ТЕТ-А-ТЕТ И ВИЗАВИ
МОСКВА
Она состоит из фальши
И правды твоей земли;
Держись от неё подальше! -
Держись от Москвы вдали:
Не видит своих огрехов,
Но помнит грехи Кремля -
Прибежище понаехов -
Родная моя земля.
Ночными горит огнями,
Как будто сошла с ума!
Чужими живёт слезами,
Когда их не льёт сама;
Но лишь оботрёт гляделки -
С расчётливостью следит,
Чтоб ел из одной тарелки
С евреем антисемит.
От этого - не тревожней,
Но как-то - на склоне дней -
Становится безнадёжней
И жить, и работать в ней.
А те, что, пройдя сквозь сито,
Пробились едва-едва,
Да благословят корыта
И стойла твои, Москва!
Снега за окном, как перхоть,
Дожди на ветвях, как слизь,
И если решил приехать,
То слишком не загостись:
Не думай, что вместе с нею
Ты неимоверно крут -
Она на любую шею
Сумеет надеть хомут.
Ночами на Красной Пресне
Стоит дискотечный гам:
Москва производит песни -
Не езди за ними к нам.
В чужие края врастаю,
Но, как из груди ни рву,
Себя москвичом считаю -
И буду, пока живу.
Но даже и после смерти,
Когда надо мной всплакнёт, -
Москве никогда не верьте -
Она и рыдая - врёт.
Но кто бы её стыдиться
И хаять ни начинал:
ОНА И ТВОЯ СТОЛИЦА! -
Запомни, провинциал!
Когда загребает мoney,
Когда регионы жмёт,
Таись от Москвы в тумане,
Стремись от неё в полёт.
Лети! Только Бога ради
Потом не роняй слезу,
Что предал своё Зарядье,
Оставил Арбат внизу! -
Что надо назад вернуться,
Пойти, как всегда, в кино...
И с кем-нибудь прошвырнуться
В каком-нибудь Люблино.
И где на витринах блики -
Стоять и смотреть с тоской,
Как ходят толпой таджики
По Пятницкой и Тверской.
_^_
ВОДА
Собирался в Крыму умирать.
Но, похоже, ещё поживу;
Петербургу скажу: "Исполать!"
Упрекну в равнодушье Москву, -
Без которой, казалось, ни дня...
И хотелось бы там, а не тут...
Но вода не отпустит меня -
Та, что местные морем зовут.
Да, она не отпустит, когда
Можно плавать и даже зимой;
Потому что морская вода,
Словно кровь, неразрывна со мной.
Ни Нева, ни Москва-река - не
Причиняя щемящую боль -
Не текут через сердце во мне,
Как течёт черноморская соль.
И пускай угрожают бедой
Всем свидетелям Крымской Весны, -
Мы оправданы этой водой
И водой этой - защищены.
И, способная взять да убить,
Если вдруг заиграешься с ней,
Оттого-то она, может быть,
Даже околоплодной важней.
_^_
* * *
С огоньком, но в дыму - безнадёжная,
Словно в дождь разведённый костёр, -
Вспоминается жизнь односложная,
Как исписанный хуем забор;
За которым заводы, строительство,
Бесконечный советский аврал;
Я родился не для очернительства,
Но в гробу этот кипеш видал.
То бухал каждый день, то завязывал,
То - опять двадцать пять - за стакан;
Сквозь глушилки мне голос рассказывал,
Что живу в наихудшей из стран.
Это злило и жгло, словно нынешних
Протестующих трутней и пчёл:
Недовольство растёт даже в Кинешме,
Что сюда я для рифмы приплёл.
Персонажами фильмов Кустурицы,
Как ослабла советская власть,
Мы потом тоже вышли на улицы -
И такая хуйня началась! -
Что сочли как достойную плату за
Заблуждения прожитых лет, -
Не заметив, что в качестве вантуза
Нами чистят чужой туалет.
Даже Запад остался растерянным
И не понял, казалось, вполне,
От России услышав: "Я верю вам
И отдамся по сходной цене".
И когда б не надетая предками
Ей под юбку стальная броня, -
Что бы сделали с нашими детками
И со всеми, включая меня?
Вспоминается чересполосица
Бесконечных лесов и полей,
Из которых, как песня, доносится
Древнерусское наше: "Налей!".
Даже правду, порой, словно ложь, нести
С пьяных глаз предпочтительней и,
Хоть давно завязал, - это сложности
Исключительно только мои.
Все враги - в телевизоре - порваны!
Повсеместно - для трутней и пчёл -
Фестивали, Конгрессы и Форумы! -
Будто взял да воскрес комсомол;
И везде - воровство, попустительство -
Деткам не с кого делать судьбу...
Я родился не для очернительства,
Но видал этот кипеш в гробу.
_^_
* * *
То ли мысли, сойдя со своей колеи,
В глубочайшем буксуют раздумье,
То ли я - вспоминаю любови свои,
За которые место в аду мне.
И любил - не любил, и страдал - не страдал,
И всерьез начинал, и для смеха...
С ненаглядной певуньей в стогу ночевал -
Без особого, впрочем, успеха.
Разлетелись, как птицы, любови мои
По огромному шару земному;
Даже та, с кем сойтись аж три раза смогли,
Убежала в итоге к другому.
Я в весеннем лесу пил березовый сок,
Заглушая сушняк и похмелье;
Ничего-то в себе не постиг, не просёк:
И любил, и страдал - от безделья.
Может, сам так решил, может, звезды сошлись -
Ни своим, ни чужим неподсуден -
Перед вами стою: патриот, крымнашист
(Виноват, разумеется, Путин).
И от этого мне не уйти никуда -
Ни в терновом венце, ни в короне,
Ибо Родина - это любовь навсегда,
Если бросит, то односторонне.
Ну а прочие все... упорхнули в свой срок,
Из совместного вырвались ада:
Что любил - потерял, что имел - не сберёг,
Но, наверное, так мне и надо!
Нам досталась в наследство большая страна,
Что же ною и жалуюсь - что я?
- Друг, оставь покурить! - А в ответ - тишина:
Мы родились в эпоху застоя.
И страдать - не страдал. И любить - не люблю.
То ли знать не хочу - и не знаю! -
То ли мысли вернулись в свою колею,
То ли я не о том вспоминаю.
_^_
* * *
Стал похож на пидараса:
Тет-а-тет и визави;
Мясом тыкать в чьё-то мясо
Стало скучно без любви.
То же самое и в группе:
Мало-мальской и большой!..
Это - как вариться в супе
По согласию с лапшой.
Ты одна сидишь в буфете,
Занимая стол и стул,
О таких как ты в инете
Прямо пишут: ябывдул.
Но сейчас - такое бесит! -
Я от этого устал;
А тому назад лет десять -
Это я и написал.
Нас любовь за гробом встретит
Или выход в пустоту?
Мой костёр в тумане светит,
Искры гаснут на лету.
Я не знаю: мало ль, много ль
Нам испытывать Судьбу?
Нет ответа. Только Гоголь,
Перевернутый в гробу! -
Это тоже я когда-то
Написал на веб-портал -
Кто-нибудь читал, ребята?
Кто-то помнит, где читал?
С молодым энтузиазмом
И с любовью! - смех и грех! -
Я писал о самом разном -
Вы читали?! Ну вас всех!..
Больше так писать не стану,
А напишется - сотру!
Места нет в стихах туману -
Ни туману, ни костру!
Не с любовью поднебесье -
Равнодушная земля -
Весь умру или не весь я,
Примет полностью меня.
_^_
ВЕСЕННЯЯ ЭЛЕГИЯ
Бабы. Водка. С корабля на бал:
С той - отведай, с этой - дербалызнь;
Жизнь, в буквальном смысле, пролюбил -
Свыше мне дарованную жизнь.
Грозно говорил: "Ты кто такой?!" -
Всем, кто слишком обо мне радел;
И не раз с протянутой рукой
Собирал потом на опохмел.
Но решил - и больше ни глотка!
Мухи стали фаршем для котлет.
Это правда полустарика
Или полуправда средних лет?
Все долги, со временем, вернул,
Что пропил - по новой накопил;
Над землёй опять весенний гул,
Флирт и повсеместный сексапил.
Но весна мне в душу не скреблась -
Я давно за волю и покой.
Кто-то нашу ненавидит власть,
Ну а кто он, собственно, такой?
Жизнь - безостановочный факап:
Первые пятнадцать-двадцать лет
Тяжело без водки и без баб -
Ничего другого просто нет!
Ибо остальное - что ни есть -
Из многообразия всего -
Только и удерживает здесь;
Но без баб и водки - ну его!
И, хотя похмелья больше нет,
До сих пор - протянута рука:
Это полуправда средних лет
Или правда полустарика.
Потому - сегодня и вчерась -
С неизменной силой, день-деньской,
Нашу недолюбливаю власть.
Впрочем, кто я, собственно, такой?
_^_
КРЫМСКИЙ ТЕКСТ
Когда я гуляю по зимнему парку
и рядом со мной
бегает бездомная собака,
заглядывая мне в глаза
своими голодными глазами
и потом,
представив, что я ее хозяин,
провожает меня через весь город,
потому что с хозяином
не надо бояться
других бездомных собак;
когда ветер с моря
продувает насквозь
заброшенный санаторий
и срывает последние листья
с платанов, акаций и тополей, -
я часто вижу среди деревьев
толстого больного мальчика,
одетого в шапку-ушанку
и теплый, не по размеру,
лыжный спортивный костюм.
Мальчик постоянно ест
и постоянно разбрасывает по аллеям
рваную упаковку
от чипсов, конфет и орешков.
Он берет их из багажника
обшарпанного мотоцикла,
на котором его привозят
днём или вечером
для регулярных прогулок
в парк.
Привозит мальчика сорокалетний
деклассированный элемент,
подстриженный наголо
и одетый в короткую кожаную куртку.
Он постоянно находится рядом,
изредка поглядывая
на жующего мальчика,
лицо которого
обезображено
недоразвитой психикой
и, как следствие,
болезненной полнотой.
"Странная пара", - всегда думаю я,
но так, похоже, не думает
считающая меня хозяином
бездомная собака:
она подходит то к мальчику,
то к подстриженному наголо
деклассированному элементу,
повиливая хвостом
и настойчиво выпрашивая поесть.
Мальчик не обращал на собаку
никакого внимания,
а вот деклассированный
любил, усевшись по-зоновски на корточки,
погладить её и поиграть с ней;
иногда - я не видел, но, может быть, -
чем-то кормил.
Подстриженный наголо
часто отвечал на телефонные звонки
и, переговорив по мобильному,
кивал жующему мальчику,
после чего
тот,
с мучительной сосредоточенностью
умственно отсталого человека,
устремлялся за трансформаторную будку
или в ближайшие кусты,
некоторое время пропадал там
и с облегчением возвращался
к наполненному едой
багажнику обшарпанного мотоцикла.
Как-то, ближе к Рождеству,
прогуливаясь по парку
с бегающей рядом собакой,
я увидел
протянутую между кустами
и трансформаторной будкой
полицейскую ленту и микроавтобус
с надписью: "Следственный комитет".
Вокруг, в кустах и за деревьями,
ходили и шарили в зимней траве
одетые в служебное
и гражданское люди.
Я и до этого замечал,
что после того
как деклассированный элемент
увозил на мотоцикле больного мальчика,
на их месте
постоянно появлялись
какие-то тёмные личности
и что-то искали,
шпыняя ногами листву.
Пройдя чуть дальше по аллее,
я увидел
лежащий на боку
сразу за микроавтобусом
знакомый
обшарпанный мотоцикл.
"Надеюсь,
мальчику ничего не грозит, -
думал я, уводя за собой
подальше от полицейского ограждения
бездомную собаку, -
трудно повесить
сбыт наркотических средств
на слабоумного
и малолетнего инвалида".
Надеюсь также, что мальчик не выдаст
подстриженного наголо,
ибо кто же, в таком случае,
будет покупать ему
орешки, конфеты и чипсы -
за спрятанные
в лыжном костюме наркотики
и за их закладку
в заранее определённых местах?
Когда я перехожу городское шоссе,
постоянно волнуясь
из-за летящих машин
за бегущую следом собаку,
я думаю, как же ей, наверное, страшно,
проводив меня до дома,
возвращаться под тёмным небом,
одной,
в продуваемый всеми ветрами
заброшенный санаторий,
через полный опасностей город
возвращаться по улицам,
где во дворах
бегают стаями
чужие бездомные собаки,
или - что ещё страшнее -
выгуливают
без поводков и намордников
своих агрессивных питомцев
настоящие - в отличие от меня,
но глупые и безответственные хозяева.
Как страшно, думаю я,
и как одиноко
возвращаться через тёмный город,
где собака
может попасть под горячую руку
и пострадать,
по доверчивости подойдя
к одному из местных наркоманов,
находящихся в ломке
и потерявших сегодня
двух своих постоянных,
но не очень удачливых
продавцов.
_^_
|
