СТИХОТВАРИ
* * *
В мускулатуру хитрого лица
Бандиту проникая до конца,
Включаю безнофтодот в сетку вен,
Чтоб сразу ощутить малейший крен
Его сознанья в поле цифровом,
Где каждый миг сопровождает гром
Рожденья слов под розовой гортанью,
Когда они, сверкнув тяжёлой гранью,
Взлетают по изгибам языка
И, логики достигнув потолка,
Самозабвенно атакуют гору
Моих мозгов, в надежде через поры
Замедлить ход поршней, нарушить схему,
Пустить поток в ошибочную вену,
Перегрузить печёнку, дать наклон
И выйти сквозь затылок напролом.
_^_
* * *
Я под ремнём поцеловал цепочку,
Когда ты заглянула в паровоз.
Излом бровей - и вот уже на кочку
Летит мой череп, полный горьких слёз.
Зато рука скользит от полушарий
К изгибу шёлком скрытого бедра,
И глаз, в траву упавший, светло-карий,
Любуется тобой из-под ребра.
_^_
* * *
Вести затылок в завтра напролом
Через вчера, а полдень - на потом.
В тяжёлом времени бросайтесь в полупляс.
Вот, посмотри на время - это газ.
И там, где дат и чисел смерч ревёт
В скафандре я бреду наоборот,
Смещаясь в бок, и тянутся чредой
Движенья предстоящие за мной.
_^_
* * *
Клубы фабричных труб Сиама
в комбайны тонкие свились.
Сейчас впишу в них диаграмму
с медвежьей силою. Молись.
А ты - задумчивая фея,
была спокойна и бледна.
Гудели тихо галереи
неординарного ума.
_^_
HAMLET
Кричали шторы. Я с кинжалом
Стоял и мыслями гудел.
А из-под штор в потоке алом
Мертвец уж искоса глядел.
Поодаль взвыла королева
Холодным мрамором лица.
Ей в потолок ударил слева
Висок тяжёлого дворца.
Я напрямик рублю ступени
Сквозь толщу выгнувшихся стен.
Вот и пустота: на колени!
Король-убийца, сгинь во тлен!
_^_
* * *
Аждабоб, мром, птубокс набобо.
Мы шли усталые с завода.
Вдруг птикаборштукс заревел.
И Бнобо вынул самострел.
Мы ждали, слушали, молчали.
Дубы тихонько затрещали,
И вышел крупный птикабор,
Весь в кружевах фламандских штор.
Ажнопсуд, бром, и грянул выстрел.
С дубов посыпались министры.
Птикандр осел, как мнимый слон,
И сник. Скатились под уклон
Его подшипники стальные.
Три шестерёнки золотые
Сточились друг о друга в пыль.
Птиборг запел - о, богатырь...
Динамик смолк, стрельнув искрами,
Торец окутался дымами
И вот, сквозь сумрачный пролом
На мониторе, за ребром,
Среди мерцания и дыма
Читаем надпись "стоп машина".
_^_
ЮНЫЙ НАТУРАЛИСТ
Я шёл меж буйных стволоформ,
И не выдерживали норм
Больные крестики на мяте.
Пришлось тайком в стерильной вате
Их на комбайны растолочь.
Чуть пеликан метнулся прочь
- я пригвоздил его кувалдой.
Теперь за шёлковые фалды
Тащу контейнер соловья.
Он упирается, ревя.
Земля скрипит, деревья рвутся.
Вот-вот крепленья разогнутся.
Но там уже ползёт за мной,
ломая заросли стеной,
не соловей в сети лиан,
а грозный, как левиафан,
увязший в тине и грязи,
трамвай московский №3.
_^_
У КАРТИНЫ МАЛЕВИЧА
Поди на стул присядь вдали.
Шага здесь будет ровно три.
Когда куб времени стечёт,
Поставлю галочку в отчёт.
А ты, усталый и больной,
До стула не достав собой,
Уйдёшь, брыкаясь, под углом
В психофизический пролом.
_^_
* * *
Могу селен, закрыв глаза,
Воспламенить. И вот гроза
Дрожит, мерцая, над Москвой.
Беру тяжёлыя гобой...
Музыка сбрасывает на пол.
Всё бесполезно. Баха - на кол.
А впереди - Берлин, Варшава,
Цветы, немеркнущая слава.
Я кланяюсь. Партер ревёт.
Последний отзвук в спину бьёт
И распадается на соли.
Дрожат беспомощно бемоли
В предсмертных корчах на полу.
По ним задумчиво бреду
За побелевшие кулисы,
Туда, где мёртвые актрисы,
Что нот не выдержали вой,
Лежат чудовищной горой.
_^_
* * *
Кристобаль, ты сказку чудесную мне
Молекулой бора шептал
И пальцами нежно виски в тишине
До сладкого треска сжимал.
Волна подступала, и не было сил
Мне стон наслажденья сдержать.
Ты взор мой давлением крови затмил,
От счастья заставив кричать.
Корона, сковавшая тонкий висок,
Распалась в летучую взвесь.
Закончилась сказка, растаял дымок.
Лишь буквы усталые здесь.
_^_
* * *
Мрог-пост - приказ из летних жил
Им генерал проговорил,
А сам упал. Его сосуды
Заиндевели от простуды.
В комбайн заправили тогда
И портсигар и провода.
Включили газ, пустили токи,
Вскипели внутренние соки,
И выпал новый агрегат.
В манчжурском шлеме на парад
Его почтительно уносят.
Дед Малахай травинку скосит,
Замочит в розовых грибах,
А там на вилочку, и - ах!
Плывут за темечком разводы,
Иные складывая коды,
Взамен известных. Генерал
На порнучекопсы нажал
И взвился в пасмурное небо.
Закапал дождик. Всё! Победа!
_^_
* * *
От обрыва северной земли
Отвалились в космос корабли,
Глухо сочлененьями скрипя.
Развернулась медленно Земля
И ушла бесформенной громадой.
Только бледных башен Ленинграда
Проблеснул причудливый оскал.
Сбоку капитан захохотал,
Оперевшись лбом о стеомиду.
Подали варёную ставриду.
Ужин был на удивленье прост.
Натянув до глаз суровый холст,
Я забылся сном полуголодным.
Мы летели в сумраке холодном
В поисках какой-нибудь звезды.
Тьма неимоверной красоты
Обнимала нас тягучей массой.
Лишь печальный отзвук контрабаса
Нарушал порою тишину,
В час, когда вдруг вспомнив про Луну,
Повар Лазарчук играл кантату,
Заперевшись в душной аппаратной.
_^_
|
