[Оглавление]




...а также не забудь поздравить всех женщин


...а также не забудь поздравить всех женщин.

Аделаиду Карповну поцелуй в нежнейшую из - в ямочку подбородка, в это время гляди ей в правое ухо; туда, где впечатлительная мембрана, солоноватая сера и тонкие соломенные волоски. Левое же - приоткрой, выпусти излишний вакуум и шепни, что я ничего не забыл и до сих пор храню самое дорогое, что перешло от нее ко мне, в антресоли. Что извлекаю это по средам каждый четный месяц нечетного года, и оно все так же рискованно, и все так же источает аромат неработающих масляных радиаторов в вагончике строителей под Одинцово, ахалтекинских жеребцов на перестроенной под склад конюшне в Невинномысске и, особенно, двух брезентовых рукавиц, оставленных кем-то в грязной курилке цеха готовой продукции Завода искусственного волокна имени Георгиу Деж в том самом истекающем апреле 1973-го.



Анну Михайловну - трахни, трахни, трахни! Зажав ладонью ее отточенный юго-западным ветром рот, похожий на куриную попу, загородившись от клюющих носом пассажиров футляром этой гребаной виолончели, трахни эту дрянь. Эту прожженную дрянь, Анну Михайловну, - прямо в вагоне, в метро, на перегоне между станциями Профсоюзная и Новые Черемушки. Только ради бога молчи; умная женщина - она и так все поймет.



К лапочке Мусеньке не смей даже и приближаться, направь ей телеграмму от моего имени; знаю, что не поверит, маленькая проказница, но ты все-таки направь. Надуши бумажный листочек капелькой Memoire Nina Ricci, просунь его в окошечко, только без этих вечных твоих подмигиваний и ужимок, с достоинством расплатись и, пожалуйста, заклинаю тебя, уходи...



Дома завари крепкий кофе, а в стакан плесни нечто цвета чая с лимоном, что может назваться и коньяком, но коньяком не является. Сделай три маленьких глотка, глубоко вдохни воздух непроветренной кухни совместно с кислым дымом Gauloises Legeres, поставь The Rolling Stones и позвони ей. Позвони Александре Самойловне и на восьмом гудке она снимет, наконец, трубку и растерянно скажет "алле". Дыши в нее, дыши в эту трубку этим чертовым неконьяком, пока она еще здесь, пока она не вскинула удивленно кустистую белую бровь, наматывая провод на указательный палец, и тогда скажи ей. Скажи все то, что говорил Моисей Иисусу Навину, но скажи слева направо, пропуская каждое четвертое слово и - на арабском.

И тогда заговорит она. Не вникай в ее старушечьи бредни, тем более что у нее невыносимая артикуляция, после того как ей со скидкой вставили фарфоровые зубы; она вечно об одном и том же, ничто ее не изменит. Но когда потребуется отвечать, приставь к телефонной трубке динамик проигрывателя, раскрой шире форточку, спокойно пей уже значительно остывший кофе и ощущай горлом, легкими и даже животом, как, несмотря на минус десять по Цельсию за окном, в черном воздухе неистребимо губительно дерзко пахнет пахнет пахнет пахнет пахнет Весной...




© Илья Леленков, 2005-2024.
© Сетевая Словесность, 2005-2024.





Версия для широкого дисплея
[В начало сайта]
[Поэзия] [Рассказы] [Повести и романы] [Пьесы] [Очерки и эссе] [Критика] [Переводы] [Теория сетературы] [Лит. хроники] [Рецензии]
[О pda-версии "Словесности"]