"ЕСТЬ ТАЙНЫЙ НОЖИК
У ПРОСТЫХ МЕЛОДИЙ..."(О стихах Михаила Квадратова)
И онемев от удивленья
Ты узришь новые миры -
Невероятные виденья,
Создания моей игры.
А. Блок, "Демон"
Наверное, споры о том, что такое поэзия (и шире - искусство), не прекратятся никогда. И главным вопросом спора всегда будет: "Какой поэзия должна быть? Что есть настоящая поэзия, а что - и не поэзия вовсе?" А главным критерием оценки будут являться личные пристрастия, проще - "нравится - не нравится". Кто-то задумается: "Почему?". А кто-то будет бесхитростно воспринимать, впитывать, наслаждаться.
Для кого пишет поэт? И для тех, и для других, конечно. Не будем думать, что анализ разрушает непосредственное восприятие. Попробуем сделать попытку бережной интерпретации поэзии Михаила Квадратова. Нелишним будет предупреждение, что данная статья является только субъективным мнением ее автора. Художественный образ, как известно, многозначен, и допускает бесконечное множество интерпретаций.
Творчество Михаила Квадратова - это явление, оцененное еще совершенно недостаточно. Есть поэты-бытописатели, рассказчики историй, есть поэты-сатирики, лирики и философы. И есть поэты, наиболее редко встречающиеся в наше материалистическое и прагматическое время; раньше их называли визионерами и вестниками. Я назвала бы их творцами иных миров, нездешних реальностей. Либо проводниками, создателями "переходов" между мирами. К этой редкой породе поэтов можно отнести и Квадратова. По крайней мере, все задатки у него есть:
Я сам судья и провожатый
На поезда,
И ожидающий расплаты;
И в час, когда
Летят вагоны в незнакомый
Подземный лес,
Выходят каменные гномы
Наперерез.
("Под землей")
Кто знает, какие открытия еще ждут поэта в будущем? А пока, им уже создан собственный поэтический мир - текучий, переливающийся, появляющийся, исчезающий и меняющийся постоянно. И эту новую реальность поэт дает нам даже не в ощущениях, а в предощущениях, предчувствиях и намеках. Этот мир существует как мозаика или, точнее, калейдоскоп, в котором цветные осколки притягиваются друг к другу, создавая яркие картины. И в этом еще не застывшем мире уже есть легенда о его сотворении:
Случайно оживив по памяти набросок,
Сколачивали мир из разноцветных досок
И, снова солнце поместив на антресоль,
Расплескивали воду и дробили соль,
Расплескивались и дробились сами,
Зачем-то пришивали над лесами
Дневное небо из растрепанных полос,
Но умер Бертоллет, и вскоре началос (ь)...
(" Бертоллет")
Кто такой этот загадочный Бертоллет? Химик ли? Каждый волен разгадывать сам.
В этом мире есть и свои города. Названия многих из них нам знакомы, но это просто совпадения, они имеют мало общего с нашей реальностью:
1) Я подглядывал весь день,
Как летает над заливом
Без ветрила и без крыльев,
Преподобен, сед и свят,
Сторожа безумный град*,
Ангел острова - Васильев
("Ленинград")
2) сквозь дыру в небосклоне конница
входит в северный город Феба
("вышел месяц")
3) Подбирается гроза,
Куполам и минаретам
Тем же неслучайным цветом
Пририсованы глаза
("Венеция")
4) когда горит нервический париж
сворачиваясь черными цветами
("для Степпен Вольфа")
5) нам лежать в остывшем персеполе
на несуществующей траве
("розмари")
(* курсив в цитатах здесь и далее мой - М. О.)
иллюстрация
Дуси СлепухинойМотив горящего или уже сгоревшего, как древний Персеполис, города, не случаен: города горят, исчезают и появляются вновь. В этом мире есть небесная Камбоджа и Бутан, здесь протекают небесная Кама и Угрюм-река, существуют и подземные миры.
Мир поэта густо населен магическими существами. Их можно перечислить: это уже знакомые нам "каменные гномы", "свирепый маугли" из "сумрачного леса", "мокрые драконы в конуре". В этой стране "спит за синею гардиной деревянный лилипут", здесь встречаются загадочные "ёжики весны" и "усталые собаки", живущие на луне, и многие-многие другие.
Здесь герой стихотворения "День" спешит
Помочь прекрасной эфиопке
Кропить в серебряной коробке
Настоем ягод и цветков
Дюймовок, гномов, колобков.
Но одного перечисления мало. Магические существа живут в контексте. Они не просто названы поэтом, это изменчивые, многозначные образы-символы, способные вызывать самые различные ассоциации и рождать у каждого воспринимающего множество ассоциативных связей. Чрезвычайно многозначен образ крокодила, например. Этот образ вызывает в памяти египетского бога-крокодила Себека, он же (крокодил) выполняет функции как плавучего средства, так и перевозчика по мистической реке (то ли в царство мертвых, то ли в другой мир, в другое существование):
вечером над облаками
вдоль небесной камбоджи
вдаль по небесной каме
на надувном крокодиле
из прошлогодней кожи
("не удержать...")
Крокодил у Квадратова - явно божественное существо:
ведь из последней силы
зорко следят за нами
божии крокодилы
розовыми глазами
("Царь Бутана", 2)
Еще одно божественное существо - солнечный заяц. Многозначная символика этого образа будет рассмотрена далее.
Какая страна обойдется без погоды и климата? Можно сказать, что в мире поэта есть только два времени года - зима и осень. Они присутствуют в этом мире в настоящем времени: "выглянули - осень на балконе", "заходи - совсем недалеко / там зима в прокуренном трико". Весна и лето - дело либо будущего, либо прошлого. Их вспоминают, или их ожидают:
Случайно выпали из времени в бреду -
Теперь зима четыре месяца в году,
И мы уже не верим, будто где-то
Зима - пломбир, все остальное - лето.
("Судьба")
Времена года, природные явления у Квадратова существуют не сами по себе, они вписаны в общую картину мироздания. Мотив времен года вплотную подводит нас к очень значимой для поэта оппозиции - "жизнь - смерть".
На первый взгляд, отношение поэта к жизни кажется довольно мрачным и противоречивым. Жизнь - сон, иногда даже бред, она наполнена призрачными видениями.
жили когда-то раздельно умерли слитно
переодели умыли ловко покрасили поалфавитно
тёрли в тефлоновой ступке под инвентарным 120-120
вместе с растаявшим временем и уходящим пространством
("жили когда-то раздельно умерли слитно...")
мы живые мы лежим на вате
мы живем в оборванной цитате
что кругом другие города
где никто не будет никогда
("этой ночью воздух обесточен...")
Но зима и смерть преодолимы, все исчезает и появляется вновь, умирает и возрождается, как природа, как смена сезонов:
Хороводик растворился на заре,
Мы же к вечеру растаем, будто бред.
Новый год всегда приходит в январе:
Ты же знаешь, потому что смерти нет.
("Хоровод")
В этой связи, поэт переосмысливает древний миф о Персефоне и делает это весьма необычно. Стихотворение "персефона" очень интересно само по себе и так же значимо в общей картине поэтического мировидения Михаила Квадратова. Прекрасная Персефона, как мы знаем из греческого мифа, каждый год спускается в подземное царство своего мужа бога Аида, на земле в это время наступает зима, вся природа умирает - "девой персефоною / сорваны подосланы / голытьба и лед". Бедных "ёжиков весны" (они же - "вечности заложники") казнят "возле птичьей фабрики". Цитата из Пастернака "вечности заложник" воспринимается нами уже как фразеологизм, устойчивое выражение. В данном контексте ее можно понимать буквально: вечность принимает все, в ней все сохраняется, но в то же время, все смертны (такой парадокс!) Но кто в первую очередь является заложником вечности "у времени в плену"? Художник. Вот такой сложный ассоциативный подтекст возникает у простого, казалось бы, словосочетания "ёжики весны". Далее в стихотворении появляется еще один персонаж - "солнечный зайчик", которого берут в плен и мучают в "черно-белом аду" в течение получаса, но потом "прощают", и "солнечный зайчик" - солнце возвращается на землю. Все логично. Что есть долгая суровая зима для вечности? Всего лишь полчаса. Поэтому не надо расстраиваться. Мы умрем и воскреснем.
И вообще не ясно, живем мы на самом деле, или жизнь - череда видений и снов... Но чувства безнадежности не возникает, потому что "солнечный заяц" не боится ни зимы, ни "стальных водомерок" осеннего дождя, которые
Переливаются, ярятся,
Пугают солнечного зайца,
А тот, в тени липучих слив,
Лежит - бесстрашен и ленив.
("В отрыв от лета уходя...")
"Солнечный заяц" Квадратова - воплощение солнечного бога Феба, победившего змея Пифона, то есть зиму и тьму. (Стихотворение "Феб" - тоже обращение к солярному мифу).
Трагизм, безусловно, есть и в реальной жизни, и в поэтической картине мира Квадратова, но он не абсолютен. Квинтэссенцией размышлений поэта о жизни и смерти является стихотворение "в среду вечером скажут - сдуру можешь поверить...", в частности, его последние строки:
жизнь вернется обратно в пятницу утром
мокрой собакой под одеяло
Очень важная тема для поэта, пронизывающая саму ткань стиха - тема детского восприятия жизни. Дети и поэты - существа родственные, их сближает способность воспринимать жизнь в образах: в цвете, в звуке, в запахе. Кто может сказать, что "желуди пахнут дождем"? Только поэт или ребенок. В стихах Квадратова проходит четкое разделение мира взрослых, "скушного" и правильного, и мира детей, своеобразного и таинственного, открытого далеко не каждому. В этот мир "Выплывает серый котик, / Пишет сереньким мелком..." И снова мы видим магическое существо, приходящее в сон прямо из колыбельной песенки: "Котя, котенька, коток, / Котя - серенький хвосток..." Это зверь говорит и пишет на особом языке, а поутру его письмена уже стерты, но они остаются в снах.
Набравшись смелости, сблизим котика с лирическим героем Квадратова, с образом самого поэта; он тоже живет в своем мире, говорит "скороговоркой" "на подземном языке" и "поет лунные песни". А жизнь "на луне" не легка и не беззаботна:
мы на полнолуние
жили на луне,
полюбили боль;
повиси с моё
на стальной струне,
на басовой соль
("Полупоэма", 2)
Все мимолетно и скоротечно в этой жизни, и поэт пытается удержать мгновение, утекающее, как песок меж пальцев:
Верти, накручивай словес тугую вязь;
Щелчок - из рук летит пластмассовый стаканчик.
Я маленький звонарь, я оловянный мальчик,
Я жив, пока строка не порвалась.
("Черновики")
Лирический герой отвергает распланированную и расчисленную жизнь ("скушную", взрослую):
Я - линейки не касаюсь.
Все расчерчено давно.
Я весь день глядел в окно.
Я - здоров. Я улыбаюсь.
("Сумерки")
Таким образом, выявляется еще одна очень важная для поэта оппозиция: "рацио - эмоцио". "Рацио", то есть разум в стихотворении "зима - и целый день глядеть в окошко", лечится "от чисел" в "подпольном лазарете". Что это значит? Не все в этой жизни можно понять разумом.
Не надо забывать и об "эмоцио".
Мотив "смотрения в окно" также не случаен, он часто повторяется у Квадратова. Это сознательная позиция. Созерцать - не праздное занятие. Нужно смотреть, чтобы увидеть.
В снах, видениях, даже в бреду.
Что делать, если не дают покоя "огоньки на кончиках пальцев"?..
© Мария Огаркова, 2007-2024.
© Сетевая Словесность, 2007-2024.
