ПРЯМО СЕЙЧАС СОЧТИ
СВЕРХУ - СНЕГ
как же прост и обнажён и гол
твоя правда и твой холод чист
но когда-нибудь избавь от злого
просто снегом впереди ложись
человеческий язык слеп
с чернотою вместе собрались
посмотри в оранжереях свет
ты единственный на мир солист
и метель ласкает горло нам
снег на день - еще на день - жизнь
ты душой моей владеешь сам
а теперь её в меня сложи
вот что значит белый - хлеб днесь
подожди же и меня когда
теперь я всецело есть здесь
сверху - снег
ах посмотри туда
_^_
* * *
ты спишь труба кларнет тромбон
вчистую оглуша
как ускоряется душа
в пространстве духовом
по кочкам света в желтый мрак
ныряя и дыша
свистя ломая и круша
что не найти никак
рыдай теперь качни качель
завой запой завей
в холодный и тугой ручей
сносимый муравей
там стрекот саранчиный град
и там неспешный сад
и здесь тебе никто не рад
и там уже не рад
там золотистым градом гладь
там стрекотней сорок
и там тебе никто не рад
и здесь никто не ждет
_^_
* * *
Там ангелы ныряют ввысь,
Как рыбы из глубин.
Они видны на полстежка,
Не видимы другим.
И, набиваясь в двери, как
Стрекозья карусель,
Нежнейших рук мнут, гнут атлас,
Вздыхают, что не все.
И головокружительна
Трепещущих одежд,
Цветных волос и крыл стена,
Лиц золотистый беж.
Народ у турникетов мается
Рассыпанным зерном.
Сон мреет, тихо плавится
Стеклянной чашки дном.
Когда потонет весь корабль
С балластом, барахлом,
Мы поселяемся в глазах,
И в них творят нам дом.
Непроизвольно и легко,
Сансару раскроивши в сад,
Мы будим друг для друга будд,
Святых и бодхисаттв.
Мгновенье правильных вещей -
Раздвоен и любим,
Случайно выплеснув себя
Кивком из сна и глин, -
Мы плещем океаном в борт,
Мы в ступке бунт огней:
Когда мы созидаем дом
Друг другу в пустоте своей.
И ангел с золотым крылом,
Трепещущей фольгой,
Несет в ладонях шар земной
И прячет за трубой.
_^_
И МИР БОЛЬШОЙ
не новый год а день случайный
не обессудь но свет не ночь
как одиноко и печально
идти под первым снегом прочь
и выхлопом такая слава придавит лоб
с ней в унисон
и серый снег такой же плавный
целуй лицо
целуй лицо
но что тебя заставит плакать
среди громоздких тел машин
между стволов смотри собака
и мир большой - стал небольшим
_^_
СОЧТИ
постой говорю не тронь
останемся при простых
кто же тогда есть Он? -
неужто и вправду Ты?
ночью ночей сотни тыщ
Тебе меж собой родня
правда Ты воскресишь
Его и меня?
сердце слетит в ночи
в глубоко-глубокую тишь
прямо сейчас сочти -
прямо сейчас воскресишь.
_^_
МНОГООЧИТ
Не видит - в саже и спрячет
Тот, кто сам многоочит,
Птица ночует, не плача
И не переча в ночи.
Спаслась или откололась
От прочих живых ночей,
И не утихает голос -
Никак, никогда, ничей.
Голос в ночное сито,
Щебнем под лапицей вниз:
Тянет чернильную нитку,
Режет сточившийся свист.
Там, где не знаю воли -
В кронах во тьме на весу -
Истолковать ее облик,
Перевести ее суть.
Не утихает огромный -
Тихий, ничей, ни о ком -
Как внутри этой кроны
Чуждым побыть языком.
Ни мéли, ни близкого края -
Во тьме не вздохнет блесна.
И утром - дождливого рая
Спокойная белизна.
После пологой длинной
Ночи не знает слад,
И жёлт от дождя тополино
Разреженный утлый сад.
Сколами блещущий разум -
Синей молочной рекой -
Деревья текут многоглазо,
И не истекает покой
В тоннах и тоннах отличий.
И речь была только у них.
Со всех сторон речи птичьи,
И речи в глазах твоих.
_^_
ПОЕЗД
Ладно. "Наёмный рай".
Топот бегущих ног.
Тополь, бумажный отогнутый край.
До дверной ручки твой подбородок.
За шторкой, на перекрестке солнцевых глаз
Танцуй и тянись. Пускай тебе - семь.
Над тобою стрижи растянули атлас,
От тебя пыльным мягким теплом протянулась тень.
Пусть тебе меньше.
Обратно пусти, поезд поехал, обратный отсчёт.
Шероховатость паркетных проплешин.
По красным кубикам. Лестнице. Стоп.
Никаких впереди "еще".
_^_
ВЕТЕР
Похоже на голод, тоску -
Но оба легки.
Свод нёба пуст.
Плавучие сквозняки.
Белое мясо древ.
Ветер по мокрому.
От лопнувших пузырей
Мыльно во рту.
Что мне дадут одни -
День или вечер и ночь.
Тень на побелке дымит,
Делается короче.
Красная солнца сеть.
Загривки сухой травы.
Где не достанет ветер,
Листья в земле стары.
Точный предел вещей.
Их узнавать места
В пустоте ноющей.
Тень поезда. Бровь моста.
_^_
ДЖИВА
Море - огромное, чёрное, жаркое -
пересыпается, мелется,
барабанно стучит
в перепонку ушную и тела огарок
заново лепит из рёбер,
дыхания,
выжатых чьих-то амрит,
фокусной майи...
Его подпалить, не оставить в покое -
солоно, солоно, солоно -
в голову лупит, как в мяч,
тени текут,
утекая ужами от зноя,
мошками небо искусано, камень горяч.
Выше скользят,
трепыхаясь слепящими свистами,
серпантинные ленты, воздушная чешуя.
Пощечиной вспарывать,
придыханием взвизгивать:
Джива -
ты пламя,
ты ара,
бумажная ты змея.
_^_
НЕЧТО ВРОДЕ МЕНЯ
Разогнаться до самого рёва,
разогнуться из тела и - прочь
из плавильни подводного олова,
из того, что похоже на ночь.
Из мерцающей тьмы перламутра,
смутных страхов и смутной тоски
они гонят от сна и до утра
и придонные роют пески.
Тянут тело до искры электро,
до чернил - не понять ни на слух,
ни на вкус;
они вырастят нечто испущенным спектром -
нечто вроде меня,
я боюсь.
_^_
САРРА И АВРААМ
Сарра и Авраам живут там, где оттепель.
Сарра и Авраам видят сны - наполняет квартиру прибой,
И разбившихся вдребезги брызг разнобой,
Волны, чаячьих криков ребристые осыпи.
К Аврааму и Сарре в окно выпадает
Полунищая эта весна вымерзших тополей.
Над нью-йоркскою гаванью дымные груды аллей -
Миражи, как крутанувшие задом педали.
Сарре и Аврааму - чинары, каштаны, физалис -
Город, выйдя из моря, ракушечной створкой открыл.
У Авраама и Сарры остались
На одесском кладбище девять могил.
_^_
* * *
тебя не хватило дойти до конца после
того когда в сказке -
цепи удушье в обмен требуют глаз
нарасхват водород термояд всякий газ -
съеденный все-таки козлик
мне не хватило тебя - когда поздно
как не хватает вдоха когда
- посмотри открытку -
когда ныряешь на глубину
когда бежишь по улице от избытка
и пальцы как кончики перьев
в воздухе мёрзнут
_^_
|
