* * *
Опять дальневосточное кафе...
И женщина, а вовсе не путана,
Себя готовит к аутодафе
В разгорячённой койке капитана.
Мне всё равно, кто будет в этот раз,
Кто выползет на берег из пучины -
Я выберу, не поднимая глаз,
Но чувствуя присутствие мужчины.
Приморский холод бьётся о стекло.
Тоскливо завывают пароходы...
Он думает, я подарю тепло.
Но я давно не делаю погоды.
_^_
* * *
Да хоть пылью покройтесь,
Но дождётесь едва ли!
Эту женщину в гости
Слишком многие звали.
Но она исчезала,
Эта женщина-сволочь,
В направленье вокзала,
Как положено, в полночь.
То ли полная дура,
То ли что-то ей снится -
Может, плащ трубадура,
Может, мантия принца,
Или, может, ещё там
Какой-нибудь фуфел
Из коллекции тщетно
Потерянных туфель.
_^_
РЯБИНА НА КОНЬЯКЕ
Романтик холодных звёзд,
Он слишком был вдалеке.
Но как-то ей преподнёс
Рябину на коньяке.
И если была беда
Или чего не так -
Она согревала тогда
В ладонях его коньяк.
И капали день за днём.
Текли и текли года.
Конечно, она о нём
Не может мечтать всегда.
Но что-то вдруг промелькнёт -
Нет-нет, поглядит в ларьке,
И всё-таки не найдёт
Рябину на коньяке.
Когда живёшь по уму
И ненавидишь пыль,
Казалось бы, ни к чему
Пустую держать бутыль.
Бордо, Малибу, Шартрез...
И всё-таки, в уголке
Стоит и бутылка без
Рябины на коньяке.
_^_
* * *
Волшебный мир вокруг себя вращая,
Всё время чист, отглажен и побрит,
Какой меня мужчина посещает!
Какие сказки ночью говорит!
Не понимаю, что меня тревожит -
Влюблён, предупредителен, не глуп...
Но он какой-то слишком уж хороший,
Он не поможет даме спрятать труп.
_^_
* * *
Не для плоти и не для крови
Иероглиф протуберанца.
Но когда я иду по свету,
Оставляя на солнце пятна,
Время хищно пускает корни
И высасывает пространство,
И тяжёлые воды Леты
Поворачивают обратно,
Выгребая со дна чудовищ,
Охраняющих сновиденья,
И чудовищ тугие торсы
Наливаются вожделеньем...
И когда ты, сгорая, стонешь,
На границе твоих владений
Зарождается новый космос
В обожжённой моей вселенной.
_^_
* * *
Как много трепетной мороки
С интеллигентными людьми!
Читать неискренние строки
О том, как он её любил,
Брезгливо отодвинуть кружку,
Махнуть на Пушкина рукой
И бессловесно грызть подушку,
Как будто в этом есть покой...
_^_
* * *
Хранитель всяческих наставлений,
Ты изучил границы.
А я знаю, куда убегают олени
И как появляются птицы.
И я гуляю по странным тропам
И по карнизам крыш,
Приобретая опыт,
Пока ты меня хранишь.
_^_
|
