L - ФАЙЛЫ
* * *
пляшет солнце пляшет ветер
бесконечны отраженья
зыбких радуг звонких истин
невесомое родство
тонкой нитью маринетти
продолжается движенье
от неявственного смысла
до вселенной звуковой
мне приснилось что у горя
привкус терпко-голубиный
что больнее там где имя
упадёт на дно души
мне приснилось что из моря
в руки прыгают дельфины
и словами неземными
заклинают напиши
эти ласковые фрески
счастье призрачно но близко
если ты умеешь видеть
света хрупкие холсты
на забытом арамейском
на неведомом эльфийском
расскажи что миром правит
безупречность простоты
_^_
* * *
в первый раз родилась и в последний умру
чтобы ртутью дрожать на холодном ветру
вызревать в темноте галактических дыр
возвращаться непойманным всплеском воды
вы - чьё имя за гранью последнего дня -
не шепчите меня не звоните в меня
не кричите меня миллионом имён
пусть останется слова не собранный мёд
станет воском стекать ворожить в пустоту
колокольной тоской камышинкой во рту
терпким ливнем что льётся в гортань соловья
золотой тишины разомкнулись края
проливается света звенящая нить
новым небом дышать нервным нёбом хранить
остролистную завязь степного цветка
многоструйную речь из речного песка
у истоков земли холоднее вода
вам не видно но я возвратилась сюда
голубая смола порошинка у глаз
в первый раз умерла в сотый раз родилась
_^_
* * *
сторож мой восторженный острожник
задрожит ли сердцем подорожник
ива ли помолится ручью
зашумит ли трав речной народец
мой хозяин нем и благороден
словно боль сыгравшая вничью
с памятью вдвоём когда навечно
родниками птичьего наречья
обернутся слёзные следы
ты ко мне привязан миром хрупким
на стволе невидимой зарубкой
золотыми нитями воды
у порога нового обета
свет меня касался сквозь предметы
пальцами ночного камыша
чутких мыслей вспархивала стая
нежностью под кожей прорастая
и душа звенела чуть дыша
это всё услышалось невольно
в отдалённом ливне колокольном
в треске расцветающей грозы
даже если оба не хотели
но не те ли памяткой на теле
обжигают страсти-скоростели
под нездешним взглядом стрекозы
_^_
НЕВСКОЕ
паутина проспектов пандемия модных лито
этот город тебе по размеру сидит как влитой
да и сам ты как будто пошит из добротного льда
в многокамерном сердце смеётся большая вода
мимо радуги разниц тебя и стоглавой толпы
мчится всадник и разве не легче от стука копыт
проносящих стремглавое время сквозь страх забытья
полыхает в стенах исаакия осень твоя
медноглазая рыжая крепких тамбовских кровей
ты её в черноречной печали утешь и развей
видишь плачет идёт по земле не касаясь земли
приюти приласкай вдоль реки нареки натали
терпкий мир на репите мой питер питание вен
белоночие улиц иглы настороженный вепрь
раскромсавший лицо синевы до седых стратосфер
мне с тобой не дожить до поры умирания вер
**
никогда не ходи по ночам в грибоедовский дом
там в шершавой шинели шныряет мужик с топором
или это ты сам амнезией внезапной распят
Петербург Ленинград
Петроград
Петербург - Ленинград
_^_
ДВОРНИК
ранним утром на окраине москвы,
по обычаю поругивая ветер,
собиратель умирающей листвы
для расчистки территорию наметит,
постоит-поразмышляет, скажет нах
на хорошем на неломаном таджикском -
поплывет рассветный говор на волнах,
облачаясь в паранджу, снимая джинсы...
стукнет ветка о гранитный парапет,
возвестит урбанистическое рабство -
старый город непроветрен, не отпет
в пост-осеннем обезличенном пространстве,
но однажды, запустив за воротник
пару вёсен, тройку песен, сотню лоций,
в хмурый город забредёт его двойник -
и откроются запретные колодцы,
узких улиц расшифруется транскрипт
на границе между временным и вечным,
и подземная трава заговорит
на забытом тамплиеровом наречье,
и укроют изумлённую москву
человеческих историй мегабайты -
оттого на потемневшую листву
не гляди со злым прищуром, гастарбайтер.
_^_
ЭНТРОПИЯ
я стираю твой образ
тыльной стороной ладони
провожу по глазам
чтобы больше тебя не видеть
так спокойней так легче думать
что знакомое мне лицо
навсегда утонуло в мешочке слёзном
я снимаю твой оттиск
со стены где хранится память
чтобы в дом возвратилось время
о котором почти забыла
в суматохе тревожных мыслей
никогда навсегда
по ночам ко мне приходящих
и тогда напуганный метрономом
мир остаётся миром
дом остаётся домом
дверь остаётся дверью
окна и стены более не порталы
за которыми нечто о чем неприлично людям
о чем так обычно небу
твоему моему чужому...
я стираю тебя а ты остаёшься
и тебя становится больше
оттого что уже невидим
и уже почти невредим
_^_
ПРИХОДИТ С СЕВЕРА ВОЙНА...
приходит с севера война
а ты шагал на юг
и гулко падает стена
на голову твою
а ты не падаешь ты ждёшь
что будет вслед за тем
и нескончаемая ложь
вползает в щели стен
и стонут стены и трещат
древесною корой
а ты идёшь в навечный чат
неузнанный герой
туда где ты уже не ты
охотник птицелов
что ловит бабочку мечты
сачком удачных слов
богеймер признанный кумир
нелепых травести
твой безупречный эфемир
у каждого в чести
создатель грёз убийца гроз
за лесом мегабит
безумным кажется вопрос
to be or not to be
но ты устал и пьедестал
до времени пустой
терзает сонную гортань
словесный сухостой
и не сгибается спина
и литеры болят
а где-то рушится стена
о чей-то твёрдый взгляд
_^_
* * *
хорохорюсь хорошею
бэби мыло вёдра бабе
мир отрубленный по шею
обезличен и забанен
нынче я рассказ ли повесть
месяц-солнце утро-вечер
стих расхристанный по пояс
так печально человечен
но возьмутся мерзко ёрзать
под затылком зомби-змеи
страх съедающий по бёдра
я умом не разумею
темнокожи светло-русы
мы раздарены как взятки
а у ног юлят искусы
норовя куснуть за пятку
_^_
* * *
Выхожу из дома в магадан
(думали, скажу про магазин?)
день включает солнечный радар...
Запивая колой коэнзим,
шумное седое и ничьё,
воссоздав привычный антураж,
буйно расцветает старичьё
на озябших лавочках двора -
Гомонит нестройная орда
обмелевших ратников седых:
ну куда куда ты кудкуда
в сторону беды беды беды?
И обходишь острые углы,
обругав медлительность свою -
двор, весна, на улице теплынь,
так тепло, как будто бы июнь.
Так тепло, как будто бы ... но здесь
в пост-осенней лавочной стране
время прикасается к воде,
чтобы остужать её на дне,
и приходит жданная беда
с ледяными звёздами в горсти...
Выхожу из дома в магадан
(надо же куда-нибудь идти)
_^_
СЛОВО
слово молчит взятое с потолка
слово кричит в раковине ростка
болью моей выращено внутри
слово клаустрофобией истерит
словно вода собранная в горсти
слово течёт чтобы меня спасти
чтобы пылать или просить огня
чтобы камлать вызвав во мне меня
солнце на слом нынче в чести потоп
бабочки снов падают на понтон
путь завершён снегом запретных гор
голос лишён плотных земных опор
но сохрани если в себе несла
хрупкие дни солода и стекла
в белом дожде в свете случайных гроз
слово грядет...
вот оно
родилось
_^_
ЛУКРЕЦИЯ И ХРОНОС
лукреция резала лук
и плакала не было слуг
в чулане поломанный плуг
на ржавчину сетовал слёзно
был год как всегда високосный
и солнце катилось на юг
почувствовав боль под ребром
спустился из высших миров
пугая окрестных воров
бухой и хромающий хронос
и эту прекрасную новость
услышал аид "за бугром".
суровый вершитель планид
не спал в своём царстве аид
его угрожающий вид
безумно пугал персефону
без ксивы бабла и айфона
она убежала на крит
она бы взяла и детей
но хронос висел на хвосте
и утром анонс новостей
пополнился радостной вестью
что дескать по-прежнему вместе
властители призрачных тел
у хроноса слава и лимб
ликует волшебный олимп
наверх поднимается лифт
из шахты подземного царства
но хроносу имя коварство
он солнцу исчезнуть велит
он хочет пожрать города
баку барселону багдад
михайлов майкоп магадан
но в мельбурне множество специй
там перец и лук для лукреций
а с ними ну просто беда
одна вот все резала лук
и плакала не было слуг
знакомых друзей и подруг
кто ей бы помог ради бога
и хронос идёт на подмогу
и чинит поломанный плуг
потом натирает паркет
потом открывает секрет
что ищет уже много лет
себе подходящую пару
что он совершенно не старый
и любит футбол и крокет
короче, в восторге вся греция,
что с хроносом будет лукреция
_^_
* * *
а по ночам приходит стиховолк
и открывает внутреннее зренье
ворует душу и съедает тело
потом воркует голубем над ухом
ожившие подземные ключи
фантомами выходят на поверхность
и сердце мириадами агоний
взрывается и вздрагивает пульс
прерывистым дыханием звериным
и вспарывает небо диафрагму
осколком древней памяти людской
вот гул одной из дремлющих галактик
пронзительно срывается на крик
в момент ее слепого пробужденья
а следом пробуждаются другие
деяниями древних полководцев
камланием языческих жрецов
вскипают волны тигра и евфрата
в магическом зиянье междуречья
заводится вселенский механизм
взлетает ввысь великий эсперанто
призывным гулом башни вавилонской
и я опять безмолвно погружаюсь
в святой источник марсианских вод...
но вот упав в очередную вечность
где я переживаю неизменно
двенадцать красных лун реинкарнаций
двенадцать эр клинических смертей
я снова жду минуты расставаний
когда из темных вод заговорённых
меня как рыбу выкинет на сушу
мой верный волк
мой вещий беовульф
_^_
* * *
на приводе на привязи у припяти
стоим и ждём до срока нас не выпейте
нам так милы ромашки маки лютики
но мы не знаем люди-мы/не-люди-мы
небесные морские земноводные
но кажется счастливые свободные
идём себе от пристани до пристани
а припять в нас все явственней и пристальней
и думаем не конечно не кончено
пока звенят земные колокольчики
и веруем отмолено отсрочено
не ведая что привязь укорочена
наивные ни бекаем ни мекаем
и мекку ойкуменную кумекаем
но мекка где и мена где и мера где
когда всю жизнь на привязи на приводе
и вот уже нигде...
_^_
ЕСЛИ МИР...
если стих настоящий -
картина всегда оживает
если стоящий он -
это жажда и боль ножевая
это миг забытья
(всё былое и бренное напрочь)
это видеть себя в небесах
опрокинутым навзничь
бесконечно и странно взрослея -
от слога до слова
от реки до аллеи
взлетая над городом новым
запуская в пугливых стрижей
громогласные стрелы
опускаясь ночами
в барочную осень растрелли
видишь память поправ
к сердцу клонятся клёны и липы -
как последние ра
или первые боги олимпа
и сакральную чушь
шелестят медно-рыжие шали
ощутимым "чуть-чуть"
до иного тебя возвышая
и запасом земным
обнищав до последнего цента
ты живёшь
заповедным глотком золотого абсента
в неприступной дали
где глазами безумного бога
смотрит юный дали
проплывая над небом ван гога
и не муж/не жена
и не он/не она
и не друг/не знакомый
ты от прежнего солнца ушёл
словно вышел из комы
но в сиянии новых лучей
ты до срока растаял
забывая себя
из себя самого вырастая
а в разреженном воздухе
дышится чище и слаще
если стих настоящий
если голос и мир настоящий
_^_
ТАК СЛУЧАЕТСЯ...
так случается - он приходит всегда внезапно,
не сообщает времени (месяца, дня, минуты) -
ты узнаёшь его голос, походку, запах,
и, едва на него взглянув, попадаешь внутрь
колеса сансары, где снова тебя встречает
твой забытый слегка, но очень родной Тибет -
он берёт тебя на руки, словно дитя, качает -
ибо если ты в нём, то значит и он в тебе.
ты плывёшь в его море - не страшно тонуть, не жалко,
что мальком бултыхаешься в кровной своей плаценте -
а потом набираешь вес, расправляешь жабры,
вычленяешь знакомые ноты в чужом акценте.
в тело водорослей ныряешь, ищешь какую-нибудь
особенную, не похожую на другие...
а когда находишь - ложишься под ней вздремнуть
и тебя до утра берегут её берегини...
а к утру ты теряешь дом, окруженье, компас,
твой зелёный глазок навсегда потухает в чате, но
ты понимаешь - с тобой приключился Космос -
и тонешь уже окончательно.
_^_
© Елена Севрюгина, 2020-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2020-2024.