МАЛЕНЬКОЕ
КРУГОСВЕТНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Дима собрал вещи и двинулся к выходу.

- Ты куда? - спросила мама, вытирая руки о передник.

- В Индию.

- В Индию?!

- У меня там друг. Его зовут Петр Иванович. Я получил письмо. Он пишет, чтобы я приехал! - И Дима нетерпеливо махнул авоськой.

- А зачем ты шубу надел?

- Там холодно.

- Там тепло!

- Да? А холодно где?

- Наверное, в Канаде.

- В Канадии? Тогда в Канадию. А туда сколько ночей?

- Пять.

- На пароходе?

- На пароходе.

- А билеты?

- Билеты покупать надо.

- Заранее?

- Заранее.

- За деньги?

- За деньги.

- А я маленький! Я в Ессентуки бесплатно езжу!

- В Ессентуки ты с папой ездишь.

- А папе можно?.. Со мной в Канадию?

Мама ничего не ответила. Она оделась и "все равно" ушла куда-то по своим делам, в магазин. Дима остался один.

"Уеду-уеду-уеду", - не оставляла его заветная мысль, пронзительная, словно старая глиняная свистулька "уйди-уйди". - "Вот только позавтракаю - и уеду!"

Дима вернулся в комнату, выскользнул из своей коричневой в серую клетку шубы, а потом уселся за стол.

- Сейчас в Канадии хорошо!.. Утки, наверное, летают... А эскимосы сидят на льдине и едят мороженое. И знать ничего не хотят о кефире. А тут ведь даже не кефир - просто простокваша!

Дима сделал несколько глотков. Тут его взгляд остановился на шкафу, где с прошлой зимы лежала завернутая в газету папина эскимосья шапка с ушами, привезенная откуда-то из Канадии или из другой северной страны. Мигом из кухни был притащен трехногий табурет и установлен на четырехногом стуле. И через секунду Дима стоял на самом верху этой пирамиды в папиной зимней шапке и молча озирал открывшиеся перед ним просторы чужой страны.

Мир сразу же вырос: газета, упавшая на пол, превратилась в скользкую, начавшую таять льдину, по которой и ходить-то опасно! А шуба - в коричневого в серую клетку медведя, которого еще предстояло убить. Последние остатки комнаты закружились и умчались вбок, за шкаф. Потом исчез и сам шкаф.

Теперь перед Димой расстилалось огромное снежное поле... И край земли, откуда начинается море... И льдины - торосы что ли? Как большие поломанные корабли... А там вдали - полоска земли. Может быть, даже Африки. Или не Африки?!

Над головой Дима увидел косяк уток, улетающих по направлению к загадочной земле. Только разве утки летают косяками?

- Эй, что вы делаете!? Косяками - это рыбы! А утки... утки - очень трудным словом: пара... лепси... лепи... или нет... трехсторонником!

Заметавшиеся было в небе утки, громко крякая, перестроились в треугольник, фигуру из телепередачи для старшеклассников.

- Ну вот, теперь правильно!

Потом Дима заметил, что на одном из торосов пристроились со своим мороженым эскимосы.

- Эскимосы же не едят мороженого! Им ведь и так холодно! Им не положено! Они простудятся и заболеют! Они трубки курят... Ну, конечно, трубки. А в трубки набивают... порох!

Дима махнул эскимосам рукой и громко крикнул:

- Здрасьте!

Эскимосы укоризненно покачали головами и исчезли. После них осталось только большое кольцо дыма, синего на солнце, и висело до тех пор, пока не растаяло.

Теперь Дима стоял один. Опять пролетели утки... И опять было бескрайнее белое поле... И край земли, откуда начинается море... И ослепительное северное солнце... Такое ослепительное, что пришлось надвинуть на глаза папину зимнюю шапку... И взявшийся вдруг откуда-то ненастоящий медведь, коричневый в серую клетку, в которого стрелять - просто преступление, такой он глупый... И далекая страна Африка, которой полагается быть и вовсе в другой стороне света... А может быть, совсем и не Африка!..

- Ладно, - твердо сказал Дима. - Будем считать, что в Канадию я уже съездил. - И снял шапку. - Уф-ф... Жарко! Если в Канадии жарко, то в Японии, наоборот, должно быть прохладно! Поеду в Японию!

Дима слез с трехногого табурета, потом с четырехногого стула и побежал в ванную, где висел мамин халат, очень японский на вид.

Халат был красный, красивый, с длинными рукавами, из-под него торчали только кончики Диминых ботинок. Стоя посередине ванной, Дима приложил руки к вискам и растянул глаза в стороны, как мама, когда она показывала японцев:

- Цуки-цуруки. Агама-атагама!

Вылезший из-под ванны кот хитро подмигнул желтым глазом, как всамделишный японский дракон, только серый. А в зеркале Дима увидел настоящего маленького японца... А потом еще одного, и еще - много японцев! Они шли мелкими шажками Диме навстречу, держались руками за виски - кто сильней скосит себе глаза - и пели на разные голоса:

Мы японцы.
Мы - японцы.
Вы японцы?
Мы японцы!

И Дима, шагая мелкими шажками им навстречу, отвечал:

Я японец.
Я - японец.
Вы японцы?
Я японец!

И кланялся в обе стороны.

Правда, при этом он один раз стукнулся головой об ванну. Только разве это имело значение? Ванна-то ведь тоже была японской! Но все-таки Дима пошел в комнату, где было побольше места.

Комната, пока он ходил превращаться в японца, теперь больше всего на свете была похожа на дворец японского императора... То, что в Японии есть император, Дима помнил точно. Но чем именно занимаются императоры в Японии - забыл.

"Цари и короли понятно, приказывают. Министрам отрубают головы. А императоры... императоров... Да ведь они же ничего не могут делать, потому что у них - вот же, вот! - все время заняты руки! Они просто так ходят и смотрят!"

И Дима принялся ходить по комнате, как настоящий маленький японский император, растягивая руками в стороны свои русские, обычно круглые, глаза.

"Они слушают японскую музыку, которая утром передается для них по радио, сидят на троне, который давным-давно был когда-то стулом, а мама читает им книжки про Японию... А когда они проголодаются, они берут вот эти папины карандаши и едят ими рис, который сварит им мама!"

Дима подошел к письменному столу и хотел было протянуть за карандашами руку...

"Но ведь у них же все время заняты руки! А это значит... это значит, что... Значит, императоры в Японии целый день ходят голодные!"

Дима замер, пораженный этой новой ужасной мыслью, отчего руки у него опустились, и он тут же перенесся из Японии обратно в комнату.

Ничего не изменилось за время его путешествия: даже кефир, и тот стоял на прежнем месте. Дима схватил бутылку и с жадностью принялся его пить.

"Императоры в Японии целый день ходят голодные!.. Императоры в Японии целый день ходят голодные!.. Императоры в Японии!.. Бедные императоры!" - и не заметил, как выпил всю бутылку.

"Ну, теперь можно в Индию!"

Но Дима не успел поехать в Индию к своему другу Петру Ивановичу (который даже написал ему письмо), хотя и надел для этого бабушкины зеленые тапки и обмотал голову полотенцем - вернулась из магазина мама.

- Скучаешь? - спросила она, входя в комнату. - Сейчас мы с тобой перекусим и поедем далеко-далеко, в Зеленогорск! Ты ведь хотел поехать?

- Мама...

- Что?

- Мама, я хочу в Индию...

- Куда?!

- Ну, в Индию. Там носороги.

- Носороги в Африке.

- Тогда в Африку!

- А как же Канада? А Канаду уже не хочешь?

- В Канадии я сегодня уже был. И в Японии уже был. Давай поедем туда, где носороги?..

- Ладно, давай поедем.

- Ура! Вот тебе папина шапка... Мы сначала заедем в Канадию, а потом - на пароходе - в Африку. Там недалеко, я видел. Ну же, давай, поехали!.. Вот большое снежное поле!..

- И край земли, откуда начинается море?

- И льдины...

- Торосы, что ли?

- А там, вдали...

- Полоска... полоска земли!

- Это Африка!

- Что это?! Боже мой!.. Но ведь этого не может быть, Димочка!.. Это же... Это же в самом деле Африка!

 

ДАЛЬШЕ