НАЧАЛО
Давно это было. Вспоминаю то ли помещение какого-то заброшенного цирка, то ли подвал театра. Трамваи там ещe ходили, снаружи.
Женщина провела меня в комнату, где за столом сидел печальный мужчина в майке.
- Вот, вы им интересовались.
- Ничего я им не интересовался.
На столе стояла открытая бутылка красного вина.
- Тогда пусть идeт? - спросила женщина, показывая мне, что скрывает улыбку.
- Давайте сюда, что там у вас, - сказал мужчина.- Первый-то экземпляр, надеюсь?
- Он довольно лапидарно пишет, - сказала женщина. - Вот, про разговор двух идиотов. У него хорошо получаются диалоги идиотов, - благожелательно добавила она.
- Спасибо, - сказал я.
В комнате, в громадной этой комнате, виднелись какие-то конструкции: металлические и деревянные.
- Мы здесь временно, как всегда - временно, - объснила женщина. - Нас скоро...
- Гадко, гадкая жизнь, - говорил мужчина, трогая принесeнные мной листы. - Гадкая.
Я решил, что это тоже комплимент тому, что он читал, и опять сказал:"Спасибо".
- Не за что, - буркнул мужина, вытирая своей синей майкой красное лицо. - Это у меня у сына... Залетел он.
- Александр, он же чужой человек, - сказала женщина. - Что ты перед всяким раскрываешься.
Я плохо понимал происходящее. Я обиделся. Я сказал: "Меня прислал Ильич, вы сами просили материалы, он сказал, что вы просили. У меня тексты, я их заберу, и всe, ничего страшногo, но я ж не силой к вам".
- Понимаешь, - сказал Александр, - должно быть или смешно или не смешно. Особенно со сцены. Эти гады ведь думать не будут, разбираться.
- Какие гады? Цензура? - с надеждой спросил я.
Они оба засмеялись.
- Зрители, - пояснил мужчина. - Цензуре-то что? Уже и про евреев даже можно, и про армию.
- Но мне у него кажется приемлeмым про тех двух идиотов, - сказала женщина. - там есть, за что зацепиться.
- Нет у меня никаких идиотов, - сказал я. - Где вы их нашли? Если вы об этих говорите, сейчас я покажу, то они не идиоты, а просто...
Я стал отбирать у Александра листы, чтобы показать, где не идиоты на самом деле.
Какая-то балка стала медленно опускаться на нас, с потолка. На каких-то тросах. Тяжeлая.
- Бежим, Александр, - крикнула женщина, схватив и меня за руку тоже.
Мы снесли дверь с петель, и, все трое, оказались лежaщими в коридоре на пыльном полу. У женщины задралась юбка.
- Гады, - не сразу сказал Алeксандр. - Техника безопасности, сволочи.
Женщина плакала, а Александр гладил еe по волосам, вытирал ей своей майкой слeзы и матерился. Нервной струйкой в коридор стекал красный винный ручеeк. С улицы доносился лязг трамвая.
"Даже в опасную, трагическую минуту, - думал я, - она обратилась к нему с полным именем: Александр. Уважает. Любит даже, наверное".
- Идти-то сможешь? - спросил меня Александр. - Передавай Ильичу привет. Про идиотов-то твоих мы ещe подумаем, чтоб взять. Хотя вряд ли. Сволочи! Иди, и запомни одну важную вещь.
Но что это за важная вещь, он не сказал.
© Михаил Рабинович, 2008-2024.
© Сетевая Словесность, 2008-2024.