Стихи
1976-1987
* * *
Плыви, мой стол,
вареник жареный,
бухой осел
с кометой спаренный,
плыви туда,
где нет сидений -
одна вода
для вдохновений,
вода - и к ней
весомый признак
счастливых дней -
над гладью призрак.
1976
_^_
* * *
Лилась дневная позолота
На эфемерные дома,
Под пиджаками струйки пота
Сводили жителей с ума.
Бежали желтые собаки
На праздник кости и ребра,
Вослед неслись призраки драки
И дети с воплями "ура!".
Хозяйки, полные покупок,
За магазином магазин
Меняли, словно проституток
Меняет некий сорт мужчин.
Отскакивая от небесной сферы
Летели люди в кабаки,
И умные милицьонеры
Кричали людям: "Дураки!".
Катились под гору поэты,
Шли в гору бабы и шуты,
А я смеясь глядел на это,
Поскольку все это - не ты.
1976
_^_
* * *
Погасла тонкая свеча.
Из глаз твоих катившиеся слезы
Вдруг стали мне невидимы. Стучал
В груди безумный дятел. Розы,
Светившие нам прежде, отошли.
Настал черед таинственных регалий -
Нам стены их безмолвно предлагали
За преданные пеплу корабли.
Ты вышла из меня. Твой нежный след
Еще дышал, он был подобен раке,
Но знал я - скоро светские собаки
Бесцеремонно его вытащат на свет.
Поэтому - пока вокруг темно,
И хаос вновь над миром властен,
Мы грусти предадимся, словно страсти,
А там - пусть будет свет - нам все равно.
1980
_^_
* * *
Любовь имеет ипостаси.
Окрошка хороша на квасе.
Имеет женщина минет.
Таких, кто не имеет, нет.
Кобылу украшает хвост.
Хорош мужчина в полный рост.
У прочих голова не хуже,
Но вянет банный лист на стуже.
Растет морковка в огороде -
Об этом говорят в народе,
Но почему народ молчит,
Когда его урод дрочит?
Не стоит истину пытать.
В нощи окрошку ищет тать.
И женщин хватит на мужчин.
А если нет - живи один.
1980
_^_
* * *
Покрыла желтая листва
Останки малосольных истин,
Деревья голые повисли -
Не разберешь где голова.
Листает ветер этажи,
Кричат о светлом прошлом птицы,
Оратор потный не проспится
От обуявшей его лжи.
Ничто не грезит ни о чем,
Никто никем не озадачен,
Да и не может быть иначе:
На том стоим, к тому идем.
1980
_^_
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
Из опыта отошедших настроений
Кругом туман, под ним цветут отходы,
Бредут в пустыню сточные солдаты,
Сквозь ситечко прокуренные годы
Сочатся: аты-баты, аты-баты.
Мы были пьяны, веселы, женаты,
От нас проистекали в прорву роды,
И вот - подогнаны доходы под затраты,
Мы выбились - кто в пни, а кто - в колоды.
О горечи обсосанный кусок!
Мы все тузы - побитые шестеркой.
Из нас досрочно сыплется песок.
Запремся. Ждать вестей из Орка
Начнем - и кончим тихо-тихо:
Любое эхо обернется в лихо.
1981
_^_
* * *
Ты назови и оглянись -
Какая тишь стоит в низинах:
Там слово крохотное "жизнь"
На бархатных восходит зимах.
Бесплотен вяжущий на вкус
Росток, но близится мгновенье,
Когда медоточивой "вэнью"
Цветок расправит нежный груз.
Не торопись избыть часы -
Ведь ожиданья облик светел,
Пусть многократ нанижет петел
Свой крик на времени азы.
И даже если перехода
В небытие возжаждешь ты,
Все ж оглянись: для красоты
Вот-вот настанет время года.
1982
_^_
* * *
Плавучие краски небес,
Отсутствие линий - намеком,
И лишь окоем ненароком
Подставит под головы лес.
Немотная озера гладь,
Кругом недовольные горы,
И если вступать в разговоры,
То так, чтобы всем - исполать.
Приветствую вас, малыши,
И жду от вас нового блага,
Иначе зачем мне бумага -
Она ведь пеленки души.
1982
_^_
* * *
В саду облетающем
Свет осторожный разлит,
Из трав холодеющих
Сырость блестящая дышит,
И контур деревьев
На шелке небесных ланит
Твоими руками,
Любимая вышит.
Брожу одинокий
Меж дерзких и цепких кустов,
То вспомню Ду Фу,
То сердцем прильну к Тао Цюю,
Сколь радостно мне
Лицезренье осенних пустот,
Идущий степенно,
В душе я пою и танцую.
1982
_^_
1984 (1)
Новый год уходит во мрак.
Тучи гонят стаю собак.
Луна скрывает волчьи секреты,
Не отражаясь в теченье Леты.
Кем мы были, о том нет речи,
За нами грядет залп картечи,
И чем прямее стоят наши души,
Тем память в потомках темней и глуше.
Мы плачем - куда наши слезы канут
О том расскажут, когда завянут
Цветы на стеблях вечнозеленых,
Сияя честно в лучах крапленых.
Таков итог, коль исходных данных
Куда как больше, чем покаянных
Писем в редакции повременные…
И кому писать, коли все мы такие?
1983
_^_
1984 (2)
Пространство тянется с беспечной неизмененностью,
Повсюду низменность, помеченная бренностью,
Крутые дали, напророченные загодя,
Открытый доступ обратил в поля и заводи.
Мир истончается в закатной круговерти,
Все жаждут славы - не при жизни, так по смерти,
А кто не ищет покорить рубеж известности,
Тот ловит бабочек глазами в некой местности.
Уйдут прохожие, закроются парадные,
Потухнут в окнах тени многорядные,
Нахлынут думы - и замечутся по городу
В тщете напрасной отыскать пустую голову.
Шеломы ломи сила, а бессилье,
Освоившись, ждет прежнего Мессию,
И как гласит любая конституция,
Нет чести выше, чем погибнуть за Конфуция.
Досель наличие иного измерения -
Изрядный повод обнаружить разночтения
В одном и том же, чтобы сжить со свету.
Кому б принять за чистую монету
Порой еще всплывающее мнение,
Что мы - Единое, и исключений - нету.
1983
_^_
* * *
Под ногами земли шуршит клавиатура
вчерашней осени залитой снегом
тишайший заморозок ясным бегом
шепнул природе: "Привет, культура!"
У снов заимствуются реалии и взгляды
на тулупах всплывают пиктограммы и арабески
и можно снивелировать при помощи лески
язвы и пролежни слывшие за преграды.
Загадки касаются одних графоманов
Оборачиваясь эхом перелескам и пущам
И всякая видимость глохнет пред сущим
Ибо последнее попугав лишь обманет.
1983
_^_
* * *
Как ощутительна прохлада уединенья,
Когда кругом ее ограда освобожденья -
Легко намеченный, но стойкий абрис,
И неизвестен чужим глазам твой адрес.
Я навсегда решил вопрос соотношенья
Выращиванья диких роз и разрушенья,
В одном сомненье - где обречь призвание
На возвышающее сердце прозябание.
Гляжу сквозь сон на детский сад своих амбиций -
Их ледяные голоса зовут влюбиться
В забавы истинных творцов, их тяжкий жребий
Роптать на недостаток букв в самом Эребе.
Век Водолея, век подвздошных ламентаций
Надежд благих, посылок ложных, павших акций
Несведущих в искусстве Мохандаса
И жадных духом до людского мяса,
Во что он выльется - о том гадалка скажет,
Ей совесть врать, конечно, не прикажет,
А я немного подожду - и мирно сгину,
Незащищенною ногой ступив на мину.
Так свет выходит погулять, так плачет лето,
Так дева юная кружится, коль раздета,
Так я, сличая строки и причины,
Люблю вас, женщины, и верю вам, мужчины.
1983
_^_
* * *
Свежа моя любовь. Утраты горьки. Я безумен.
Спокойствием своим на муки обречен.
Я кем-то проклят, им же обольщен,
Все принимая, неутешен в сумме.
Я медленно гоню мятежный сон.
Я пью истоки и не верю сунне.
Прошу прощения, но оскорбляю всуе,
Мне Мадисон претит, по нраву лишь Вийон.
Поэзия моя еще не спета,
Еще не закруглилась та планета,
Которую мне суждено назвать собой.
Я внемлю вам, я, как и вы, любой
Из нас, я против тьмы и света,
Лишь за границу между ними - за любовь.
1984
_^_
* * *
Весна все ярче, все невнятней
Воспоминания об осени,
И ты, обобществленец ратный,
Свой взор приковываешь к озими.
Куда спешил, забыл как птица,
К себе вернувшаяся в плавни,
Тебя приветствует пшеница,
Где каждый колос - самый главный.
Тебя все ожидает к ужину
Жена, хлопочущая нежно
В уютном домике, безбрежном,
Как наша родина недужная.
1984
_^_
* * *
Праздник пройден - пахнуло
бесконечной уборкой,
бесконечностью дула
пред погибелью зоркой,
расстановкой по полкам
всех разводов и браков
и приданьем осколкам
завершенности знаков.
Что же дале? Что светит
сквозь ладони зачина?
Сколько строчек в ответе
продиктует кручина?
Чтоб зависимость плода
ограничить, мы в древо
впишем слово "свобода"
Справа и - не налево.
1984
_^_
* * *
походка осени печальна
случайны встречи в небесах
ты скажешь нет и лик качая
на бедных рифмою руках
растаешь под предлогом лета
отдав имущество в ломбард
и получив одной монетой
бог весть чего-то миллиард
весна настанет расставанья
займут не более ее
мы сменим переодеванья
на обнаженное жилье
мы разменяем у менялы
монету поровну на всех
и купим в лавке идеалы
от вешних вод до смены вех
1984
_^_
* * *
Когда сливает одиночество
В меня помои неутешности
И отливают кровохарканьем
Обои ординарной внешности,
Я запираюсь в храме склонности
К настоянной на травах бренности -
Так, чтоб безвыходно опомниться
Сиротством закулисной бедности.
Зачем мне верить в относительность
Привязанности к абсолютному? -
Моя потребность невзыскательна:
Предаться отрезвленью лютому
И вынести из храма верное,
Неизменяющее с чувствами,
Расположенье к одинакости
На одиночестве прокрустовом.
1984
_^_
АВТО-НОН-СТОП
Наш флэт вершит стихий творенье -
Вписался пипл найтовать,
И чаем потчуя варенье,
Вживается в ковер-кровать.
Врубается гирла в King Crimson,
Чувак приходит от травы
И новостей о папе римском
По турмалайскому TV.
Украшен совмещенный дабл
Помывкой хайеров и лон:
В него заходит как бы дьявол,
Выходит где-то Аполлон.
Беседы длятся до рассвета,
Рождая истину в вине
Олдовую, как та планета,
Что входит стопом в дом ко мне!
1984
_^_
* * *
слежу по карте как тает в марте апрельский снег
и майским днем я каждый век тужу о нем
не сознавая но говоря: погода мая - от января
от января ее уют мне отворят а я стою
за каждый шаг плачу другим
под вечный шах попав но гимн шагам других
как мантру йог шепчу чтоб рок
забыв о них меня дразнил скрипящим взмахом
свинцовых крыл и крепким прахом покрыл мой след
за мой обет окончить крахом
1985
_^_
ДЕВЯТЬ СТРОФ
Последний любовник
из племени нивхов
я съел ополовник
и выблевал ниву.
За разум, в котором
я весь уместился,
любая оторва
была мне подстилкой.
Но минули годы
крутых аномалий -
мне стелят народы
постель из фекалий.
Оттуда я правлю
кометой Галлея,
под мерную травлю
себя вожделея.
И слева и справа
Я вижу рассветы -
вот будет забава
узрят коль поэты.
Им рыба - не рыба,
а воды - не воды,
и надпись "закрыто"
лишь повод для оды.
А я шит не лыком
и крыт я не лаком
и родственен рыком
бездомным собакам.
Я вылупил зенки
на мир, но от мира
я жду пересменки,
как пунктик - пунктира.
1985
_^_
* * *
Весна распалась. Выпали кристаллы
На сумрачные лица прихожан
Бог весть куда. Агитками ристалищ
Набухли провода. Застыл ажан
В отечественной форме, изъявляя
Тем самым волю вышнюю небес.
Стук топоров от края и до края
Был знак: где рубят лес, там правит бес,
Но это
Была вполне обычная примета -
Народ вниманья ей не придавал.
Смеркалось. Шел последний самосвал,
Ведомый цепкими ухватками скелета,
В глазницах фар свивался желтый дым
И отлетал отсель. Прошла ватага,
Потом раздался крик - бедняга
Какой-то не нашел в кармане мзды
За поздние прогулки без кинжала.
"Увы ему за это!" - прошуршало
из окон окопавшихся домов.
Настала ночь. Взметнулись опахала
Невольников любви. Запахло калом
Страстей разумных и играющих скотов.
Потом уснуло все - и тьма глухая
Сокрыла даже неба вертухая.
1985
_^_
* * *
Безумствуй, стихия,
безумствуй, родная,
мы оба плохие
и что нам до рая.
Сжигая мосты,
взвей воздушные замки -
плевать нам на стиль,
на границы и рамки.
Наш праздник - минута,
но выйдя навеки,
промчим без маршрута
варягами - в греки.
Не надо обоза,
не нужно доктрины,
в стремнине наркоза
и так мы невинны.
Чужая забота -
разучивать гимны,
нам важно хоть что-то
пропеть, чтобы сгинуть.
Веселое дело -
соратнику вторя
услышать, как пела
душа на просторе!
1987
_^_
© Андрей Мадисон, 1976-2024.
© Сетевая Словесность, 2002-2024.