[Оглавление]


Словесность: Рассказы: Олег Малахов и Андрей Василенко


ТЕМНОТА



Из весьма разнообразного людского многоголосия больше всего выделялись два не очень трезвых голоса. "Сережа, я тебе точно говорю, что здесь лучше!" - говорил один. "Отстань", - тянул другой. Зорина из чистого любопытства оглянулась и увидела двух мужиков, не очень твердо стоявших на ногах. Один из них уцепился за перила лестницы, ведущей к входу в магазин, и явно намеревался полезть наверх прямо по этим самым перилам, полностью игнорируя ступеньки. Другой держал его за рукав и все время повторял: "Сережа, здесь лучше!". Но Сережа, видимо, руководствовался какими-то своими соображениями. Он то и дело отдергивал руку и еще крепче хватался за перила. "Отстань!" - кричал он хриплым голосом. "Как знаешь!" - сдался, наконец, его приятель, отойдя в сторону. Очень умно, между прочим, сделал, потому что Сережа тут же оторвался от перил и поинтересовался: "Саня, ты куда?". "Никуда! - ответил Саня, - Я же тебе уже говорил, что здесь значительно лучше". "Где?" - спросил Сережа. "На ступеньках!" - пояснил Саня и снова взял приятеля за рукав. "На них значительно лучше", - повторил он.

Зорина сначала усмехнулась, а потом помрачнела - вспомнила своего бывшего мужа, который имел обыкновение, как говорилось в монологе одного известного юмориста, "приняв традиционный воскресный пудинг", гоняться за ней с молотком. Они развелись в день ее тридцатилетия. С тех пор она ненавидела свои дни рождения.

Прошло минуты две, прежде чем Зорина, наконец, осознала, что стоит на обочине шоссе с вытянутой рукой. Воспоминания затянули ее в свой бурный водоворот. Рядом остановилась машина. Водитель терпеливо ждал, пока женщина обратит на него внимание. Видимо, деньги ему нужны были, как никогда. Зорина растерянно взглянула на автомобиль и резко вернулась к реальности. Переговоры заняли совсем немного времени. Спустя мгновение женщина уже сидела в теплом салоне. Водитель оказался довольно разговорчивым и незамедлительно попытался втянуть Зорину в беседу.

Зорина не особенно удивлялась. Ей и до этого приходилось встречать людей, которые считали своим долгом поделиться чуть ли не самыми сокровенными мыслями с первым встречным человеком. Иногда это раздражает. Например, если речь идет о парикмахере и его клиенте. Такой парикмахер может болтать без умолку все время, пока стрижет. При этом он будет постоянно вызывать на откровенность клиента. Последнему остается только терпеливо ждать окончания стрижки. Или, к примеру, был случай, когда Зорина, звоня подруге, случайно набрала не тот номер телефона и нарвалась на какую-то страшно разговорчивую старушку. Та раз пять, меняя порядок слов, повторила: "Вы неправильно набрали номер телефона". А потом, не давая даже слова вставить, принялась взахлеб рассказывать о проблемах московских телефонных линий. Зорина тогда еле от нее отделалась.

Зорина понимала причину такой разговорчивости. Должно быть, не с кем было этому мужчине дома поговорить. Скорее всего, его просто не слушали. На незнакомых же людях всегда можно отвести душу. Кто будет спорить и возражать, когда тебя не за такие уж и большие деньги везут туда, куда нужно? Люди слушают и молчат. Зорина тоже очень хотела помолчать и сосредоточиться на своих мыслях, но водитель упорно ей этого не давал.

Зорина чуть улыбнулась. Странный какой-то водитель… Зарабатывает на том, что подвозит людей, и сам же этих людей пугает.

Зорина подавила смешок, рвавшийся наружу. Пришлось изобразить кашель.

Женщина достала кошелек и начала отсчитывать деньги. Сначала она решила заплатить ровно столько, сколько ее просили, а затем, немного подумав, пришла к выводу, что можно накинуть еще десять рублей. Конечно, водитель страшно ее утомил. Но это ведь не повод, чтобы лишать его возможности заработать чуть больше… Водитель, принимая деньги, широко улыбнулся и сказал:

Магазин был переполнен. Люди сновали туда - сюда, задевая друг друга, огрызаясь и остервенело толкаясь. Зорина посмотрела на них. Возникло ощущение, будто это совсем даже не люди, существа разумные и трезвомыслящие, а стадо голодных диких животных. Процесс выбора и покупки нужного товара оказался делом не таким уж и простым. Продавцы, злые от напряжения, орали на покупателей. А покупатели, в свою очередь, не давали друг другу пробиться к прилавку. При этом очереди были небольшими… Толстая взопревшая продавщица швырнула перед женщиной пачку пельменей и безапелляционно заявила: "У меня сдачи нет! Готовьте мелочь!" Зорина на это возразила: "Извините, но у меня мелочи нет. Только крупные купюры". Продавец покраснела от возмущения. "Идите и разменяйте!", - сказала она. Очередь беспокойно зашевелилась. Послышались недовольные возгласы. Какая-то старушка крикнула: "Женщина, отойдите от продавца! Вы задерживаете очередь!" Зорина обернулась и произнесла: "Мне же нужно купить товар. Подождите немного". Теперь от возмущения покраснела старушка. Всплеснув руками, она снова закричала: "Мы тут все тоже товару ждем! Ишь, какая прыткая!.. Денег наворовала и теперь у ней мелочи нет!" Мужчина в сером пальто, стоявший прямо позади Зориной, сказал: "Действительно безобразие. У меня время не резиновое. Я тороплюсь, а вы меня задерживаете". Зорина прикрыла глаза. Ее раздражение нарастало. В любую секунду она могла взорваться. Необходим был лишь небольшой толчок. И тут продавец неожиданно предложила: "Подождите чуть-чуть. Я сейчас деньги разменяю". Старушка же завопила: "Мне делу-то на две минуты! Пустите меня без очереди!" Народ загудел. Мужчина в пальто повернулся к старухе и пробасил: "А у меня дело на минуту. И что?" Тут Зорина не выдержала. "Заберите ваши пельмени", - тихо сказала она продавщице. "Зачем это?" - поинтересовалась та. "Пельмени заберите", - повторила Зорина и отошла от прилавка. Старуха разве что только не аплодировала. "Стыдно стало?! - крикнула она вслед удаляющейся Зориной, - Правильно!.. Народ с голоду пухнет, а у ней денег мелких нет!.. Ишь, жулье! Рожу-то отъели!.."

Женщина уже не слушала эти вопли. Ее вообще мало чего интересовало. Она ощущала лишь какую-то внутреннюю пустоту. Пустоту, которую крик заполнить не мог. Мысли ее опять возвратились к событиям недавнего прошлого. У выхода из магазина она увидела совсем маленького ребенка и его улыбающуюся маму. Слезы чуть не навернулись у нее на глаза. Видимо, давала о себе знать накопившаяся злоба. Но вернулось призрачное видение старого ужаса, и слезы застыли. "Какая же ты женщина?! - кричал голос ее бывшего мужа, - Ты ничто!.. Ты никогда не будешь иметь детей!" О своем бесплодии Зорина узнала несколько лет назад. Муж тогда чуть с ней не развелся. И запил… Пустота была не только в ее сознании, она была в ней самой.

Она быстро зашагала прочь от этого странного человека. Такие иногда попадаются - люди, хватающие прохожих за рукав с целью продать им что-нибудь или же обратить в свою веру. Уличные торговцы, сектанты, распространители рекламных листовок и тому подобные личности. Зорина всегда считала их несчастными существами. В жару и в холод они постоянно на своем посту и все время кидаются к прохожим, тщетно пытаясь найти в них своих потенциальных клиентов. Однако вопрос задел ее за живое. "Задумывались ли вы о Боге?.." Конечно, иногда она задумывалась. После смерти своей матери; после категоричного заявления врачей о ее бесплодии; в те моменты супружеской жизни, когда появлялось отчаяние при виде пьяного мужа; после развода, когда жизнь превратилась всего лишь в существование… Она молила Бога помочь ей пережить все это. Лишь в одном случае Зорина неистово просила у Бога смерти - когда извивалась в детстве и в ранней юности под отцовским ремнем, до крови прикусив губу, чтобы не закричать. Дело в том, что ее отца крик только подбадривал…

Часы показывали четыре часа вечера. Скоро должно уже было стемнеть. Зорина смогла наконец купить пельмени. В другом магазине. В том, где ее хорошо знали, и продавцы были повежливее. Разговор о сдаче даже не поднимался, что несказанно обрадовало Зорину, ведь она совсем было упала духом. Пустяк, конечно, и женщина это прекрасно осознавала. Но пустяк слишком обидный. А ее нервы и так были на пределе. К тому же, стоило ей чуть-чуть понервничать, как практически сразу же начинала болеть и кружиться голова, появлялась тошнота. Зорина не обращалась по этому поводу к врачам. Она всегда их как-то недолюбливала и искренне считала, что помочь они вообще никому не могут. И уж тем более ей. Проблема ведь была в жизни, а не в здоровье…

Женщине оставалось идти буквально пятьсот метров до подъезда своего дома. Она не торопилась. Мимо нее быстро проходили люди, которые, видимо, спешили больше, нежели она. По шоссе с гулом мчались машины. Солнце заходило, и небо постепенно окрашивалось в кроваво-красный цвет… Неожиданно все это исчезло. Остались лишь звуки. Зорина вскрикнула и остановилась. Ее окружала полная темнота. Сзади послышался чей-то голос: "Женщина, что с вами?" Зорина обернулась, но никого не увидела. Она вообще больше никогда ничего так и не увидела. Она… ослепла.

07.12.1999-20.12.1999 



© Олег Малахов и Андрей Василенко, 1999-2024.
© Сетевая Словесность, 2000-2024.





Версия для широкого дисплея
[В начало сайта]
[Поэзия] [Рассказы] [Повести и романы] [Пьесы] [Очерки и эссе] [Критика] [Переводы] [Теория сетературы] [Лит. хроники] [Рецензии]
[О pda-версии "Словесности"]