[Оглавление]




РАСПИСКА


Шел жаркий август 1941 года. Войска Красной армии, отступая, отходили на Восток. Деревня Потапиха затерялась в лесной глуши Вологодской области далеко от железной дороги. Время от времени на нее выходили организованные или разрозненные воинские группы. Но они не задерживались надолго, опасаясь окружения.

Однажды в деревню пришел небольшой отряд красноармейцев, которые рассредоточились вдоль единственной деревенской улицы. Во двор дома стариков Балабакиных вошел молодой командир в темно-зеленной гимнастерке с тремя кубиками в петлицах и в фуражке с синим околышем. Его сопровождали два бойца с винтовками.

- День добрый, хозяйка! - приветствовал пожилую женщину командир. - Где хозяин?

- Здравствуйте. Хозяин в доме, проходите, - ответила Анастасия Агаповна.

- Да, нет, мы останемся здесь. Времени мало. У вас воды не найдется?

- Может быть, хотите молока?

- Спасибо, молоко - это хорошо, - почему-то смутился командир и оглянулся на оставшихся у калитки бойцов.

Баба Настя вынесла из дома небольшой кувшин молока и подала командиру. Сзади нее на крыльцо вышел высокий худощавый, но крепкий старик, с острой черной бородкой. Антропий Семенович сурово посмотрел на офицера и невежливо спросил:

- Что надо?

- Сыновья есть? - вместо ответа спросил офицер, отпив из кувшина и передав его подошедшим красноармейцам.

- Есть, - резко ответил, не сходя с крыльца, дед Антроп, - младший на Тихоокеанском флоте, старший на Северном.

- На Северном? - переспросил офицер и посмотрел на бабу Настю. - Они у тебя, что - военные моряки?

- Военморы, - сказал, уже раздражаясь, дед. - Так что надо?

Командир успокоился:

- Ну, вот и хорошо. Ты, отец двух защитников Родины, должен понимать, какое сейчас время.

- Я и без тебя знаю, какое время, - резко прервал его дед. - Я еще в семнадцатом с казаками воевал в Питере. Не тебе мне объяснять.

Голос у офицера стал официально строгим.

- У меня приказ забрать из вашей деревни крупный скот на нужды Рабоче-крестьянской Красной армии. У вас, как я понял, есть корова?

Только сейчас баба Настя обратила внимание на то, что из соседских дворов раздаются мычание потревоженных коров, женские крики и причитания.

- Что же это такое? Всю живность мы уже вам отдали. Мы что же, чужие, не понимаем? Но без коровы мы зимой просто умрем!

- Ничего, мать, потерпи, - ответил командир. - До зимы мы немца разобьем и выгоним. А корову тебе вернем. Обязательно. Я тебе это обещаю от имени Красной армии.

Старик вцепился в перила крыльца:

- Ну, да, как же вернешь, тебе бы самому вернуться, - тихо произнес дед, но жене твердо сказал:

- Выведи им корову. Все равно придет немец, - заберет все.

Баба Настя удивленно посмотрела на него, так как не ожидала от него такой уступчивости.

Пока баба Настя вместе с красноармейцами вывела корову за ворота, командир достал из своей походной планшетки обыкновенную школьную тетрадь, вырвал из нее листок и спросил:

- Отец, как тебя звать?

Старик, не задумываясь, назвал свое имя, отчество и фамилию.

Командир быстро что-то написал и передал записку деду.

- Спасибо, отец, я свое обещание выполню.

- Ты сначала жив останься, - пробурчал дед Антроп и посмотрел на записку.

На листке карандашом, аккуратным почерком было написано:

"Расписка. Дана крестьянину деревни Потапиха, Балабакину Антропию Семеновичу, в том, что у него изъята по причине военной необходимости корова (одна). От имени РККА обязуюсь, что корова будет ему возвращена после разгрома врага. Ст. лейтенант Петрушенко И.С." Дальше - номер части, дата и вполне разборчивая подпись.

Когда старик поднял голову, командира во дворе уже не было.

- Что это у тебя? - спросила, вернувшись, заплаканная баба Настя.

- Да, вот бумажка вместо коровы, - зло ответил дед.

- Ну и выбрось. Зачем она нам? Корову не вернешь.

Старик повернулся и вошел в дом. Здесь он, аккуратно сложив бумажку и завернув ее в обычный носовой платок, положил маленький сверток за висевшую в переднем углу комнаты икону.

...Военные действия обошли деревню Потапиху стороной. Так получилось, что советские войска отошли, а немецкие не пришли. Сельчане слышали канонаду боев то на востоке, то на западе. Над деревней пролетали часто советские и немецкие самолеты, иногда сбрасывая бомбы или обстреливая из пулеметов. Несколько домов в деревне сгорели, но никто не погиб. Ходили слухи о каких-то партизанах в соседних лесах, но в деревню они не заходили. Мужчин и молодежи в деревни не осталось. Больше всего люди страдали от голода. Скота и птицы уже ни у кого не было. Питались тем, что выращивали на своих огородах и тем, что можно было собрать в лесу.

Так прошло два с половиной года, когда, наконец, была прорвана "ленинградская блокада". И к весне 1944-го люди воспрянули духом.

Однажды поздно ночью в окно стариков раздался негромкий, но уверенный стук. Когда дед выглянул в окно, то увидел в свете луны человека, стоявшего перед домом в матросском бушлате и шапке.

- Сашка! - воскликнул радостно он. - Вставай, мать, твой сын приехал.

Но, когда он открыл дверь, то услышал:

- Нет, отец, это я - Семен. Здравствуй.

Мать заплакала и кинулась обнимать сына, не веря глазам своим.

- Ты как здесь оказался? - подозревая неладное, строго спросил, не подходя к младшему сыну, отец. - Ты должен быть во Владивостоке.

- Подожди, отец, дай Сене раздеться. Я сейчас печь разожгу. Смотри, как он замерз, - запричитала баба Настя.

- Ты, что молчишь? Почему пришел ночью и что это за странная на тебе форма? - опять обратился отец к сыну.

- Да ты мне слова не даешь сказать, - разозлился, отрываясь от матери, Семен. - Успокойся, отец, я не дезертир. Я вам сейчас все объясню.

Дед почему-то сразу поверил. Видно его успокоил уверенный вид сына.

- Ладно, проходи, садись и рассказывай. Где ты пропадал столько лет?

- Пять лет, отец. Мы с тобой не виделись больше пяти лет, с тех пор, как я приезжал последний раз в отпуск. У меня за это время много чего произошло. А вы как тут жили? Немцы здесь были? Я вам писал, но письма, наверное, пока сюда не доходят.

- Ладно, у нас все нормально. Немцев здесь не было, хотя наших тоже не было. Так что выжили одни, и слава Богу. Нечего рассказывать, говори о себе.

И Семен рассказал. Рассказал о том, что в начале войны его с флота, после краткосрочных курсов политруков, перевели на службу в военно-морское училище во Владивосток. О том, что он женился на местной девушке, что в прошлом году у него родился сын, который вместе с матерью остался там, на Дальнем Востоке. А его в начале года направили, по личному желанию, в специальную офицерскую школу под Ленинград, где он сейчас и учится.

- А что это за такая специальная школа, - спросил недоверчиво отец, - в которую набирают только по желанию?

- Это школа называется СМЕРШ, "смерть шпионам", как назвал ее Сталин. В ней готовят специально для борьбы с немецкими шпионами и диверсантами.

- Ну, хорошо, а как ты здесь оказался? - опять возвращаясь к своим подозрениям, спросил отец, - только не говори мне, что тебя отпустили в увольнение среди войны.

- Да, нет, отец. Дело в том, что нашу школу часто бросают на заготовку дров для Ленинграда. Тем более что сейчас по лесам бродит много дезертиров и заблудившихся немцев. Так что совмещаем практику с полезным трудом. На днях нас завезли в лес недалеко отсюда, и я отпросился на ночь у командира. К утру должен вернуться.

- Сколько же это километров отсюда? - охнув, спросила мать.

- Да немного, мама, километров пятнадцать, - небрежно ответил сын.

- Мда, - только и сказал отец. - Тогда давай, мать, быстро выкладывай на стол, ему пора возвращаться назад.

- Нет, - сказал Семен, - уже не могу больше задерживаться. Я возьму все с собой.

- Мам, теперь все будет хорошо. Я буду рядом, - он обнял мать на прощание. - Отец, проводи меня со двора.

Во дворе отец сразу же спросил:

- Что ты мне хотел сказать? Говори!

Семен взял в темноте руку отца:

- Отец, крепись и подготовь мать, - сказал он тихо. - Саша погиб.

Он почувствовал, как сжалась рука отца, и тот спросил:

- Как, откуда ты знаешь?

- Я уже здесь сделал запрос, и мне ответили, что мой брат погиб в первые дни войны под Мурманском. Их сторожевой корабль "Пассат", только что переоборудованный из бывшего траулера, вместе с другим таким же сторожевиком сопровождал транспортные суда в Баренцевом море. У острова Харлов их неожиданно атаковали три немецких эсминца. Сторожевики приняли неравный бой, и оба были потоплены. С "Пассата" пушка стреляла до последней минуты, пока он не скрылся под водой. Об их подвиге тогда писали в газетах. Мне сказали, что вы скоро получите официальное извещение.

- Как же Сашка оказался на этом корабле, ведь он подводник?

- Не знаю, отец. Может быть, это произошло случайно.

- Мать все время надеялась, что он жив. А его уже больше двух лет, как нет.

Отец долго молчал, потом спросил:

- А ты надолго задержишься в твоей школе?

- Да, нет, отец, через два-три месяца нас распределят по фронтам. Если я смогу вырваться, то еще увидимся. Будь здоров!

Семен вышел за калитку и исчез в темноте ночи.

...Увиделись они следующий раз почти через полгода. Осенью, когда по возвращению из очередной операции против "зеленых братьев" в Эстонии Семену дали краткосрочный отпуск для свидания со своей семьей.

Дело в том, что в конце лета, добравшись из Владивостока невероятным образом в товарниках и "теплушках", в деревню приехала невестка с сыном, которому еще не исполнилось года. Родители мужа встретили ее без особой радости. Да и сама молодая женщина, жившая до этого в деревенском доме своих родителей, не представляла себе раньше, с какими проблемами ей придется здесь столкнуться. В войну вся страна жила тяжело. Но, все-таки, одно дело "мирный" Дальний Восток, а другое - разоренные войной западные районы страны. Здесь она узнала, что такое голод и холод, что такое настоящие человеческие лишения.

Семен, имея возможность приехать только несколько раз, в конце концов, предупредил, что его направляют на юго-западный фронт. Старики не могли прокормить женщину с ребенком. Ей пришлось идти работать на "лесозаготовки". Поздней осенью мальчик тяжело заболел. Баба Настя отнесла его в большое соседнее село, где был старый фельдшер и небольшая больничка. Фельдшер сказал, что мальчик долго не проживет. Его надо оставить в больнице, так как дома его все равно лечить нечем. Кроме этого он сказал, что мальчику сейчас очень нужно свежее коровье молоко. Это его еще может спасти.

Баба Настя, оставив ребенка в больнице, пришла домой и рассказала все деду. Мать ребенка была в это время в лесу, на работе. Дед долго сидел молча за столом и ничего не сказал.

Утром он подошел к иконе и вынул из-за нее сверток с запиской.

- Ты что надумал? - спросила баба Настя.

- Схожу в райцентр, там есть военный штаб, - сказал он.

- Ты что, старый, рехнулся? Какой штаб? Кто тебя там будет слушать?

- Ладно, посмотрим, - сказал дед и вышел.

Идти надо было пешком далеко, но к середине дня дед Антроп добрался до районного городка и нашел военный штаб.

- Тебе кого, папаша? - спросил дежурный боец у входа.

- Самого главного, - сурово ответил дед, и солдат беспрекословно пропустил его.

В коридоре бывшей школы он встретил офицера в погонах.

- Вы кого ищете, гражданин? - спросил тот.

- Кто здесь самый главный? - вместо ответа задал вопрос дед.

- Ну, я здесь самый главный, - ответил офицер, - что вам нужно?

- Если ты самый главный, то веди в свой кабинет. Поговорить надо.

- Хорошо, проходите, - сказал офицер, пропуская старика в открытую им дверь комнаты.

- Садитесь и рассказывайте, зачем пришли, - сказал хозяин кабинета.

- Тут вот какое дело, - произнес, вдруг смутившийся дед, и протянул военному расписку.

Офицер внимательно прочитал расписку и сначала не понял:

- Ну и что вы хотите, гражданин, от меня?

- Там написано, - ответил дед, - мне нужна корова.

Теперь офицер понял и изменил тон:

- Ну, ты и даешь, отец! Где же я тебе возьму корову? У меня нет коров. Я - комендант, а не интендант.

- Ты, посмотри, комиссар, - обратился он к вошедшему в комнату другому офицеру.

Тот подошел к столу, взял записку и, прежде всего, сказал:

- Слушай, майор, ты отвыкай от старых привычек. Я тебе не комиссар, а замполит.

- Ладно, сейчас не до чинов. Что делать со стариком?

- А что случилось, товарищ? - спросил замполит.

- У меня дома умирает внук, - сказал дед. - Врач говорит, что ему нужно коровье молоко. Я пришел за коровой, которую мне обещала Красная армия.

- Но ведь здесь написано, что "после разгрома врага", а мы его еще не разгромили, - попытался пошутить майор, но замполит его оборвал:

- Нечего, майор, скалиться. Я был в этих краях в сорок первом и помню, что здесь творилось. Товарищу нужно помочь. Красная армия ему это обещала, и она должна выполнять свои обещания. Иначе народ не будет ей верить.

- Ну, вот что, отец, давай я запишу твой адрес. Ты отправляйся домой, а я тебе обещаю, что корову мы тебе найдем.

- Ладно, я буду ждать, только вы поторопитесь, - сказал дед и продиктовал свой адрес.

Он уже встал и готов был уйти, но майор, вероятно, что-то поняв, вдруг спросил:

- Послушайте, отец, а зачем вы хранили все эти годы расписку?

Антропий Семеныч усмехнулся:

- Я знал, что вы рано или поздно вернетесь. Куда вы денетесь!

Когда дед Антроп пришел в деревню, бабы Насти не было дома. Вскоре она вбежала в дом с ребенком на руках. Ее всю трясло...

- Дед, ты представляешь, где я его нашла? В морге! В холодном сарае за больницей. Они его сочли уже мертвым!

- А фельдшер? - задохнулся дед.

- А тот уже в стельку пьян, как всегда, - ответила баба Настя, разжигая печь и раскутывая ребенка. Оказавшись в тепле, ребенок громко заплакал.

- Ну, значит, будет жить, - повеселел дед.

...Через несколько дней в деревню пришел пожилой солдат, ведя за веревку корову. Почти все жители деревни высунулись из дворов: куда это ее ведут? Солдат подошел ко двору Балабакиных и спросил:

- Сюда, что ли корову?

- Сюда, сюда, служивый, - степенно ответил дед Антроп, как будто его корова вернулась с пастбища.

- Ну, тогда забирайте, - сказал солдат. - И распишитесь в получении.

Он протянул деду какую-то бумагу, на которой дед поставил свою закорючку.

Баба Настя стояла на крыльце, потеряв дар речи.

Все соседи выстроились за забором.

- Антроп, за какие это заслуги тебе подарили корову? - спросил кто-то из них.

- За веру в победу Красной армией, - весело ответил дед.




© Михаил Колесов, 2011-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2011-2024.




Версия для широкого дисплея
[В начало сайта]
[Поэзия] [Рассказы] [Повести и романы] [Пьесы] [Очерки и эссе] [Критика] [Переводы] [Теория сетературы] [Лит. хроники] [Рецензии]
[О pda-версии "Словесности"]