсти унести.

    07-08.2003

    _^_




    * * *

    Стоянье в пробках усмиряет плоть.
    Но если б можно было прополоть
    мне Ярославку, словно грядку с луком, -
    я б этот август взял и проредил,
    а что осталось - щедро наградил
    прапамятью,
    празрением,
    праслухом.

    Я б слушал теплый и живой живот
    и прозревал, хоть ночь без звезд, бесовка! -
    что жизнь моя совсем и не живет,
    так, мельтешит, актерствуя в массовках,

    запоминал до боли, как белье
    с балкона только - пахнет свежим ливнем...
    И луковое счастьюшко мое
    закусывал прополотой полынью.

    16.08.2003

    _^_




    * * *

    Откроешь балкон - и сверчки засверчат,
    внизу, торопясь, каблучки застучат,
    машина отъедет, и псина
    лениво подаст голосину.

    И мышкой завозится дождик в сосне,
    и женщина бок переменит во сне -
    как платье, мужчину, прическу,
    как столбик оплывшего воска.

    08.2003

    _^_




    * * *

    От меня останется: пыль.
    Жаль, что не полынь да ковыль,
    жаль: не быль, которая боль, -
    шарф, который выела моль,

    флаг, который выцвел за так,
    шаг в небесной этой игре...
    Вам уже пора, пастор Шлагг,
    вас там будут ждать - на горе.

    Ничего, что снега нема.
    Ничего, что вечность нема.
    Ничего... И тьма у виска
    обрезает свет волоска.

    08.2003

    _^_




    * * *

    Сентябрьских дней прохладное вино
    соломенного цвета и лимонного
    с изменчивостью зайчика оконного
    играет в нас. И нами -заодно.

    Тяни его, затягивай игру
    стекла и света с тем нектаром лживым -
    пока вино не стало ржавым пивом
    прокисшим, словно в бочке на углу,
    разбавленным дождями и слезами,
    пока поляны полны голосами,
    пока, по меткам метя, колем сами
    мы в вену дней прохладную иглу.

    Август 2004

    _^_




    * * *

    Куплю арбуз у мокрого узбека,
    скажу: спасибо, мол, рахмат, Рашид.
    Он мне ответит, кутаясь в тельняшку:
    Я не Рашид, я - Гиви Кобаладзе.

    Развешу майку на балконе, ножик
    большой такой, широкий откопаю,
    арбуз на подоконник водружу.
    Накрытый полосатым маскхалатом,
    как тот узбек - ни в чем не виноват он...
    Скажу: прости! и подмигну ножу.

    Читал я, что арбуз - не фрукт, не овощ,
    а ягода (а я - Ягода, что ли?),
    что он, де, камни в почках растворяет...
    одно лишь плохо - нарушает сон.
    Я не читал об этом - знаю сам
    и, встав в девятый раз (не пересилишь!),
    увижу: дождик стих и моросит лишь,
    а мой узбек уснул на арбузАх.
    Залез на кучу, словно на арбу,
    накрылся курткой с вылезшею ватой...
    Как тот арбуз - ни в чем не виноват он,
    ну разве только в том, что он - арбуз.

    Подъедет мент и документ попросит,
    а может что еще...мне не видать:
    этаж четвертый, да и через площадь,
    фонарь мигает и стекло немыто.

    Десятый. Нет, мне не уснуть сегодня!
    Халат наброшу, Киплинга возьму.
    Восток ест Запад, Запад ест Восток,
    и за обедом не сойтись им вместе,
    ну разве только на ночной сиесте:
    Москва, узбек, арбузы, водосток...

    А я читал, ну то есть слышал: первый
    у бабки муж был с Галичины. Значит,
    он был еврей почти наверняка!
    А где еврей - там камни (но не в почках),
    пустыня, ишаки, еда острит -
    сплошной восторг, коль не гастрит.
    А кстати!-
    я прожигаю жизнь не на Арбате
    (восточном, кстати) - на Восточной street,
    дом number two!
    Не аргумент ли лучший,
    что я здесь тоже - на арбузной куче,
    ну разве что невидимой менту?!

    Да, точно: я узбек. Я обожаю
    лепешки! Как узбечка, я рожаю
    стихи раз в девять месяцев. It is
    symbolyc very! - вышепчет сердечко.
    Да и жена моя - почти узбечка,
    она так very любит свой Matiz!

    Да, я узбек. Мне поутру - не в офис
    на лифте ехать с пропуском магнитным
    на шее, как ишак в своей узде,
    и бормотать: mass market, penetration,
    в курилке проводить communication.
    Какой к шайтану - сэйшен?! Я - узбек!!

    Да, я узбек. В халате. Из подъезда
    я выйду трезвый, целеустремленный
    и моего узбека разбужу,
    скажу: ну, здравствуй, землячок! Позволь мне
    заночевать на мокрых и пятнистых,
    на скользких валунах арбузов наших,
    а утром продавать их этим русским,
    которые нас кликают Рашидом,
    а мы с тобою - Гиви и Абрам!

    30.08.03.

    _^_




    * * *

    А если я тебя покину -
    как будто кину снег в лицо
    и отряхну с подошвы глину,
    всходя на новое крыльцо, -

    ты разомкнешь бессильно руки
    до наступления зимы
    соединительной разлуки,
    когда во тьму -
    из полутьмы...

    Август 2004

    _^_



© Глеб Бардодым, 2004-2024.
© Сетевая Словесность, 2004-2024.





Версия для широкого дисплея
[В начало сайта]
[Поэзия] [Рассказы] [Повести и романы] [Пьесы] [Очерки и эссе] [Критика] [Переводы] [Теория сетературы] [Лит. хроники] [Рецензии]
[О pda-версии "Словесности"]