[Оглавление]



БОЧКА ДЁГТЯ В ЛОЖКЕ МЁДА




УТРО ЗАВТРАШНЕГО ДНЯ

Ночь всё ещё светла и недлинна,
и более обычного спина
болит... Почти докуренная пачка -
итог раздумий как бы ни о чём.
А за окном колышется восход,
народ угрюмо на работу прёт,
как вариант - выгуливать собачку...
Подкралось завтра, чтобы жизнь ключом
забила... а кого-нибудь до смерти...
Почуяв кровь, в башке бухие черти
наперебой кричат: "Ещё! Ещё!"

_^_




ХОЛМ

Утро нового дня. Завтрак перетекает в полдник.
Он варит кофе, пытаясь о чём-то вспомнить.
Сэндвич вчерашний, кофе без сахара, две сигареты.
Брошенный взгляд в окно.
Вот же оно!
Надо идти, зная, что всё обман.
Игры ума... но он всё равно тащится до холма,
бывшего и равниной, и даже горой...
Тот, кто к нему доберётся - герой, а он - не герой.
Много таких в этом городе - скопище мёртвых душ,
не пожелавших и не дошедших каких-то полшага
до рубежа, итога, Голгофы, Рейхстага...
и в оправданье решивших - всё блажь и чушь!
Город после дождя. Он бредёт привычным
выученным маршрутом... по тем же следам.
Мимо течёт народ недостоличный.
Всё - как всегда: не то, ни о чём, не там.
Вон, на балконе смеётся безумная Элис,
из лимузина ей машет обкуренный Элвис,
им недосуг, они свой предел нашли.
Горлумы шумной толпой ковыряют "прелесть",
в стыках заплесневелых гранитных плит.
Он продолжает путь, в этот путь не веря.
Шёл много лет к холму - возвращался к двери
в собственный дом. День за днём он сходил с ума.
Только сегодня твёрдо решил, что хватит...
Шаг с тротуара, и он разорвёт проклятье,
и... не дойдёт до холма.

_^_




В ОБНИМКУ С БЕЛЫМИ МЕДВЕДЯМИ

В обнимку с белыми медведями
сидим на краешке зимы,
жуём конфеты и беседуем.
Накормлен город и умыт.
Он спит, посасывая лапищу,
Залив прижав к больной груди,
не растревоженный пока ещё.
А сверху кто-нибудь глядит
и матерится не по-ангельски,
и не по-аглицки молчит.
Медведи нежно лижут пальцы нам
и растворяются в ночи.
Давай с утра пойдём за пышками!
Пусть голосит и моросит
по недомыслию Всевышнего
или ещё каких-то сил.

Бросая взгляды виноватые
на обнажённую Неву
медведи в небе машут лапами
и охренительно плывут.

_^_




ТОЖЕ МНЕНИЕ

А для меня отечественный дым -
единственный аутентичный  д i м,
который то в величие, то в свинство
бросает, раздирает цепью смут.
В беде моим он предкам дал приют,
и мне его язык стал материнским.
И в свой культурный код его вложив,
я не учу других, как надо жить
и не машу над самостью кадилом.
Не строю с букваря до Кобзаря
мосты, не собираюсь укорять
за то, что в общем нашем прошлом было.
Когда над пепелищами страны
рыдали вдовы, гибли их сыны,
и вороньё летало чёрным роем...
Когда живьём, кривя в усмешке рот,
закапывали в землю мой народ
те, кто теперь записаны в героi.

Да, Иисус ли, Яхве ли, Аллах... -
По сути, лишь отличие в словах.
Я против тех, кто взявши в руки спички,
поджечь стремится, смыслу вопреки...

А feygele летит с моей руки,
чтоб обернуться в небе русской птичкой.

____________________________
Feygele (фейгеле) идиш. - маленькая птичка

_^_




#такие_новости

Немного солнца, кучевого неба,
листвы подпревшей в лужице... и вот,
уже ноябрь забрасывает невод
в Неву. Нева в гранит боками бьёт
и прёт в Залив дряхлеющим удавом...
А город ждёт с надеждой новостей.
Качает ангел в отблеске кровавом
Петра и Павла, сидя на кресте.
Плетясь в хвосте последнего трамвая,
заплачет осень и сойдёт с ума.

Короткий день всё больше убывает...
и машет белым саваном зима.

_^_




#протенденции

Тенденции - пугающе не те.
Плывёт планета к вечной мерзлоте.
А кажется, что, будто, понарошку
живём, воюем, рушим и творим,
из заповедей вспоминая три,
едим окрошку, трахаем матрёшек.

Олигофренный пластиковый век
никак не приживётся в голове...
Историю - в ломбард, богов - на плаху.
В почёте цифровая благодать,
в которой деньги можно зашибать
за ни хера, и тут же тратить на хер.

И так бежим по кругу в неглиже,
дыхалка на двадцатом вираже
уже ни к чёрту... и к такому спорту,
кто непригоден был, давно сошёл.
А в прочем... всё, маркиза, хорошо! -
себя мы уговариваем твёрдо

и пилим сук, выкалываем глаз.
И тот, который нас уже не спас,
глядит с тоской на тонущее судно.
А где-то в умирающем лесу
вальсирует зачуханный барсук,
являя квинтэссенцию абсурда.

_^_




DIXI

Там за окном, за грубой тканью штор
крадётся время - старый, подлый вор,
секунду за секундой отбирая
у всех, кто попадётся на пути.
Он никого ещё не пропустил,
видать, работа у него такая.

И я уйду когда-нибудь туда,
как сквозь песок пролитая вода -
беспечно, быстротечно, наконечно...
Туда, где боли нет, и нет зимы,
где всё равно, какими были мы...
Постой. Давай, не будем портить вечер.

А после... не грусти, останься здесь,
на окна шторы новые повесь
и заведи кота или собаку.
Не парься о последствиях причин.
Живи, как я когда-то научил.
Живи. И обо мне не думай плакать.

_^_




22-е МАРТОБРЯ

И даже в этой вечной сырости
бывают солнечные дни,
и что-то успевает вырасти
и вызреть в северной тени.

Глотнёшь с утра балтийский утренний
воздушно-капельный кисель.
Случайным снегом чуть припудрена
трава на тридевять земель.

Мне в этой безусловной вязкости
назначил город рандеву,
где облака белёсой ряскою
по небоозеру плывут.

Где солнца луч любимой женщине
кокетливо щекочет нос
и совершенно беззастенчиво
целует прядь её волос.

_^_




А ТАМ...

И на последнем вздохе ноября
нам снова правды не договорят,
бросая в карму псевдосоучастье.
Щебечет пьяный дождь: та-там, та-там
в уродливый асфальтовый там-там...
А там... где небо делится на части,
где листья жгут, и где кружится снег,
где ты мне снишься в позабытом сне
(я всё это уже когда-то слышал),
бредёт к исходу високосный год,
кораблик тонет в толще белых вод,
и голос мой становится всё тише.

_^_




PURGATORIO. CANTO NUOVA

В таких местах теченье времени - andante,
не так красиво, как рассказывал нам Данте.
В них остаётся только жить и чуда ждать,
когда сойдёт с небес "святая благодать"
в лице кого-нибудь, хоть сказочного Санты.

Круг - сорок с чем-то... и пора бы впрок напиться
из всесезонного небесного корытца,
чтоб до зелёных до чертей, наверняка,
чтоб развалиться в неуютных облаках
и никого не узнавать в поблёкших лицах

врагов/друзей и незнакомых в круге прочих,
лететь по небу, не уметь, а дальше - прочерк...
Здесь никому нет дела до ничьих грехов,
и тонет мир - ковчег непарных дураков.
Длиннеют ночи, день тенями укорочен.

И даты в ряд ложатся кучно, вверх рубашкой,
и корабли в заливе смотрятся бумажно...
Десятки рож атлантов и кариатид
блестят надменно, а над городом летит
печальный ангел мой... И всё уже неважно.

_^_




НОВОГОДНЕЕ

К исходу - год, к итогу - чей-то срок.
И сколько ты ещё в подкорке строк
наковыряешь - сам, поди, не в курсе.
Загадывать - уже не комильфо,
и ты опять ныряешь в телефон,
а он тебе опять чего-то грузит:
погоду, геоданные, ковид,
и что о нём тусовка говорит...
Уже тошнит, и хочется нажраться,
проснуться через год и, всё забыв,
махнуть в Анадырь или Армавир,
или вообще, где никаких локаций.
Где катится по блюдечку Земля,
выписывая чудо-кренделя,
а над Землёй, упёршись в небо рогом,
луна хранит свой правильный покой
как долька мандарина за щекой
у Бога

_^_




ГЕРТРУДЕ

Вокруг - не те, в анамнезе - не то,
и жизнь твоя - сплошное решето,
уставшее носить живую воду.
А ты из слёз выпариваешь соль -
в Гертруду располневшая Ассоль.
Полощешь горло ядом вместо соды
и водку хлещешь наперёд вина.
Твоя вина во времени длинна.
В ряду иных, попавших под раздачу,
ты - первая на выход и на вход,
на вдох/невыдох, на ложиться под
самцов, что, по итогу, мало значат.
Им несть числа, и близится предел,
а волос ломким стал и поседел,
и скрючились прокуренные пальцы.
И тянутся отчаянные дни -
мы в них одни, врастают в нас они,
но их дары сродни дарам данайцев.
К исходу год, но первый снег сошёл.
Петля ли, пуля - всё нехорошо.
Так, может, по старинке выпить яду?
Коль надо, принесу. И выпью сам,
когда наступит срок... И всё отдам.
И даже до конца побуду рядом

_^_




ПСИХОЗ

в предчувствии глубинных перемен
какой-то бес рождается во мне
и ходит-бродит в тёмных закоулках
моей неупокоенной души
и выбраться наружу не спешит
и тычет в рёбра воронёным дулком
и пьёт меня до дна и сушит боль
по капле в малых дозах исподволь
меня же от меня оберегая
не позволяя выйти через край
какая интересная игра
game over начинается другая

а там король почил не без причин
мутирует толпа до саранчи
ликуя бьёт чечётку жрёт селёдку
пристреливая бешеных детей
и те и эти в полной пустоте
и простоте своей невинной кротки
да здравствует король ещё один
едва ль дожить успеет до седин
смешной и голый на овальном блюде
а кто-то за моим кривым плечом
дыша в затылок шепчет горячо
зажмурь глаза представь что это пудинг

играет бес повадками во мне
меня же превращая в некий мем
сознание припудрив постаканно
обрывки книг имён сюжетов дат
в башке толпятся смыслы теребят
и лезут из щелей как тараканы
и переводят разум в пыль и жмых
и бьётся мысль последняя в живых
рвануть за край
разбега вроде хватит
и радуется бес крича Алле
танцует голый пудинг на столе
свои роняя пёрышки на скатерть

_^_




#послеточки

И хлопнет дверь. И стёкла задрожат.
И отразятся эхом в этажах.
А стая голубей порхнёт на крышу
в испуге ли, в преддверии беды...
Всё станет дымом, горьким и седым,
воспоминаний прошлых, пришлых, лишних...

Твержу себе: из тысячи причин
бери одну, башкой своей стучи
о дверь в неповоротливое лето.
Иди ва-банк, в десятку попадай,
раздай соседям слабенький wi-fi,
рискни в трамвай, жалея на билеты.
Желая то и это, и ещё...

Состроив морду мятым кирпичом,
трясусь в пустом вагоне до конечной.
Перебираю лапками подол,
исследуя то поперёк, то вдоль
родную боль, что лечит и не лечит...
Аэропорт, облезлый самолёт,
где время остановится моё...
Зачем, куда лечу? - Да бес попутал!
Картонный кофе, пластиковый Nuts,
хоть можно граммов сто на грудь принять
и провалиться в сон с улыбкой Будды.
Там уток караван летит на юг. -
Меня заочно утки узнают.
Поют "аминь". Поют...
Плевать на уток! -
кричу: сожги всё к чёрту / догори
сама на дне спасительной зари,
ныряя в бесконечный Промежуток.

Разнеженное утро, пёс, балкон
в чужом краю с чужим, кто не влюблён
в тебя. И в силу долга ли, причуды
ты всё ему до капли отдаёшь,
но по ночам испытываешь дрожь... -
Не трепет, не дыхания пунктир,
не плоть от плоти, хоть и во плоти,
не здесь, не по тому пути...
Покуда
не стала наковальней голова,
могильным склепом - стылая кровать,
где не найти друг в друге соучастья.

Тащи на свет любую из причин
и не ищи подвоха, не кричи.

Лечи ожоги. Или рвись. На части.

_^_




#беспробуднотрезвое

Неразборчивым почерком
накидаю в блокноте...
Там, где точки и прочерки,
вы и сами поймёте.
Может новую впишете
метафизику смысла -
положительно лишнюю,
чтобы сусло не кисло.
И бумажные истины
превратятся в алмазы.
И хоть что-то да выстрелит
метамегаобразно.
___________________________________

Пляшет белка под ёлкой
развлекает народ.
Обесточены волки
за столом или под.
А под утро припрётся
и предложит сухарь.
С ней не вздумай бороться!
Белка - та ещё тварь!
Матерясь, между делом
заколотит в гортань
мем неполовозрелый
про неплачущих Тань.
Сунет чёрную метку,
вмиг открутит башку.
И отправится к деткам...
приучать их к горшку.
_________________________________

Что не спишь, дурачок?
Отморозил бочок
на краю у зимы?
С ней не сладили мы.
Не поймали узды,
не достали звезды.
Не испили до дна
ни вина, ни хрена.
Засыпай, дурачок!
Нынче время - ничьё.
Выбирать ни к чему -
омут или хомут.
В карантинной тюрьме
никаких перемен,
никаких перспектив -
только взять и уйти.
_________________________________

Я из себя давно не выходил,
но накопил бумаги и чернил,
чтобы излиться молча на листе.
А там не то, не в жилу и не те.

Молчание/мычание ягнят.
Итогом - рефлексивная фигня,
сухая пыль и перемытый жмых,
и больше ни х...

_^_




#пропотанцуй

Иди на площадь, смейся и танцуй
так, чтоб никто не понял по лицу,
что ты на грани, и тошнит от страха...
Что в рукаве? - сплошные нетузы!
Миг - кожа превращается в пузырь,
а через два мгновенья - станешь прахом.
Пляши, и перемелется в муку
вся боль, и то, что болью нарекут.
А то, что говорят тебе о Боге
забудь. Не верь в любую из музык,
положенную кем-то под язык,
чтоб без помех обманывать убогих.

_^_




ОВЦЫ

- А кто он? Бог?
- Да нет, всего лишь Меч,
в руках того, кто смог его извлечь
из камня ли, иной какой дыры.
Он нарезает в ломтики миры,
а тот, другой из них слагает пазлы
так вдохновенно, так разнообразно
в пределах правил собственной игры.

- А дальше что?
- А дальше - ни при чём.
Мы все тут под дамокловым мечом,
с мячом, который, сука, всё не тонет
в слезах убогой Тани или хтони,
что посадила Таню на плечо.

- И в чём же смысл?
- А смысла больше нет.
И до копейки схлопнут белый свет,
и род людской до статуса отары,
где первым гибнет слабый или старый
за тридцать мельхиоровых монет.

И остаётся с кротким, ёмким "нах"
в дурацких фильдеперсовых чулках
лишь травку жрать и ждать, когда спокойно
нас острижёт и поведёт на бойню
тот, у кого реально меч в руках.

_^_




ГОФМАН. АНТИСКАЗКА

Семь голов мышиного короля -
дни недели. Их рвёшь, а они болят.
А потом повторяется всё сначала.
Сколько лет ты не плакала и молчала.
Что, из чувства долга и пользы для?
Оплыла, постарела моя Драже
в коммуналке на чёрт-те каком этаже
с одноглазой, такой же облезлой кошкой...
Ах, зачем раздарила цветные горошки,
ни за что и не тем? Не собрать уже.
Эта сказка с не очень счастливым концом.
Через замок твой столько прошло подлецов.
Ну, и как? Дождалась своего героя?
Он обхаживал разных Марусь... враз по трое,
по итогу, прослыв многодетным отцом.

Знаешь, возраст нельзя утаить в мешке,
в золотом бесполезно солить горшке.
Пей до дна его, тихо впадая в детство,
нет ни в теле, ни в сердце живого места,
а башкой мыши-черти играют в крикет.
Ничего, что решётка - за нею пруд
с лебедями, и розы вокруг цветут,
и танцуют пары за белой дверью...

На часах безумствует Дроссельмейер.
Клик-клак!
И ты падаешь в пустоту.

_^_




ЗНАЕШЬ...

Знаешь ли, это просто мысли твои/мои,
частоколом поставленные вкругорядь.
Иногда они падают, им надоедает стоять.
Видно, не хватает наших с тобой молитв.
Волки ли, бараны воют/блеют - не всё ли равно?
Мы - две старые клячи - давно наблюдаем это кино.
И неважно, сколько времени до или после
того, как станет невосполнимо больно и поздно...
Надо укрепить/обновить частокол, замкнуть кольцо,
хлеба напечь, накормить подлецов и глупцов...
Пусть не слушают, камни швыряют... пусть,
Даже если забросят по дурости в реку/терновый куст...
Куст прорастёт на месте/навыворот/сквозь
новой, своей/чужой полновесной строкой...
животворящей... Что же ты злишься? Брось.
Гроздья гнева сорви, перетри, завари пеко.
Знай, что однажды придёт к частоколу кто-то другой
и подметёт крыльцо и починит кольцо,
хлеба раздаст и будет разбитым лицом
им улыбаться, такой же, как мы - нагой...
Только им не дано увидеть иных берегов,
им не узнать, как вино превращают в кровь,
как от одной слезы вырастает лоза...
Просто у них закрыты глаза.

_^_




ЛОВЕЦ ДУШ

Падают снежные хлопья - печальные души.
Ветер в трубе завывает. Не хочешь - не слушай.
Город-фантом на загривке Европы плывёт,
неба пришпилив к себе необъятный живот...
Город чужой, он не тот, не затем, не о том.
Вечно в плаще и с зонтом, постоянно простужен,
с львиногрифонистой мордой и рыбьим хвостом,
некогда брошенный в центре Маркизовой лужи.
Город дождей, тополиного пуха и туч.
Он не кипуч, он задумчив и даже текуч
рыжей листвой и чернильной водой будто масло.
С ним оставаться один на один так прекрасно...
Главное - правильно к сердцу подобранный ключ.
Не суетись и не думай, что взял на слабо.
Он себе сам и привратник, и сторож, и бог.
Ты для него - лишь прохожий нелепый и странный.
Станешь ему интересен - насыплет в карманы
вкупе с ноябрьским снегом ещё серебро.
И поведёт за собой, и нальёт, и споёт,
приворожит, и уже никуда не отпустит
из состояния гордости, смешанной с грустью
и пониманием - это отныне твоё.

_^_



© Виктория Беркович, 2021-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2021-2024.




Версия для широкого дисплея
[В начало сайта]
[Поэзия] [Рассказы] [Повести и романы] [Пьесы] [Очерки и эссе] [Критика] [Переводы] [Теория сетературы] [Лит. хроники] [Рецензии]
[О pda-версии "Словесности"]